Президент России Владимир Путин за 20 дней до президентских выборов отправил в отставку правительство страны. Через две недели должен появиться новый кабинет министров: в том, что подконтрольная Кремлю Государственная дума одобрит кандидатуру предложенного главой государства премьера, сомневаться не приходится. Скорее всего, претерпит определенные изменения и состав министерских портфелей. Но об этом россияне узнают уже после 14 марта.

Положа руку на сердце, такого шага от гаранта Конституции не ожидал никто. Отставка правительства менее чем за три недели до выборов, после которых полномочия кабинета прекращаются автоматически, – шаг, имеющий скорее символическое, а не практическое значение. Теперь сокровенный смысл этого символа предстоит разгадывать политологам.

По официальной версии, появление указа Владимира Путина никак не связано с недочетами в деятельности кабинета министров в его прежнем составе. «Данное решение не связано с оценкой итогов деятельности правительства, которую в целом считаю удовлетворительной, – заявил глава государства в прямом эфире. – Оно продиктовано желанием еще раз обозначить свою позицию – каким будет курс развития страны после 14 марта 2004 г.».

Однако и.о. премьер-министра назначен не Михаил Касьянов, не его «дублер», вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин, не новый фаворит Кремля и реформатор министерств вице-премьер Борис Алешин, а тихий и незаметный «топливный» вице-премьер Виктор Христенко. Это не просто признание того, что пути-дороги Владимира Владимировича и Михаила Михайловича внезапно разошлись. Это заявка на движение в определенном направлении.

Память услужливо возвращает к временам четырехлетней давности. Когда Владимир Путин победил на президентских выборах 2000 г. и назначил председателем правительства Михаила Касьянова, все политкомментаторы дружно сошлись на том, что в России появился «технический» премьер. Мол, все решения отныне будут приниматься на Старой площади, а удел Белого дома – технично воплощать их в жизнь. Сегодня, пожалуй, ни один из тех прогнозистов не станет утверждать, что роль Михаила Касьянова, как бы ни старался он держаться на заднем плане, имеет лишь «технический» характер. Возможно, это и положило конец его карьере.

Про Виктора Христенко, политическому долголетию которого может позавидовать оставленный ныне премьер, пока известно лишь одно: толковый исполнитель. От политики держался в стороне. Колебаний по поводу генеральной линии не испытывал или, точнее говоря, колебался вместе с линией. Словом, полноценный претендент на звание «технического» премьера.

Впрочем, воспоминания могут увлечь и дальше в прошлое. В конце марта 1998 г. тогдашний президент России Борис Ельцин – столь же неожиданно, как и его преемник – отправил в отставку «премьера-тяжеловеса» Виктора Черномырдина. Дальнейший ход событий памятен всем. «Владимир Путин – неплохой ученик своего учителя Бориса Ельцина, который любил такие штучки подбрасывать избирателям», – лаконично выразился по этому поводу оппозиционер Николай Харитонов. Однако прямые аналогии вряд ли уместны: экономическая ситуация в нашей стране не в пример лучше, чем шесть лет назад.

Открывает демарш Владимира Путина и еще одну интересную страницу в умонастроениях Кремля. «Именно от правительства в самой существенной мере зависит продвижение всех государственных и социально-экономических преобразований, – заявил с телеэкрана нынешний президент. – Поэтому считаю правильным прямо сейчас, не дожидаясь окончания избирательной кампании, заявить состав высшего исполнительного органа государственной власти, который должен будет принять на себя свою часть ответственности за дальнейшее развитие нашей страны».

Естественно, любой кандидат на президентский пост вправе сообщить избирателям свое мнение по поводу персоналий в высших эшелонах госвласти. И только действующий президент может сделать это таким драматическим способом. Иными словами, он подчеркивает, что исход всенародного голосования фактически предрешен, и после выборов ровным счетом ничего не изменится. Критики могут сказать, что воля миллионов россиян отправлена в урну. Не избирательную, разумеется.