Совпадение по дате случайно, но в совпадении по сути никакой случайности нет.  Киевский и московский правящий режимы тождественны по своему классовому характеру, и нынешняя их размолвка между собой никого не должна вводить в заблуждение. Если этого факта не учитывать, можно впасть в некоторое недоумение по поводу приговора Мосгорсуда.

Так, коммунист, адвокат Дмитрий Аграновский считает «довольно странным», что из всей «болотной оппозиции» осуждены к лишению свободы именно те люди, чьи взгляды по самым болезненным вопросам – Крыма и Украины – совпадают со взглядами власти. А вот что думает либерал Дмитрий Быков. «Надо быть в самом деле слепым, дряхлым и пугливым, чтобы в леваке и патриоте Удальцове не распознать своего». Да, он шумный, да, выходит на митинги, но почитайте, что он пишет о присоединении Крыма и о феномене Новороссии. Если бы российская власть проявила чуть больше ума и дальновидности, Удальцов был бы ее сторонником, причем полезным, темпераментным и убедительным для большинства. Он бы митинговал не против Путина, а за.

Заметим по ходу дела, что нашелся уже один такой «левый», давно митингующий не против, а за Путина. Впрочем, раньше он вообще никак не митинговал, а с помощью Млечина и Сванидзе создавал себе на федеральных телеканалах образ «крутого сталиниста». И именно он после показа «Анатомии протеста» первым из «левопатриотической» публики забился в «абличительной» истерике. Он чьих? Он из, так сказать, «вовремя взятых» – тех самых, о которых один дореволюционный горьковский персонаж говорил, что «ведь Емельян-то Пугачёв, вовремя взятый, мог бы рядом с Григорьем Потёмкиным около Екатерины Великой вращаться». Правда, вращаться приходится не около Екатерины, а около Суркова, но и на том спасибо, что вовремя взяли.

Но ошибочно было бы полагать, что если бы Удальцова вовремя «взяли», он уподобился бы Кургиняну. Не «свой» он Путину. Ведь о чем он говорил? О том, что он расценивает присоединение Крыма как маленький, но важный шаг в сторону возрождения обновленного Союза. А СССР – это не просто территория, не «империя». Это прежде всего система (советская) народовластия. Это и социально-экономическая система, основанная на общенародной собственности на средства производства. Путину это надо?

Позиции режима и левых отнюдь не совпадают, хотя слова могут произноситься похожие, – вот что необходимо твердо усвоить. А приговор Удальцову и Развозжаеву как раз и свидетельствует о том, что режим вовсе не расценивает позицию левых по Крыму и Новороссии как действительную поддержку себе. Конъюнктурно – да! Но в более дальней перспективе он, наоборот, видит в ней тайный подкоп под свою власть. Одно дело поддерживать Путина, и совсем другое – поддерживать ненавистное режиму народное восстание, в какой бы стране оно ни происходило. Любое восстание режим примеривает на себя, и Антимайдана он опасается не меньше Майдана.

Кроме того, задолго до всяких майданов путинское правосудие упорно практиковало явную избирательность. Вспомним, к примеру, декабрь 2010-го. Стихийный митинг на Манежной площади был акцией сугубо национал-шовинистской, а осуждены были только несистемные левые. Теперь мы вновь видим избирательность следствия и суда. Так, 6 мая беспорядки возникли, по мнению суда, из-за того, что «Удальцов, не желая проходить к месту согласованного митинга на Болотной площади, стал призывать демонстрантов сесть на асфальт». При этом он «понимал, что это приведет к давке, прорыву цепочки оцепления и массовым беспорядкам, и желал этого». Как сидение на асфальте может привести к прорыву оцепления, уразуметь трудно. Ну да ладно, допустим, что массовые беспорядки имели место. Пусть даже их причиной стало присаживание демонстрантов на мостовую. Но почему тогда к ответственности не привлечен тот же Навальный, кричавший в мегафон «Садитесь!», чему есть масса документальных свидетельств?

Подавляющее большинство несистемных левых одобрило действия Путина в Крыму. Подавляющее большинство несистемных либералов эти действия прокляло. Тем не менее ни один из либеральных лидеров никогда не привлекался к судебной ответственности по чисто политическим делам. Если Навального и судили, а ныне держат под домашним арестом, то только по экономическим статьям УК, да и то он отделался в Кирове условным приговором. Почему? Да потому, что противоречия Кремля с либералами носят тот же характер, что и противоречия Кремля с киевским режимом. Они не принципиальны, не являются классовым антагонизмом. Это лишь неизбежная внутривидовая конкуренция стервятников, а ворон ворону глаз не выклюет. Отношение же режима к левым принципиально иное – никакие случайные совпадения позиций не заставят его прекратить репрессии против них.

Сергей Удальцов объявил голодовку и просил передать всем, кто его поддерживал, что это не блажь, а вынужденная мера борьбы с беззаконием. «Другого способа отстоять свое право, – сказал он, – у меня нет. Нас сажают, потому что нет поддержки. Протестное движение почти сошло на нет». Это горький, но справедливый упрек всем левым. Когда судили «пусек», у суда собиралось в их поддержку на порядок больше протестантов, чем ныне у Мосгорсуда. В чем же дело?

Какую-то одну причину временного (именно временного!) затухания протестного движения указать невозможно. Здесь целый комплекс причин, каждая из которых заслуживает отдельного разбора. И одной среди них является внешнее и опять же временное совпадение позиций по Крыму, что породило иллюзию некоего «общенационального единения» и существенно снизило потенциал протеста. Посмотрите на опросы ФОМа: группа полностью негативно относящихся к Путину (не доверяют, оценивают его работу плохо и не собираются за него голосовать) сократилась за истекшее полугодие с 14 до 4 процентов.

На деле же в позиции левопатриотов и режима имеется сущностное различие. Однако оно не лежит на поверхности и всплывает довольно медленно. Тем не менее всплывает оно неуклонно. Это заметно, например, по углубляющемуся расхождению позиций в отношении народного восстания на востоке Украины и способов его поддержки. А приговор Удальцову и Развозжаеву должен помочь более быстрому изживанию иллюзии «единения».

Александр ФРОЛОВ