Наши телезрители сами имели возможность наблюдать за детективной историей с бегством российского траулера СТМ-17 в японский порт Вакканай. Или прочитать в газетах о захватывающей двенадцатичасовой погоне морских пограничников за рыболовным судном, заподозренным в злостном браконьерстве. Ни стрельба сторожевика по борту нарушителя, ни поддержка пограничников его с воздуха капитана рыбаков Сергея Степанова не остановили... Видимо, данное обстоятельство и позволило, к примеру, начальнику Тихоокеанского управления ФПС контр-адмиралу Сергею Мажирину квалифицировать происшествие в Японском море как "редкий случай бандитского поведения судна-нарушителя". Другие должностные лица, а вслед за ними и коллеги журналисты, действия удачливых беглецов называют "беспрецедентной наглостью" или того круче. Но так ли это? И о единичном ли, каком-то исключительном факте, имевшем место быть, надо вести речь? Да нет, конечно же!

Еще 30 января исполняющий обязанности председателя Госкомрыболовства Александр Моисеев, выступая на заседании комитета по аграрной политике Совета Федерации, сообщил: "До 50 судов, в основном с крабом, разгружаются сейчас в портах Японии". Уместно, наверное, обратить внимание на весьма любопытное совпадение. В тот самый момент, когда Моисеев обличал злоумышленников в комитете верхней палаты парламента, тот же самый СТМ-17, в том же Вакканае продавал 10 тонн незаконно добытого камчатского краба. И тот же капитан Степанов за нанесение ущерба родной стране не понес ни малейшей ответственности.

Но если в январе число нарушителей исчислялось все-таки пятью-шестью десятками, то в феврале в одном только Вакканае ежедневно (!) разгружается от 20 до 40 российских рыболовных судов с различными, преимущественно самыми ценными, морепродуктами. Сбывают их, понятно, чуть ли не даром.

Есть все основания полагать, что в марте масштабы незаконного промысла в прибрежной зоне и открытом море еще более возрастут. Органы рыбоохраны ничего тут поделать не смогут. И не только потому, что у рыбаков-разбойников "шаланды" быстроходнее, чем катера и корабли у погранцов и гражданских инспекторов.

Основная причина кроется в том, что главных браконьеров, вдохновителей запретного лова и непосредственных инициаторов транспортировки отечественных биоресурсов мимо родных берегов, следует искать вовсе не там, где их ищут. Не в Охотском или Японском морях, а в самой Москве - в "Белом доме" и Кремле.

Оставим пока за рамками нашего разговора весь спектр целенаправленных напористых действий по разрушению рыбопереработки на Тихоокеанском побережье, развалу и прихватизации промыслового флота, намеренного нагромождения бюрократических барьеров на пути морепродуктов к обеденному столу россиян. Все эти меры шаг за шагом отдаляли дальневосточного рыбака от традиционных потребителей его продукции и толкали в объятья зарубежных "доброхотов".

Да и вести дело с японцами и корейцами русским рыбакам стало удобнее и выгоднее во всех отношениях. Вот лишь один штрих. Японские банки охотно дают нашим промысловикам необходимые на подготовку к путине кредиты всего за 7 процентов комиссионных, тогда как "родной берег" дерет с них все 40 процентов. Это еще при условии, что они найдут охотников выдать им грабительские ссуды под будущие уловы. Рыба, известно, ищет где глубже, а человек где лучше. Тем не менее, российские промысловики в массе своей мирились с разбойничьими повадками новоявленных нуворишей, случавшимся произволом местных властей, диктатом сохранившихся переработчиков и предпочитали все-таки оставаться законопослушными гражданами. Браконьерство в таких условиях, естественно, было, но, как говорится, в меру.

Гром грянул природе вопреки в самом конце прошлого года. "Двумя десятками", как окрестили те же дальневосточники новую руководящую директиву, отечественный рыбный промысел подсекли под самый корень. Многие тысячи рыбаков оказались перед выбором: либо решиться на запретный лов, либо обречь на неизбежный голод свои семьи. Других-то источников дохода в рыбацких поселках нет. Вот как все это происходило.

27 декабря 2000 года Михаил Касьянов подписал постановление правительства "О квотах на вылов (добычу) водных биологических ресурсов внутренних морских вод, территориального моря, континентального шельфа и исключительной экономической зоны Российской Федерации" № 1010 (отсюда, видимо, "две десятки"). В нем под флагом "совершенствования государственного управления водными биологическими ресурсами" коренным образом меняется порядок работы всей рыбной отрасли. Если прежде квоты и лицензии на вылов рыбы и других морепродуктов выделялись конкретным предприятиям всех форм собственности местными администрациями, то с нового года те же разрешительные документы предписывалось продавать на аукционах и не где-нибудь, а именно в славном городе Москве.

А теперь представьте себе владельца промыслового суденышка с командой в 5 - 10 человек где-нибудь на Чукотке или Камчатке. Да всех его годовых доходов не хватит только на полет до столицы за необходимыми для законного промысла бумагами. А ведь для получения квоты надо еще оплатить 40 процентов стоимости будущего улова. Где взять такие деньжищи? Особенно, если учесть, что рыбаки годами и десятилетиями все свои средства (а если их не хватало - кредиты) обычно вкладывали в подготовку к очередной путине. Покупали необходимые снасти, ремонтировали траулеры и сейнеры, морозильные емкости, имеющиеся мощности для первичной переработки. Запасались топливом, продовольствием...

Точно так они поступали и с минувшей осени. И на тебе! Прежде чем выйти в море, извольте пожаловать в столицу в комиссию по проведению аукционов к самому Герману Грефу. Это ему было предписано "утвердить в трехдневный срок положение об указанной комиссии, ее состав и порядок проведения аукционов по продаже промышленных квот на вылов", а заодно и возглавить вышеозначенный руководящий и распределяющий орган.

Ну как тут не посочувствовать министру! Весь мир встречал пришествие нового века, нового тысячелетия, в бокалах шампанское пенилось, а он, сердечный, корпел над инструкцией да выдергивал из-за праздничных столов почтенных федеральных чиновников...

Полнейший абсурд!

Разве можно было в принципе премьеру подписывать такое решение? Ну, хоть бы одной извилиной прикинул сначала, как оно в конкретных-то обстоятельствах отзовется на людях, на тех, кто добывает ценнейший питательный продукт в труднейших, кстати, зимних условиях. Даже если вводить аукционный метод распределения квот, то надо было загодя известить об этом промысловиков. Зачем же в пожарном-то порядке оглоушивать их, вопреки логике и здравому смыслу?

Надо ли уточнять, что в регионах такой поворот событий вызвал резкий и аргументированный протест? Девять глав субъектов Российской Федерации, ведущих львиную долю отечественного промысла, обратились с личными посланиями к президенту и премьер-министру. По инициативе хабаровского губернатора Виктора Ишаева вопрос был вынесен на пленарное заседание верхней палаты российского парламента. Совет Федерации единогласно принял обращение к президенту с настоятельной просьбой "отменить указанное постановление", сохранить на 2001 год прежний порядок вылова водных биологических ресурсов и тем самым обеспечить защиту интересов отечественных пользователей ими.

Полный текст обращения председатель палаты Егор Строев передал из рук в руки лично президенту Владимиру Путину. Было это 31 января 2001 года. И что же президент? А ничего... 17 февраля в Москве состоялся первый аукцион по продаже квот на вылов минтая и сельди. Его организаторы заверяли, что получат и внесут в государственный бюджет аж 15 миллионов долларов. Фактически получили только три. Рыбодобывающие предприятия Дальнего Востока и Севера на торги не поехали. Не с чем и не за чем.

Напрашивается резонный вопрос: а сколько потеряла Россия из-за касьяновского "новаторства" и фактического потворства ему, увы, со стороны гаранта всех наших прав? Специалисты научно-исследовательских центров рыбной промышленности и руководители администраций территорий, где промысел занимает весомое место в экономике, называют разные суммы. Возьмем самые заниженные оценки. Но и по ним ущерб в стране, нанесенный срывом доходного промысла и полной переориентацией добытой продукции в закордонные ловушки, превышает с начала года целый миллиард. Становится совершенно очевидным фарисейство в рассуждениях наших вождей в последние дни о необходимости обеспечить экономическую свободу гражданина страны, поддержку малого предпринимательства, или действительного, реального поиска подлинных резервов для выплаты по векселям зарубежным кредиторам.

Но самое поразительное даже не в этом. Кого ныне удивишь лукавством правителей! Однако, оказывается, сами-то организаторы состоявшегося аукциона вовсе не считают его провальным, наоборот, не скрывают своего торжества. Должно быть, от радости проговариваются даже в интервью журналистам: в марте, дескать, еще аукцион проведем, а там придется приглашать иностранные компании. Вон где собака-то зарыта!.. Теперь стала объяснимой, по крайней мере, и та спешка, с которой рушился традиционный порядок пользования биоресурсами, и истинная цель очередных реформаторов из "Белого дома" и Кремля. Издали помахать фантиками квот на кильку перед представителями малого и среднего бизнеса на рыбацкой ниве, а потом сплавить истинные национальные богатства прямо в прожорливые пасти забугорных акул и доморощенных олигархов. И не зря, очевидно, еще на заседании комитета Совета Федерации один из сенаторов горячился:

-- Помяните мое слово: львиная доля квот окажется в руках пяти-шести нефтяных кампаний и изворотливых банков. А как быть рыбакам?

И действительно ведь им не позавидуешь. Вспомним Чехова: если ружье висит на стене, оно обязательно должно выстрелить. Если рыбак снарядил судно, сколотил бригаду, да еще за счет чьих-то кредитов, ему ничего не остается, как выйти в море. Что дальше? К родному берегу нельзя - прищучат за браконьерство. Остается один путь... Или кто-то знает другое решение?