Бархатная революция в Тбилиси, слава Богу, закончилась. Была это революция или очередной спектакль грузинских кукловодов, покажет время. Пока же в Тбилиси радуются итогам недавних президентских выборов.

Говорят, что результаты голосования в Грузии произвели неизгладимое впечатление прежде всего на председателя ЦИК РФ г-на Вешнякова. Это же надо его грузинским коллегам так суметь! Обеспечить 97% от неизвестного общего количества избирателей в пользу одного и всенародно (внезапно!) любимого кандидата. Это высший пилотаж! Что будем теперь делать в России 14 марта?

В общем, итоги грузинских выборов обязывают наш ЦИК не ударить лицом в грязь, а то, не ровен час, хозяин может обидеться. Хотя, с другой стороны, если выведешь больше, чем в Грузии, опять скажут, что нахимичили. Да и с политической арифметикой получатся нелады. Это же придется тогда Глазьева или ЛДПР опустить до пары процентов. Не успели их надуть (столько сил и денег истратили), и на тебе, уже через два месяца своими руками протыкать мыльные пузыри? Надо советоваться. Пусть на самом верху решают. Сурков тоже хорош. Нет бы сразу сказать нашим телевизионщикам, чтобы не звонили попусту в лапоть сразу после недавнего кризиса в Тбилиси. А то, «оглушительный успех политики России»! Игорь Иванов заговорил в Тбилиси по-грузински, и сразу крики восторга: «Какой результат!». Знаем мы, какой там на самом деле результат. Много шума из ничего!

На самом деле результат скорее удручающий. За Грузией крепнет репутация несостоявшегося государства. Сначала президентом был Гамсахурдия. В рекордно короткие сроки Грузия под его водительством оказалась на грани краха. Захватившим власть криминальным авторитетам пришлось свергнуть незадачливого президента и срочно звать на княжение Шеварднадзе. Тот был далек от иллюзий в отношении жизнеспособности наспех сколоченного грузинского государства. Он знал, что всю историю своего существования Грузинская ССР висела тяжелым бременем на союзном бюджете, обеспечивая себя разве что вином да сливочным маслом (помнится, процентов на 35) и приторговывая на союзном рынке поставками низкокачественных мандаринов и фруктов, сбыть которые за границу было просто невозможно. (Шеварднадзе знал, что говорил, когда заявлял, что для Грузии солнце восходит с Севера). Но, побывав на посту министра иностранных дел СССР, он приобрел немалые заслуги в глазах Запада. На это и решили сделать ставку грузинские «паханы».

Шеварднадзе поспешил сделать вид, что Грузия собирается жить, как это и положено нормальному государству, за свой счет. Но, как сказано в Библии, кривое не будет прямым, а чего нет, того нельзя считать. При слабой и к тому же неработающей промышленности, полном развале сельского хозяйства, ужасающей коррупции всякие «блестящие идеи» вроде наполнения госбюджета путем экспорта «Боржома» или получения сказочных доходов за счет экспорта азербайджанской нефти не приносили и не могли принести желаемого результата. К тому же, начав войну против Абхазии, Грузия лишилась доходов от здравниц на Черноморском побережье.

Как водится в подобных случаях, пришлось начать «торговлю политикой», а проще говоря, заняться политической проституцией: предлагать грузинскую территорию под базы США и НАТО, требовать вывода российских войск, интриговать против России практически во всех международных организациях, привечать у себя чеченских боевиков, проситься в НАТО и ЕС. Расчет был прост: друзья с Запада в благодарность за антироссийскую политику должны были взять на иждивение Грузию, которая из кожи вон лезла, подавая себя как стратегического партнера США и НАТО у южных границ России и некую ведущую силу на Кавказе.

Не получилось. Вернее, антироссийская политика пользовалась спросом, но брать грузинскую даму на содержание никто не спешил. Вообще-то Шеварднадзе с его опытом должен был бы заранее знать, что так оно и будет. Пример Ельцина, раздавшего все российские козыри и внешнеполитические позиции и получившего вместо обещанного нового «плана Маршалла» известную фигуру из трех пальцев и массированное продвижение НАТО на восток, был достаточно поучителен даже для наивных российских дилетантов от политики. Шеварднадзе таковым не был. Похоже, у него просто не было другого выхода. Он шел к своему политическому концу, сознавая его неизбежность. Его горькие упреки в адрес американцев, сдавших его без сожаления, как отыгранный материал, скорее дань эмоциям, чем рассчитанный политический ход. Взять самого Шеварднадзе под свое крыло в случае неприятностей американцы были готовы еще в конце 80-х. Брать же на содержание Грузию или еще кого-либо не в их привычках. Берут с других обычно сами они, а те пусть перемогаются, как умеют.

Пришедшее после Шеварднадзе новое грузинское руководство, разумеется, никакого пороху не изобретет. Перед ним будут стоять все те же проблемы, что и перед Шеварднадзе и Гамсахурдией. Как потреблять больше, чем производить? Где найти себе такого друга-донора, который согласился бы давать кровь. За прошедшие пару столетий грузинские политики ведь попривыкли к такому состоянию и даже инстинктивно полагают, что это право дано грузинам самим господом Богом то ли в силу особых их талантов, то ли лопоухости тех, кто позволяет вновь и вновь садиться себе на шею.

Возможно, обидевшись на американцев, Тбилиси несколько смягчит антироссийскую риторику и даже заговорит о приливе дружеских чувств к России. Саакашвили уже начал упражнения в этом жанре. Обольщаться, однако, не следует. Просто Тбилиси край как нужно отменить визовой режим для поездок в Россию. Ведь эти поездки являются для немалой части грузинского населения источником денежных поступлений (проистекающих из не самой кристально чистой финансовой, коммерческой, строительной и иной деятельности, обычно соприкасающейся с криминальными структурами). Грузинские «деловые люди» этой категории нигде, кроме России, по понятным причинам найти себе широкого применения не могут.

Грузинской интеллигенции, в первую очередь артистической братии, без России — тоже труба. Труба Грузии без России и по многим другим статьям, прежде всего в энергетике, транспорте и т.д. А коли так, то ждите дружеских речей, доверительных обращений, теле- и кинофестивалей, широких застолий для дорогих гостей из Москвы, трогательной внимательности к ним самим, их женам, детям, сестрам и братьям, дедушкам и бабушкам. Все это Россия проходила и должна знать этому цену.

Будут и пространные рассуждения, переходящие в случае неподатливости собеседников в некий угрожающий подтон, насчет опасности дестабилизации обстановки в Грузии для российских интересов на Кавказе и на южных рубежах России в целом. К сожалению, этот шантаж неизменно производит впечатление на Москву и давно превратился в своеобразную дурную традицию нашей кавказской политики.

Одновременно новое грузинское руководство, несомненно, продолжит попытки продавать свою внешнюю политику в ее антироссийском варианте на Западе по принципу: клюнет, авось где-нибудь что-то и обломится. Будут пугать Запад перспективой сближения с Москвой, а Россию — перспективой сговора с Западом. Эта игра может доставлять немало головной боли. Другое дело, что рано или поздно Тбилиси вновь придет к краю пропасти, за которым маячит распад грузинского государства.

Грузия вошла в свое время в состав России не в результате досужих размышлений своих вождей в тени чинар на берегах Арагви и Куры о пользе грузино-российского союза и братства. Страна переживала тогда тяжелейший кризис, стояла на грани краха и расчленения. Попав в состав России, эта рассыхающаяся бочка, состоящая из многочисленных разноязычных и разнокультурных народов, была как бы вновь стянута имперскими обручами, обрела внутреннее единство, покой и экономическую стабильность.

Это состояние продолжилось и укрепилось в сталинские времена. Членство в Советском Союзе приобрело в тот период дополнительную привлекательность, открыв доступ к командным постам в СССР толпам грузин и развив их самомнение об историческом призвании управлять Россией как народом, стоящим на более низкой ступени развития. (Кто не верит, загляните в мемуары Сергея Берия.) С распадом СССР обручи, стягивавшие Грузию, лопнули. Отпала обязанность содержать одну из провинций бывшей царской империи, а затем братскую советскую республику, за счет российского центра. Кризис не заставил себя ждать. Центробежные силы заработали вновь и будут набирать силу.

Ошибкой российской политики в отношении Грузии было бы верить в то, что дестабилизация или дезинтеграция Грузии таит в себе угрозу для безопасности России, противоречит ее жизненным интересам. Такая перспектива, разумеется,— кошмар для Тбилиси. Грузинское руководство будет без устали внушать Москве мысль, что это конец света. Для него это, пожалуй, так. Но ни в коем случае не для нас.

Не надо пугать Россию событиями, на которые в случае их свершения едва обратили бы особое внимание даже непосредственные соседи Грузии, не говоря уже об остальном мире. Не стоит забывать и о том, что сама Грузия не посчитала для себя опасным внести активный вклад в дестабилизацию и развал одной из двух опор всего миропорядка двадцатого века — Советского Союза. Не произойдет, естественно, никакого международного катаклизма в случае обрушения грузинского государства в его нынешнем виде. Не надо верить тбилисским байкам. Происходящее — это внутригрузинские дела. Пусть они сами между собой разбираются.

Нет, кстати, ничего противоестественного и в том, что из состава Грузии желают выйти Абхазия, Южная Осетия, добивается самой широкой автономии Аджария. Надо уважать волю этих народов. Смотреть вперед, а не назад. Думать о долговременных российских интересах на Кавказе, а не о том, как в очередной раз потрафить тбилисским политикам и не обеспокоить американского дядюшку, которому первый президент РФ пообещал, что никогда не будет делаться ничего для возвращения в состав России ее исконных земель, потерянных в начале 90-х годов. Похоже, и наш нынешний президент хотел бы остаться верен этой изменнической клятве, заявляя, что всякая другая политика — «сапоги всмятку». А зря.

Б. ЛЬВОВ.