8 августа 2004 года — седьмой день голодовки, объявленной членами левых молодежных организаций в знак протеста против отмены льгот. Причем некоторые из ребят (Галина Дмитриева, Григорий Сивачев, Екатерина Скрыпник, Артем Алексеенко и Сергей Удальцов) уже несколько дней голодают всухую. В воскресенье Совет Федерации должен утвердить принятый Думой антисоциальный закон, так что акция так или иначе закончится. Ребята это понимают, как понимают и то, что надеяться на Совет Федерации бессмысленно: он давно превратился в карманный и в общем-то чисто формальный орган, ставящий визу на уже проштампованные путинской Думой законы.

     Но борьбы это никак не отменяет. В конце концов акция проводится с расчетом на рядовых граждан, которым власти планомерно дурят головы, отучивая принимать самостоятельные решения и отстаивать их. Однако хочется, чтобы и члены Совета Федерации услышали голос народа, который они якобы представляют.

     Еще накануне член Совета Федерации, первый секретарь Камчатского обкома КПРФ В.К. Быков заказал на семерых участников акции пропуска в здание верхней палаты парламента. Никаких проблем с этим вроде бы не возникло. И вот голодающие в сопровождении нескольких сотен сторонников отправляются от Театральной площади к зданию Совета Федерации.

     Подходим к зданию и видим уже ставшую привычной для Москвы последних дней картину: Большая Дмитровка перекрыта железными заграждениями, за которыми расположились стражи правопорядка в полной боевой готовности. После переговоров Валерия Быкова с милицейским начальством семерых ребят, на которых были заказаны пропуска, все-таки пропускают за ограждение. Остальные остаются ждать какой-либо информации.

     Впрочем, ждут не бездеятельно. Время приближается к десяти, на назначенное пленарное заседание съезжаются члены Совета Федерации, которые так любят называть себя заграничным словом «сенаторы». Наверно, чтобы повысить свой престиж в глазах народа. Хотя с престижем, кажется, и так все в порядке. Подъезжают, значит, сенаторы на шикарных иномарках.

     — А вы знаете, — говорит кто-то из пикетчиков, — депутаты тоже себе решили некоторые льготы отменить: бесплатный проезд на общественном транспорте, например.

     — Да когда они последний раз на общественном транспорте-то ездили? Тоже мне «бессребреники»! — возмущаются другие.

     А вслед едущим в объезд пикета сенаторским машинам несется дружное «Позор!» Интересно, хоть кого-то заденет, проймет?

     Но что там происходит за оцеплением? Пока никакой информации. Зато по другую сторону здания возникает какое-то оживление: подъехал автобус, из которого высадили несколько десятков пожилых людей, после чего им раздали российские флаги и транспаранты, а улицу сразу перегородили. О, да это «противники льгот» в организованном порядке решили поддержать президента, правительство и самих сенаторов! А то тяжело им, бедным, сквозь кордоны позорящих их пенсионеров и голодающей молодежи пробираться.

     Интересно только: кто этот порядок организует, и на чьи деньги заказываются автобусы, пишутся лозунги, шьются флаги? Уж не на те ли самые крохи, которые отбирает единороссовская Дума и безвольный Совет Федерации у льготников и ветеранов? А лозунги у псевдопикетчиков все примерно одного содержания: «лучше льгот могут быть только деньги», «Зюганов, верни наши деньги» и т.п. Хотелось бы понять, при чем тут Зюганов: он, что ли, социальные реформы, ограбившие народ вчистую, в течение пятнадцати лет проводит? Но задать такой вопрос пенсионерам с лозунгами невозможно: милиция к ним не подпускает.

     Впрочем, эти люди, кажется, никакими вопросами и не задаются. Стоят молча, безо всяких эмоций. Потом, ровно в полдень, также молча сдадут свои флаги и транспаранты, сядут в тот же автобус и уедут. Такой вот, с позволения сказать, пикет на льготных условиях, с доставкой на дом. Я понимаю, что не от хорошей жизни стояли эти пожилые люди на солнцепеке в течение двух часов: не думаю, чтобы деньги, данные им за это стояние, были слишком велики. Но как же так получилось, что эти немолодые и достойные, наверное, люди за жалкие сребреники продали свое достоинство, предали самих себя и своих детей и внуков, тех самых, что, жертвуя здоровьем, пытаются привлечь внимание общества и власти к происходящему?

     Об этом же говорит и один из голодающих — Паша Ковалев:

     — Как же так? Людей грабят, а им все равно. Самим на себя наплевать, получается, — недоумевает он.

     Между тем получаем нерадостные известия о ребятах, пошедших в Совет Федерации. Дальше милицейского кордона их, оказывается, не пропустили. И заказанные накануне пропуска не помогли! Ну, не хотят слуги народа слышать голос этого самого народа! Тогда участники акции протеста потребовали: пусть к ним выйдет кто-нибудь из руководства, чтобы передать обращение, а сами остались ждать на ступеньках Совета Федерации. Но руководства они не дождались. Зато дождались милиции. Троих — Сергея Удальцова, Александра Веселова и Артема Алексеенко — за руки, за ноги занесли в милицейский автобус и увезли в отделение милиции. Еще троим: Галине Дмитриевой, Василию Кузьмину и Игорю Мартынову — стало плохо, их увезла в больницу «скорая помощь».

     Об этом нам рассказывает Гриша Сивачев, седьмой из не пропущенных в Совет Федерации. Тогда остальные участники голодовки, возмущенные задержанием товарищей, располагаются прямо на проезжей части и объявляют, что не уйдут отсюда, пока задержанных не отпустят. Самое неприятное, что повезли задержанных в пользующееся недоброй славой ОВД Тверское. Именно там 2 августа избивали ребят из НБП.

     Отделение находится совсем недалеко от нас, а потому несколько человек сразу отправляются туда. Но возвращаются они ни с чем: все перекрыто и огорожено, кругом милиция, так что даже и близко к отделению не подойдешь. Но, может быть, всему виной вызывающая одежда ребят: футболки с портретом Че Гевары и прочей революционной символикой. Ну боятся милиционеры таких революционно настроенных молодых людей, пуще бандитов и грабителей, потому и не пропускают никуда.

     У меня одежда «политически нейтральная», так что я вместе со своей знакомой тоже решаю попытать счастья: изобразим обывателей, нацеленных на магазинные покупки, авось, пройдем, куда надо.

     Наивные! Получасовое блуждание по дворам, где мы то и дело натыкаемся на очередной заслон или автобус с ОМОНом и милицией, ни к чему не приводит. Настойчивые просьбы «пропустить к магазину» наталкиваются на категорический и вежливый (пока!) отказ. А когда мы становимся свидетелями, как та же милиция не пускает к собственной ранее припаркованной на Дмитровке машине совсем нереволюционного вида пару средних лет, то бросаем все эти бесплодные попытки.

     Вот так! Закон о ликвидации льгот еще не утвержден Советом Федерации, а в льготу, причем ликвидируемую, превращается даже свободная прогулка по собственному городу. И совершенно не важно — кто ты: революционно настроенный студент или добропорядочный и законопослушный обыватель. Стремительно нарастает ощущение «дежавю». Ведь все это уже было: перегороженные милицией и внутренними войсками московские улицы и дворы, ОМОН против собственного народа. А закончилось все кровавым октябрем 1993-го.

     В одном из автобусов, спрятанных «на всякий случай» во дворе, сидят мальчишки, видимо, срочной службы. Им жарко и скучно, так что они ищут себе любое развлечение: например, громко хохочут над нашими безрезультатными попытками найти не перекрытый милицией проходной двор. Я думаю о том, что в 1993 году они были еще совсем детьми. Что предстоит им? Что предстоит всем нам?

     Тем временем Совет Федерации, как и ожидалось, окончательно хоронит остатки социализма, утвердив принятый Думой закон. Только у одного человека нашлось мужество проголосовать против. Только пятеро воздержались. Они прекрасно понимают последствия принимаемого закона, но они боятся!

     А ребята не боятся: ни милиции, ни голода, ни насмешек и непонимания обывателей. Дождавшись отпущенных из милиции товарищей, они принимают решение прекратить семидневную голодовку. Однако борьба не прекращена, члены СКМ, АКМ и других молодежных организаций, принимавших участие в акции, продолжат ее обязательно.

  Екатерина ПОЛЬГУЕВА.
Фото Е. КАШИРИНОЙ.