— Вячеслав Иванович, накануне Дня защитников Отечества, 23 февраля, уместным будет вопрос: какими вы видите Вооруженные силы современной России?

     — Главный враг всякой армии — ее слабость. Если у России есть армия, армия должна быть по-настоящему боеспособной. Иначе — плохая армия в плохом государстве. За минувшие два-три года обстановка в Вооруженных силах стабилизировалась, но коренного перелома, на мой взгляд, не произошло. И это — отражение экономики страны. Качественные оценки — дело специалистов, и все же слишком многозначителен тот факт, что, по официальным данным, армия количественно в полтора раза уступает милиции. Пухнут части МЧС и другие «силовые» структуры. Вряд-ли это оправданно. Без армии нет государства. Это — весомейший геополитический аргумент. Вот пробомбили Соединенные Штаты Югославию, Афганистан, Ирак, и неизвестно, как там дальше повернется. Лет через десять — двадцать обветшают наши ядерные носители... Настораживает уже то, что в «сырьевой» экономике две трети населения России — просто лишние. Чтобы успешно обеспечивать Запад нефтью и газом, достаточно сорок — пятьдесят миллионов человек. Лично меня такой порядок вещей не устраивает. Гордыня или стремление к мировому лидерству здесь ни при чем. Просто не хочу, чтобы мои дети и внуки попали в «ненужные» две трети или жили по чужой указке. Так можно потихоньку превратиться в «банановую республику» с армией для парадов...

     — Возможно ли как-то подкорректировать общественное мнение, пробудить оборонное сознание народа?

     — К сожалению, сегодня гражданские СМИ предельно коммерциализованы, а многие военные издания низведены до уровня специальных многотиражек и не влияют на оборонное сознание общества. Даже военное издательство не издает профильный сектор художественной литературы — мы теряем важнейший элемент военно-патриотического воспитания. Где же государственные воля и влияние? При чем здесь рынок и деньги?.. Конечно, за два тысячелетия бывало всякое. История России — череда бедствий: войн, неурожаев, нестроений, нестояний, бунтов... Так что все происходящее — проблема относительно нескольких спокойных десятилетий, а с позиций Большой Истории — нормальное развитие. И страна не окажется без армии, но сейчас-то каково?!

     Русский народ очень воинственный. Верю, что прошедшие Северный Кавказ взводные и комбаты скоро вырастут до полковников и генералов, как бы ни старались их «задвинуть». Опираясь на более эффективную экономику, они сформируют по-настоящему боеспособные Вооруженные силы.

     — Не слишком-то оптимистический взгляд на сегодняшний день...

     — Мало что настраивает на оптимизм. Судите сами. Многие яркие личности — генералы, проявившие себя на Северном Кавказе, сегодня уволены из Вооруженных сил и в лучшем случае стали губернаторами. Сделано как будто специально для того, чтобы армейский человек потерпел фиаско, возрождая народное хозяйство... Эти люди должны были оставаться визитной карточкой армии. Не только генералы. К примеру, в первую чеченскую кампанию очень хорошо показал себя спецназовец подполковник Алексей Ефентьев, прообраз «Гюрзы» из кинофильма Александра Невзорова. Сегодня он — офицер запаса и председатель колхоза. Армии нельзя разбрасываться такими кадрами! Представьте, что в свое время председателем сельхозартели сделали бы Чапаева... Слишком несоизмеримы масштаб личности и отведенная государством социальная роль. Конечно, волевой, сообразительный человек будет бороться, не пропадет, и все же...

     О многом говорит и пример посаженного в тюрьму полковника Буданова. А, собственно, за что?! На войне как на войне. Буданова боевики боялись... И почему интеллигенция смогла вытащить из-за решетки Лимонова, а армия не может то же самое сделать с Будановым? И позорно молчит.

     — Вячеслав Иванович, вы сознательно ставите в один ряд писателя Лимонова и полковника Буданова?

     — Понятно, что Лимонова посадили за политические убеждения. Похоже, и Буданова посадили в «воспитательных» целях, чтобы другие «не высовывались». Так можно посадить любого командира — снаряд попал в больницу или что-нибудь подобное. Думаю, рано или поздно освободят и Буданова. И славу вернут. Человек страдает за Россию.

     — Почему в вашем творчестве так много внимания уделяется темам войны и мира, насилия и противодействия ему?

     — Подсказывает темы, настраивает на размышления сама жизнь. Еще в 1995 году было ясно: раз ввязались в войну на Северном Кавказе, надо победить. Не только силой оружия. В Чечне выросло целое поколение молодых людей, не умеющих зарабатывать иначе, чем стрельбой или закладкой фугасов. Произошла подмена ценностей: работать, созидать — непрестижно, а убивать за деньги — дело настоящего мужчины. Плюс поголовная неграмотность — питательнейшая почва для агрессивной идеологии ваххабизма. Новое поколение формируется в подчеркнуто исламской среде, по другим законам. Сегодня на Кавказе нам надо восстанавливать не только жилье. Не менее важно строить библиотеки, открывать кинотеатры — нести нашу культуру, идеологию. Хорошие книги и кинофильмы — оружие не сиюминутное, не панацея, это задел на будущее... Вспомним, что еще в 1985 году была такая общность — советский народ. И в Чечне тоже.

     Когда я начинал работать в Туркмении, нашей бригадой руководил ингуш, плечом к плечу со мной трудились чеченцы, дагестанцы. Никому не приходило в голову враждовать, потому что все были воспитаны в советской школе, где выпячивание своей национальной принадлежности было дурным тоном. Природа не терпит пустоты, все происходящее сегодня — следствие государственной политики самоустранения. Мудрый государственный руководитель должен был просчитать возникновение подобной ситуации, а не раздавать направо и налево суверенитеты. Чтобы потом не возвращать их с применением силы.

     — Интересно, что разговор с писателем из плоскости литературной постоянно переходит в историческую и политическую...

     — Так ведь это жизнь! Там, где Российское государство ослабляет свои позиции в идеологии или в пространстве, враждебные силы сразу занимают эти позиции. Таков объективно-исторический процесс. В период кампании в Чечне правозащитника Ковалева вайнахские лидеры использовали пожилого чудака и его «общечеловеческие ценности» для формирования мирового общественного мнения. Позже на эти ценности наплевали и забыли, проводя в жизнь принцип вытеснения с Кавказа, прямого уничтожения русских «недочеловеков»...

     Вспомним недавнюю историю. Когда в 1945 году Сталин выселял чеченцев, все понимали, за что. За поддержку немцев, за аэродром в горах и белого коня в подарок Гитлеру... Сегодня подобной ясности и твердой государственной воли не хватает.

     — Не хватает, наверное, и в более широком смысле. Должна ли Россия замыкаться в междоусобицах, оставляя важные точки геополитического влияния: Кубу, Вьетнам, Югославию?..

     — Это процесс обидный, но объективный. Сегодня государство ослабло, и обозначать военное присутствие, содержать военные базы в географически отдаленных точках нам не по чинам...

     — Извините, но ведь это в нашей стране, а не из космоса берутся деньги для безумно дорогих покупок зарубежных футбольных клубов и древних замков. Россия перестала быть богатой?

     — Наверное, такова цена демократии. Государство позволяет взять эти деньги и потратить так или иначе, но даже при ослабленном государственном контроле возможно создание нетерпимого общественного мнения в отношении приведенных вами примеров. И такое мнение формируется медленно, но верно. Представьте себе английского губернатора, купившего наш «Спартак». На туманном Альбионе ему создадут такие условия, что вынудят через неделю переселиться в Россию. Государственный контроль не всегда означает жесткие физические действия, спецназ и ОМОН. Есть и другие методы влияния. Между прочим, «народ безмолвствует», никак не выражает своего мнения по поводу нетерпимых фактов — тоже позиция. Очевидно, и на предстоящих выборах в Государственную думу продуктивно проголосуют около десяти процентов граждан, остальные — проигнорируют или проголосуют «против всех». Налицо новый виток недоверия власти, которой за минувшие три-четыре года удалось, прямо скажем, немногое.

     — Вячеслав Иванович, и все же в основе вашего творчества — оптимизм, «разумное, доброе, вечное». Вы в конфликте с действительностью?

     — Стараюсь отражать жизнь и перспективы без натяжек и без сгущения тонов. В последнее время в рассказах своих ухожу от трагичных финалов. «Хеппи-энд» в России не проходит, и все же есть какое-то ожидание чуда. Русский человек верит в чудо. Это больше, чем оптимизм. И я верю: если Россия — подножие трона Господа, то Бог не оставит Россию. Метаморфозы, какие-то сильные потрясения, из которых мы выйдем качественно иными, — дело времени. И тогда нам станут доступны простые истины.

     — А на чем основано «ожидание чуда»?

     — Объективно «чудо» зреет в обществе. Думаю, наше правительство это знает и народа своего на фоне экономических экспериментов побаивается, более чем зарубежного неприятеля. Это видно и по тому, где и кем сегодня служат генералы Казанцев, Шаманов, Трошев, и по Закону об оружии...

     — Вячеслав Иванович, почему вы упомянули Закон об оружии?

     — А почему я, нормальный взрослый человек, не могу приобрести в личное пользование пистолет или винтовку?.. Не знаете, а я знаю. В детстве стрелял из трех обрезов, и все были сделаны из русских винтовок — эхо Первой мировой. Такие были на Дону в каждом дворе. В 20-х годах прошлого века крестьяне стреляли из них в первых председателей колхозов. Не потому, что монархисты. Просто новая власть мешала людям жить на земле своим трудом — продразверстки, раскулачивание... Отсюда — «батьки», восстания крестьян и кровь — до 1922 года. И сегодня народ доведен до состояния, когда он никому и ни во что не верит и ко всему готов. Сама грань между государством и криминальным миром условна: для меня полковник Буданов — герой, для государства и чеченских боевиков — уголовник. Несправедливость, противоречия, неэффективность пестрой многопартийности — все это неизбежно приведет к корректировке существующей системы, если не «сверху» то «снизу». И чем глубже загонят болезнь, тем с большей силой сорвет крышу.

     — Выходит, нашим олигархам еще повезло, что сегодня «на вилы» их берут предусмотрительно-бережно «сверху»?..

     — Пушкин писал: «Народный бунт — бессмысленный и беспощадный». Это точка зрения барина, который не работал, водку пил, развлекался с крестьянскими девушками, проигрывал в карты целые деревни. И вдруг — бунт. Неприятно. Только ведь рано или поздно надо платить по счетам... И в современном обществе температура понемногу растет. В 1985 году многие поддержали перестройку не для того, чтобы жить беднее.

     — Вместе с тем в каждом областном центре России, не говоря о столицах, строительный бум — как грибы после дождя растут трехэтажные особняки в «долинах нищих». Может быть, постепенно «поднимутся» и остальные?

     — Откуда берутся деньги, ясно всем. Проблема в том, как они расходуются. Двадцать лет назад построили бы подводную лодку, сегодня на эти деньги покупают футбольный клуб «Челси». Раньше в Вязьме стояли полторы сотни истребителей Миг-17, и нас, восемнадцатилетних пацанов, учили летать (за два года срочной службы у меня 105 часов налета, из которых половина — самостоятельных). Почему сегодня государству не нужны крылатые мальчишки?! Продано все, что продавалось. Складывается ощущение, что страна сошла с ума... Мы же были второй страной мира по экономической мощи. А вот коммунистическому Китаю почему-то удается семимильными шагами развивать экономику без «шоковой терапии». Мы — тоже самодостаточная страна, и 80 лет за «железным занавесом» доказали это. Случались бы иногда «пятилетки легкой промышленности», не понадобилась бы и горбачевская перестройка...

     — Действительно, противоречий и странностей много. Мы пытаемся вернуться к своим историческим корням, реставрируются православные храмы. Вместе с тем буквально через улицу строятся пентхаузы у Вечного огня. Воронежская действительность. Что вы об этом думаете?

     — Строим храмы, чтобы грех прикрыть. Восстановление церквей — дело благое, но в древнем пророчестве сказано: «Когда наступят последние дни, храмов будет много, но они опустеют». Было в Воронеже три храма, станет тридцать, а религиозность народа вряд ли повысится. 1917 год мы проехали, прошлого не вернуть. Народ и в партию-то не очень верил. Вера — дело суровое, требует самодисциплины, каждодневной молитвы, поста... А в храмы пришли попы из вчерашних партийно-комсомольских работников, музейных оценщиков, авиатехников, даже из «голубых»! Имеют ли эти люди моральное право окормлять паству? На строительство храмов уходят огромные деньги, которые могли бы помочь бездомным и обездоленным...

     — Вячеслав Иванович, на чем же стоять дальше?

     — И последний вопрос: как же все-таки правильно называть жителей Воронежа — воронежцы или воронежане?

     — Поскольку есть парижане и парижанки, должны быть воронежане и воронежанки, которые, кстати, на голову выше парижанок во всех отношениях! В этом смысле «Карфаген должен быть разрушен»!..

  Беседу вел
Александр ХРОЛЕНКО.