01.09.2005 15:37 | Разное | Администратор
«НОВЫЙ КЛАСС» ИЛИ МУТАНТ БУРЖУАЗИИ В ЭПОХУ ЗАГНИВАЮЩЕГО ИМПЕРИАЛИЗМА?
Начинает господин (лучше будем называть его так, не обижая пролетарским словом «товарищ») Фролов умышленно издалека, с рассмотрения роли не нынешней, обычной бюрократии ( хотя речь дальше пойдёт о ней), сосуществующей в едином классе буржуазии с частниками-капиталистами и кровно связанной с ними и гласным или негласным соучастием в бизнесе, и по родственной линии, и общими интересами, и местом в системе производства, и соучастием в подавлении и эксплуатации пролетариата, а с рассмотрения роли особого вида бюрократии, существовавшей в рухнувших «социалистических» странах самостоятельно, без наличия частнособственнической буржуазии. При этом он роль той «социалистической» бюрократии приравнивает к роли бюрократии в нынешней России, где существует частный капитал, что не совсем правильно и честно. По его мнению, оба вида бюрократии не относятся к буржуазии, а являются неким чисто паразитическим наростом (почти наподобие преступной группировки), без которого капиталистическое общество, получается, может обойтись и даже заживёт гораздо лучше, включая рабочий класс: традиционная бюрократия в частнокапиталистическом обществе (как сейчас в России или на Западе) не является-де частью буржуазии, а бюрократия госкапиталистического (бывшего «социалистического») общества, в котором нет частнособственнического капитала, не являлась, мол, буржуазией.
Но посмотрим, что именно пишет г-н Фролов:
««Новый класс» — нашумевшее в 1957 году сочинение бывшего вице-президента Югославии, а затем диссидента Милована Джиласа. Автор утверждал, что в Югославии и других социалистических странах возник новый класс, состоящий из представителей государственной и партийной бюрократии и партийных функционеров, чья власть основана на коллективной собственности. Он не имеет над собой ни собственников, ни политического контроля и обладает неформальным правом на прибыль и контроль над коллективной собственностью.
Следует воздать должное Джиласу: он верно уловил порочную тенденцию постепенного высвобождения бюрократии из-под контроля трудящихся, приведшую в конце концов и Югославию, и Советский Союз к трагическим событиям начала 90-х годов прошлого века. Однако относительно характеристики бюрократии как «настоящего» класса с ним невозможно согласиться».
Конечно же Фролову нельзя согласиться с характеристикой бюрократии в СССР и «соцстранах», оттеснившей довольно скоро рабочий класс от управления страной и её народным хозяйством и в отсутствии буржуазии ставшей выполнять её роль самостоятельно, ведь тогда бы Фролову пришлось стать на позицию даже не троцкистов, а – о ужас! – пока немногочисленных марксистов-«госкаповцев», справедливо считающих, что в СССР (как и в «соцстранах») не было настоящего социализма по Марксу и Ленину, так как власть после контрреволюционного переворота, осуществленного Сталиным, оперевшимся на мелкобуржуазные массы, стала принадлежать не рабочему классу, а бюрократической буржуазии, ставшей «коллективным капиталистом», неофициально владевшим ВСЕЙ собственностью страны, кончая ларьками по продаже вод и мороженого и общественными туалетами, распоряжавшимся её природными богатствами, планирующим производство в государственном масштабе, определявшим судьбы миллионов людей на воле и в ГУЛАГе и получавшим прибавочную стоимость в виде привилегий, а за это Фролова подвергли бы двойной демонизации сталинисты (КПРФ и др.), а один из них, социал-шовинист В.Чикин, главный редактор и собственник газеты «Советская Россия», в которой была опубликована рассматриваемая нами статья г-на Фролова, приказал бы при появлении его в редакции «Совраски» спустить его с лестницы как вероотступника верхом на венике редакционной уборщицы!..
Здесь нет места для подробного рассказа о том, как сталинская бюрократия постепенно захватывала власть, так как эта тема заслуживает отдельной статьи. Надо только коротко сказать, что ещё за несколько дней до смерти Ленина Сталин на XIII конференции ВКП(б) добился объявления «Ленинского набора» в ВКП(б), хотя Ленин считал, что партия численностью в 300-400 тысяч членов недопустимо большая и является прибежищем для непролетарских элементов, а потому требовал очистить её от последних. Он предлагал принимать в партию в тот период только рабочих и считать рабочим человека, проработавшего у станка не менее 10 лет. Заветом Ленина пренебрегли: сталинский план был перевыполнен на 350 тысяч (!) уже в мае 1924 года (доклад Молотова на XIII съезде), а вскоре количество принятых членов достигло 200000, в результате чего в партию попали даже «28000 азбучно неграмотных» (выступление Захарова на XIV съезде), а также масса малограмотных рабочих из вчерашних крестьян, то есть с мелкобуржуазной, собственнической психологией.
На XIV съезде под шум борьбы с «новой оппозицией» сталинцы протащили изменение в Уставе партии (доклад А.А. Андреева). В нём были упрощены правила приёма в партию: для рабочих число рекомендующих было снижено с трёх до двух, а их кандидатский стаж – с трёх лет до одного года; для крестьян по-прежнему требовались трое рекомендующих, но кандидатский стаж был сокращен с трёх двух лет. Так что члены партии Ленинского набора (1924-25 гг.) получили возможность, набирать в партию людей своего качества. О том, что это были за «новообращённые» большевики, сказал на XV съезде (1927 г.) Косиор: в результате массового набора в партии на 1 января 1927 года появилось 488000 новых членов; из них 8000 за этот период были исключены и 47000 сами вышли из партии.
Эти-то карьеристы с портфелями и в полувоенной форме – «под Вождя», образовав большинство, поддержали Сталина при шельмовании и разгроме оппозиции из старых большевиков диктатору. На одиннадцатом году победы Октябрьской революции (1928/29 гг.) в стране произошла сталинская контрреволюция, которую Вождь справедливо назвал «великим переломом»: был переломан хребет ленинской партии, был переломан хребет крестьянству, которого Ленин считал важнейшим союзником пролетариата в крестьянской по преимуществу стране, был переломан хребет ленинскому СССР. Впервые были арестованы не контрреволюционная буржуазия и члены её партий – эсеры, меньшевики или анархисты, не белогвардейские офицеры, а большевики с дореволюционным партийным стажем, прошедшие царские тюрьмы, ссылки, каторгу, бои на баррикадах и на фронтах гражданской войны. Спустя 7-9 лет они были расстреляны (1936-1939 гг.). Террор был необходим новому правящему классу бюрократической буржуазии (то, что это – класс, мы докажем ниже). Именно выступление бюрократии против рабочего класса и его революционного авангарда подтверждало, что она – новый класс, то есть мутировавший буржуазный, не имеющий иной собственности, кроме своей коллективной, не закреплённой за нею в законах. Об этом говорил и К.Маркс: "Класс становится как класс, когда он выступает против другого класса".
Молодым человеком я не знал этого высказывания Маркса и считал, что живу при социализме под руководством ленинской партии, освободившейся от пресловутого «культа личности» и что, как тогда писали и без устали твердили, «нарушения социалистической законности (то есть политические аресты!) безвозвратно ушли в прошлое». Но когда Хрущёв и его подручные 2 июня 1962 года расстреляли демонстрацию забастовщиков в Новочеркасске, что в 42-х километрах от моего Ростова, я инстинктивно почуял, что выступившая против рабочих с оружием кремлёвско-номенклатурная клика стала новым буржуазным классом, хотя и не состояла из частных предпринимателей. Своими выводами я поделился со своими, кажется, шестью ближайшими товарищами. Я не знал только того, что это перерождение произошло не к 1962-му, а к 1928-му году, а на деле к 1924-му. За моё «открытие» жандармы бюрократической буржуазии – агенты КГБ схватили меня, а спустя почти полгода после моего пребывания в одиночке буржуазный «советский» суд (областной) перед гигантским аляповатым портретом Ленина почему-то с красноватым (видимо, гневным) лицом приговорил меня к концлагерям строгого режима, к чему уголовников приговаривают лишь в том случае, если они становятся рецедивистами (третья судимость). Статья моя (70, до 1961 года – 58-10) относилась к десяти политическим статьям, именуемым «Особо опасные государственные преступления». То есть для бюрократической буржуазии я был более опасен, чем убийцы и грабители, потому что я для себя открыл, кто она такая! А она хотела, чтобы я её считал «умом, честью и совестью нашей эпохи»!.. И, главное, чтобы все остальные граждане так считали! А для этого я не должен был их «смущать» своими «заблуждениями». Для чего я и был изолирован и охраняем от «гнева советского народа»!..
Почему же Фролов не считает бывшую «советскую» бюрократию классом и почему он за компанию с ней считает бюрократию в традиционном частнокапиталистическом (как сейчас и в России) обществе не особой частью буржуазного класса, а, как читатель увидит далее, неким паразитическим наростом вроде банды, обирающей бизнесмена? Ведь Ленин и бо`льшую часть интеллигенции («буржуазную интеллигенцию») относил к буржуазии (см. его полемику с М. Горьким на этот счёт), поскольку она по определению обслуживала капиталистов, хотела она этого или нет, и за свои труды (включая произведения искусства) получала от них плату, то есть ЧАСТЬ ПРИБАВОЧНОЙ СТОИМОСТИ, произведенной пролетариями и присвоенной буржуями. Кстати, и интеллигенция, как и бюрократия, прочными узами – деловыми и родственными зачастую сращивалась (как и теперь) с капиталистами и яростно защищала их интересы, борясь против «аморального» большевизма словом и оружием. Но мы размышляем сегодня о бюрократии. Как говорили в судах древние римляне, «пусть будет выслушана и другая сторона». Даём слово г-ну Фролову:
«По определению Ленина, «классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают.
Классы – это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства».
Фролов, использовав глубоко аргументированное высказывание Ленина, следом без всякой аргументации, то есть бездоказательно утверждает:
«Бюрократия, даже полностью вышедшая из-под какого бы то ни было общественного контроля, как в современной России, — все равно не класс, ибо она не обладает тремя из четырех существенных признаков класса. Она не занимает никакого места в системе производства, никак не относится к средствам производства (даже любой отдельный человек имеет отношение к средствам производства в антагонистическом обществе, где есть товарно-денежные отношения, причём, по Ленину, см. только что приведённую Фроловым цитату, может и неформально их иметь. – К.К.), не играет никакой роли в общественной организации труда (а кто же руководит всеми главными процессами в организации труда в масштабах страны, если не именно вышедшая из под «общественного контроля», то есть из под контроля частного капитала бюрократия?! – К.К.). Единственное, что делает этот социальный слой похожим на класс, — это его способность присваивать чужой труд благодаря наличию у него особых возможностей для этого (это и ЕСТЬ МЕСТО бюрократии в исторически определенной системе производства! Но чтобы присваивать как можно больше чужой труд, она не может оставаться безучастной и не остаётся безучастной к тому, ч т о производят, к а к производят, в каком количестве и как и кому продают. Так что она не просто присваивает, как бандит, обирающий бизнесмена. Впрочем, организованная бандитская группировка, «крышующая» какое-то предприятие, тоже способствует и организации более успешного производства и реализации продукции в своих же интересах! – К.К.). И когда эти возможности выходят из-под контроля настоящих классов, то доля общественного богатства, располагаемая бюрократией, может достичь таких размеров, которые позволяют считать ее «классовоподобным образованием», или псевдоклассом».
Но прервём временно г-на Фролова после этой цитаты из произведения Ленина и отметим, что как раз последний абзац этого ленинского высказывания («Классы – это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой БЛАГОДАРЯ (выделено мной. – К.К.) различию их места в определенном укладе общественного хозяйства») показывает сущность бюрократии именно в качестве класса в стране с полностью национализированной собственностью и отстранённым от власти рабочим классом. Бюрократический класс может присваивать труд рабочего класса и других трудящихся как раз в силу того, что эти классы занимают диаметрально противоположные МЕСТА в общественном хозяйстве, и потому он является эксплуататорским, а рабочий класс – эксплуатируемым! В обществе с полностью национализированной собственностью бюрократия с каждым шагом приобретает черты настоящего буржуазного класса, т.к. приобретает право устанавливать цены, распоряжаться капитальными вложениями и продуктами труда.
Другое дело, что бюрократия в обществе с частнособственническим капиталом не является отдельным от буржуазного классом, так как не обладает полной возможностью распоряжаться средствами производства без согласия их владельцев, но является неотъемлемой частью буржуазного класса. По мере развития империализма роль бюрократии необходимо возрастает и возможности её распоряжаться «не своими» средствами производства расширяются, а сами владельцы собственности на средства производства зачастую превращаются в паразитических рантье, «сригущих купоны», на что указывал ещё Маркс. В наше время многие бюрократы в мире являются и собственниками средств производства (а если конституция данного государства такое совмещение запрещает, то собственничество капиталиста, ставшего бюрократом, сохраняется через подставных лиц). Кто такие нынешний президент Буш или его госсекретать Кондролиза Райс? Техасские нефтяные магнаты. Американский империализм для того и «назначил» Буша на его пост (его победа при избрании на первый срок «липовая»), чтобы он решал их нефтяные интересы, в том числе и с помощью захвата нефтеносного Ирака.
В мире происходит монополизация собственности под эгидой государства, то есть бюрократии, а порой производится национализация, и тогда оставшаяся «в приятном одиночестве» бюрократия становится классом – тем же буржуазным, но фактически, а не юридически владеющим всей этой собственностью в качестве «коллективного капиталиста». Именно доминирование власти бюрократической части буржуазного класса над частнособственнической как раз сейчас и происходит в России и пугает собственников и их прихвостней – оппортунистов всех мастей, которые ничего не получили от их игры в «конструктивную оппозицию» с кремлёвской бюрократией (в надежде получить места в правительстве) в течение 14 лет и теперь переориентировались на живые «денежные мешки», то есть на представителей частнособственнической, олигархической части буржуазии, которая финансирует ту же «К»ПРФ.
Бюрократия в процессе развития империализма и усложнения капиталистического хозяйства, когда происходило сращивание промышленного капитала с финансовым, стала приобретать доминирующее значение сперва в ЧАСТНОМ секторе в виде системы профессиональных управляющих, без которых не справился бы с делом даже самый талантливый собственник. Позднее буржуазия стала всё активнее вторгаться в политику государства и в деятельность его поначалу небольшого и невлиятельного бюрократического аппарата. Она стала вмешиваться в деятельность государственной бюрократии путём воздействия на результаты выборов, фактически «назначая» (слова циника Березовского) губернаторов, парламентариев и самих президентов. Это буржуазии стало необходимым для обеспечения её интересов как внутри государства, так и за рубежом для захвата рынков сбыта и борьбы с конкурирующими иностранными компаниями, а следовательно, и с государствами. В интересах буржуазии стали разжигаться войны, включая две мировые. Именно поэтому роль государственной бюрократии необыкновенно выросла, а сама она тесными, а иногда и кровными узами и интересами переплелась с частнособственнической буржуазией.
Так что идея г-на Фролова освободить современную частнособственническую буржуазию от «ига» её же сестры по классу – государственной бюрократии не только не имеет ничего общего с интересами рабочего класса, но и является глубоко утопичной, донкихотской. Без своей госбюрократии, то есть без аппарата насилия над эксплуатируемым пролетариатом буржуазия существовать не сможет, как без рук, а то и без головы: как она будет в состоянии заставить рабочих работать на себя на своих кабальных условиях? На деле же Фролов наверняка имеет в виду лишь устранение бюрократической клики Путина и замену её мягкой и сговорчивой по отношению к частнособственнической буржуазии-олигархии нежно-бюрократической кликочкой КПРФ, купленной первою на корню. Посему своей статьёй учёный г-н Фролов и выполняет социальный заказ этой части буржуазии и напрашивающейся к ней в союзники «К»ПРФ, с тем, чтобы, как читатели далее увидят, втравить рабочий класс в авантюру «революции» в пользу частнособственнической буржуазии.!...
Кстати, стоит заглянуть, например, в свежий номер сайта «Страна.Ru», как тут же наткнёмся на сообщение, опровергающее утверждение Фролова, что бюрократия только присваивает чужой труд, но «не занимает никакого места в системе производства»: российский «бюрократ номер один» Путин решает, какую авиапродукцию выпускать и в сотрудничестве с кем – с Украиной, как было в СССР, или с западной Европой, и отдаёт предпочтение последней. Читаем:
«Во вторник, открывая седьмой международный авиакосмический салон "МАКС-2005", Владимир Путин заявил, что видит главную перспективу развития авиакосмической отрасли России в кооперации с зарубежными партнерами. Президент не стал расшифровывать подробно свой тезис, однако фактически получается, что основная ось международной кооперации складывается с западноевропейскими партнерами. Как полагают многие специалисты, наше сотрудничество в авиастроении с главным партнером из числа стран СНГ - Украиной - уже развернуто по максимуму и новых прорывных проектов ждать не следует».
Этими словами начинается заметка «В России хорошие конструкторы и самые дешевые самолеты», http://www.strana.ru/stories/03/08/18/3381/256850.html. При этом указывается, что Путин исходил из мнения экспертов. Как видите, он вёл себя, как настоящий капиталист, занимающий важнейшее место в системе производства, хотя как бюрократ он не является формальным собственником, то есть, в соответствии со словами Ленина в приведённой Фроловым цитате из «Великого почина», отношение Путина к средствам производства ещё как существует, хотя оно не является «закреплённым и оформленным в законах»!.. – К.К.).
Ленин в работе «Государство и революция» (гл. 3. Уничтожение парламентаризма) указывал на необходимость уничтожения не только государственного аппарата, в том числе и ликвидации государственной бюрократии, но и свержения буржуазии и подавления её сопротивления (а Фролов говорит только о ликвидации досадившего олигархам бюрократического аппарата Путина!):
«Свергнуть капиталистов, разбить железной рукой вооруженных рабочих сопротивление этих эксплуататоров, сломать бюрократическую машину современного государства – и перед нами освобожденный от «паразита» высоко технически оборудованный механизм, который вполне могут пустить в ход сами объединенные рабочие, нанимая техников, надсмотрщиков, бухгалтеров, оплачивая работу всех их, как и всех вообще «государственных» чиновников, заработной платой рабочего. Вот задача конкретная, практическая, осуществимая тотчас по отношению ко всем трестам, избавляющая трудящихся от эксплуатации, учитывающая опыт, практически уже начатый (особенно в области государственного строительства) Коммуной».
У Ленина в работе «Государстве и революция» глава пятая так и называется: «5. УНИЧТОЖЕНИЕ ПАРАЗИТА – ГОСУДАРСТВА», государства, которое есть аппарат насилия правящего эксплуататорского класса, то есть (в нашу эпоху) буржуазии по отношению к эксплуатируемому (в нашу эпоху) рабочему классу, а г-н Фролов говорит лишь о паразитизме бюрократии (вроде не она представляет буржуазный государственный аппарат!), которая якобы стала сама по себе паразитом, аппаратом, угнетающим не только рабочий класс, но, мол, и собственного хозяина – буржуазию, которая словно не остаётся паразитом до тех пор, пока не исчезнет.
На деле менее эффективная, исторически «устарелая» часть буржуазии (частно-собственническая), не справляющаяся с сохранением всего капиталистического строя, порой разрушающая государственную мощь перед лицом конкурирующих агрессивных империалистических держав эгоизмом отдельных своих представителей (пример – Ходорковский, готовившийся продать одну из своих фирм американцам), подавляется, вытесняется более эффективной, особенно в кризисный период, более новой её частью – бюрократией, стремящейся овладеть в качестве коллективного капиталиста всем буржуазным хозяйством страны и развивать его по единому плану, то есть в условиях государственного капитализма. Пока что российская бюрократия – не класс (буржуазный, разумеется), а деятельная часть буржуазного класса, как вредоносная бабочка вылезшая наполовину из гибнущей гусеницы (старой частнособственнической буржуазии олигархов). Когда она полностью оставит «гусеницу» в виде трупа и расправит крылышки госкапитализма, она станет полностью самостоятельным классом бюрократической буржуазии, отвечающим современным условиям нового этапа империализма и возможного выхода буржуазного государства Россия из кризиса. Вот эту «гусеницу-полутруп» и пытается спасти сейчас «К»ПРФ руками пролетариата! Непрямой, фактический госкапитализм существует во всех наиболее сильных империалистических странах, ибо монополии там давно подавили или подчинили себе отдельных «свободных» частных предпринимателей и слились своими интересами и связями с государством, которое в их интересах подавляет рабочий класс и развязывает войны. Именно против течения такого процесса развития империализма выступают некоторые российские олигархи, получившие от бюрократии почти задаром поделённую на куски госсобственность СССР, а с ними подставили дряблые груди этому непреодолимому потоку и недалёкие лидеры «К»ПРФ.
Капиталистическое государство при всей экономической «свободе и независимости» отдельных капиталистов никогда не потерпит, если отдельный капиталист или группа капиталистов станут действовать во вред «общественному благосостоянию», которое, по словам К.Маркса, есть благосостояние буржуазного класса. Вот капиталистическое государство в лице российской буржуазии наказывает (пример – упрямый Ходорковский) и обуздывает (пример – прочие, вовремя капитулировавшие перед Кремлём «самовольщики») отдельных частных собственников, подрывающих фундамент СВОЕГО же буржуазного государства, ставя под угрозу «общественное благосостояние», то есть благосостояние СВОЕГО же класса в целом. В эту драку между свирепыми сворами двух видов одного и того же класса буржуазных хищников и собирается ввязаться глупый осёл с красным бантиком на шее, известный под кличкой «КПРФ»!.. Первой жертвой быть ослику! Беда, что он и пролетариев за собой тянет!
Кратко просмотрим оставшуюся часть статьи г-на Фролова, который, как становится очевидно, заботится не о рабочем классе, а о частнособственническом капитале, страдающем от действий собственной бюрократии. Получается, что бюрократия эксплуатирует не только рабочих, но и капиталистов, причём в виде... вымогательства у них взяток! А какое дело рабочему классу до грызни внутри класса его эксплуататоров? Но читаем стенания г-на Фролова:
«По оценкам фонда, общая сумма взяток, выплачиваемых в России в течение года, равна 319 миллиардам долларов, что в 2,7 раза больше доходов федерального бюджета. Из них лишь 3 миллиарда составляет так называемая бытовая коррупция — то, чем рядовые граждане повседневно «подмазывают» гаишников, врачей, учителей, военкомов, паспортистов и сантехников. Остальные же 316 миллиардов — это коррупция «деловая», то есть взятки, взимаемые бюрократией с предпринимателей».
– Ну и чёрт с ними, с предпринимателями! – скажут сознательные рабочие. – необходимо лишить власти и собственности и тех, и других и установить рабочую власть – диктатуру пролетариата и управлять всей собственностью и обществом так, как учил Ленин в своей работе «Государство и революция»!
Но г-н Фролов печётся о карманах частнособственнической буржуазии и обнаруживает, что она, бедняга, вынуждена давать взятки из теневых доходов, отсюда и 316 миллиардов – взятки. Так, может быть, потому бюрократы и дерут с неё по три шкуры, что знают о её теневых доходах?! Читаем у г-на Фролова:
«Откуда могли взяться триста с лишним миллиардов на взятки, если весь валовый внутренний продукт России составляет 600 миллиардов?
Однако некоторое размышление позволяет понять, в чем тут дело. Ведь доходы, из которых буржуазия выплачивает взятки бюрократии, относятся, очевидно, к сфере «теневой экономики» и, разумеется, не фигурируют ни в какой официальной отчетности взяткодателей и уж тем более взяткополучателей».
Вот видите, г-н Фролов, бюрократия как часть буржуазии добивается «справедливости» забирая у своей соучастницы по грабежу трудящихся – у частнособственнической буржуазии «свою долю» с незаконных доходов!
Вот ещё одна заботушка у добра молодца Фролова из-за страданий буржуазии-матушки:
«Вместе с тем цифры говорят о все более возрастающем политическом бессилии буржуазии перед лицом бюрократии (нашёл, кого жалеть! – К.К.). И это одно из сопровождающих экономический рост социально-классовых (как же так – ведь бюрократия «не класс»! – К.К.) противоречий, которые с каждым днем становятся все острее и острее».
Г-н Фролов далее даёт понять рабочим, что из-за того, что бюрократия обдирает, как липку, частных предпринимателей, те снимают с рабочих лишнюю, третью шкуру. Как будто перестань бюрократия обирать частных капиталистов, те разжалобятся, и прибавят «тунеядцам»-работягам зарплату, умерив свои хищные капиталистические аппетиты (!!!). Впрочем, как читатели ниже увидят, г-н Фролов именно это на полном серьёзе доказывает.
Г-н Фролов с тревогой сообщает, что «существенно меняется и структура самой прибавочной стоимости. Если 4 года назад бюрократия отнимала у буржуазии примерно одну пятую всей прибавочной стоимости, то ныне отбирает уже половину».
Нет ничего удивительного, что буржуя «обжимает» (говоря по-лагерному!) его брат-бандит по классу – бюрократ». То есть просто бюрократия добивается «справедливой» делёжки награбленного внутри бандитского буржуазного класса капиталистов и бюрократов! Непонятно, к кому обращена статья г-на Фролова (от имени «К»ПРФ): к «трудовой» частнособственнической буржуазии или к рабочему классу? Сомнений нет – к «денежным мешкам», а не к «мозолистым рукам»!
Подбрасывая рабочему классу мысль, что, мол, борьбу против бюрократии (но не дай бог, против буржуазии в целом!) охотно поддержит частнособственническая буржуазия (ввяжись, младший «брат» в драку за её капиталы!), г-н Фролов пишет:
«...«борьбу за справедливость» одобрит и охотно поддержит и буржуазия. Не одобрит и не поддержит она только (всего лишь! – К.К.) развития классового сознания и классовой борьбы наемного пролетариата. Эта задача целиком ложится на плечи коммунистов».
Уж не КПРФ ли собирается развивать у пролетариата классовое сознание и классовую борьбу?! До сих пор её лидер кричал о том, что «ещё одной революции Россия не выдержит!» Он сам давно выбросил всю классовую и революционню риторику и другим в КПРФ ей запретил! Но это он говорил так насчёт недопустимости ещё одной революции, имея в виду пролетарскую революцию, имеющей целью установление диктатуры пролетариата в форме Советской власти, которую социал-шовинисты зюгановы-прохановы свирепо по-кулацки ненавидят. А вот пролитие рабочей крови за интересы частнособственнической, особо разрушительной для нашей страны буржуазии зюгановы готовы благославить вместе с приглашёнными толстобрюхими волосатыми патриотическими «батюшками»!..
По Фролову, революция, чьей движущей силой должен быть рабочий класс, а плоды её пожнёт частнособственническая буржуазия, произойдёт не потому, что рабочий класс не захочет жить дальше ТАК (то есть в условиях нещадной эксплуатации непосредственно со стороны именно этой буржуазии), а потому, что обидно ему станет за родных хозяев, с которых бюрократия взяток берёт из их кровного «чёрного нала» на 316 миллиардов, и пойдёт он за неё кровь проливать, а если надо, то и живот положит на алтарь свободы... олигархов от их бюрократии!.. Я не выдумываю – читаем:
«Долго такие «модели» не живут. Как очень точно сформулировал Ходорковский в своем последнем письме из тюрьмы, опубликованном 1 августа 2004 года, «социальные взрывы случаются не там, где экономический крах, а где пришла пора распределять плоды экономического подъема (Вот за кого болит душа у фроловых из КПРФ – за душечку Ходорковского, а шире – за ходорковских, за капиталистов! – К.К.) 300 миллиардов долларов, ежегодно отбираемых бюрократией у буржуазии за здорово живешь, — вот объективная основа неизбежной буржуазной революции в России».
Лучше и откровенней не скажешь! И уже революционной армией частнособственнической буржуазии Фролову видится конечно же рабочий класс, который должен поднести ей на блюдечке власть, отобранную у бюрократии, якобы не являющейся частью буржуазии! Да рабочему классу есть смысл сражаться только в том случае, если буржуазия, она же бюрократия, за это поднесёт ему на блюде собственную голову! Такое «блюдечко» он примет!
Только дело в том, что без бюрократии буржуазия не сможет существовать, в отличие от рабочего класса, который может и должен установить диктатуру пролетариата, свергнув ВСЮ буржуазию – частнособственническую и бюрократическую, продолжая подавлять её сопротивление до полного исчезновения её как класса (разумеется, речь не идёт о физической ликвидации буржуазии)! Бюрократия – ум, командир «несознательной» частнособственнической буржуазии, действующей иногда стихийно, хаотично себе во вред ради сегодняшней прибыли, «рубящей под собой сук», разваливающей собственное государство, то есть свой аппарат насилия над эксплуатируемым пролетариатом, и отбирает бюрократия у неё эти 300 миллиардов или делает ещё что-то в конечном счёте в интересах ВСЕГО класса буржуазии, в интересах сохранения власти капитала! К тому же бюрократия потому и теснит и обирает старую традиционную частнособственническую буржуазию, что является её более живучей, соответствующей дальнейшему этапу развитого, то есть загнивающего империализма формой, кажущейся Фролову непонятным «призраком».
И тут же поборник частного капитала г-н Фролов вещает:
«Называйте эту революцию «оранжевой», «рыжей», «цветной» или еще как вам угодно — ее социально-экономическое содержание от этого не изменится. И сформулировано оно может быть в нескольких словах: ликивидация бюрократии как класса (так! – К.К.). В этой ликвидации заключен объективный интерес новорусской буржуазии».
Ловим г-на Фролова на слове, вернее, на двух словах в разных местах: во-первых ему всё равно, какая это будет революция – «оранжевая», то есть чисто буржуазная или «рыжая» (написать «красная» у него рука не поднялась!), лишь бы плоды её достались частным собственникам! Вот Вам и марксист задрипанный! Нет, не марксист, а одетый в дорогую ливрею лакей буржуазии! А второе слово или, верней, словосочетание, на котором мы подловили этого лакея, это – «ликивидация бюрократии как класса». Ура, товарищи! Г-н Фролов, внушавший нам с первых строк своего опуса, что бюрократия НЕ является классом, проговорившись, ПРИЗНАЛ бюрократию классом!!! Хотя, по нашему мнению, путинская бюрократия, то есть бюрократия в государстве с частнокапиталистической экономикой, отдельным от буржуазии классом НЕ является, хотя и является её неотъемлемой частью. Просто частникам-олигархам, буржуям, нужно свернуть неугодное им буржуазное же правительство руками рабочего класса, для чего и старается «К»ПРФ и один из её витий г-н Фролов.
Поняв, что рабочие его вот-вот «поймут», г-н Фролов начинает намекать, что буржуазная «оранжевая» революция может перерасти и в пролетарскую (это-то без партии большевистского типа?! При наличии «К»ПРФ!..). Читаем:
«Другое дело, что исторические неизбежности бывают разные. И вовсе не обязательно, что ликвидация бюрократии как класса будет осуществлена руками самой буржуазии (Вот это я и имел в виду! Пусть проливают кровь за её интересы пролетарии! – К.К.). Для этого она слишком труслива (пусть, мол, сражаются и умирают храбрые пролетарии, которым нечего терять, кроме своих цепей! А жизни им не жалко – кому нужна, дескать, такая рабская жизнь! – К.К.). Ведь путинизм (бонапартизм), с одной стороны, тормозит развитие капитализма, но с другой — активно защищает буржуазию от пролетариата (вот это верно, но только в нынешней России бонапартизм объективно тормозит не просто развитие капитализма, а его стихийное, хаотичное развитие, вредное для его существования в целом. – К.К.). В общем, известная российская ситуация между 1905 и 1917 годом (так это же были всем известные по истории годы реакции! Какая ж тогда революционная ситуация?! – К.К.). Поэтому «красная» революция вполне может опередить «оранжевую» и решить ее объективную задачу. Но в чьих интересах решить?
О том, что буржуазная «оранжевая» революция в России не получится без «красной», пролетарской, наша буржуазия догадывается. И продумывает соответствующие ее интересам варианты подобного развития событий».
А чего раздумывать, ответим мы г-ну Фролову, когда к услугам буржуазии имеется КПРФ, которая как супероппортунистическая лжелевая партия заведёт в тупик любую красную революцию, плоды которой эта партия подобострастно протянет «трусливым», а на деле сметливым и жизнелюбивым буржуа!..
Г-н Фролов, жалуется на то, что Ходорковский в письме из тюрьмы учитывает не все требования «К»ПРФ, выраженные в пунктах к референдуму (ещё бы!):
«...ни слова об остальных требованиях референдума, особенно о возврате в общенародную (не путать с государственно-бюрократической!) собственность природных ресурсов и стратегических производств».
Мы-то не путаем, г-н Фролов, этих понятий, но вот как раз «ВОЗВРАТ», кстати,
почему-то только природных ресурсов и стратегических производств осуществить невозможно, поскольку в СССР это была именно НЕ общенар
blog comments powered by Disqus
