«ЭТО БРЕД. ЭТО СОН. ЭТО СНИТСЯ...» Эта строка из песни Вертинского возникла в памяти при чтении той части речи В.В.Путина 5 сентября, где он обсуждает проблемы сельского хозяйства. В прошлых двух статьях мы говорили о «национальных проектах» в социальной сфере. Эти проекты, подготовленные экспертами правительства и администрации президента, исходят из ложных представлений о главных угрозах, перед которыми оказались страна и население в результате реформ. Иными словами, «проекты» основаны на недостоверной или сознательно искаженной информации о реальном положении дел в стране и уже потому они обречены на провал — если это вообще не предвыборный ход.

Второй дефект — методологические основания, противоречащие и логике, и здравому смыслу, и опыту. Важнейшие положения этих «проектов» не только неразумны, но даже не стыкуются между собой. Надо полагать, они канут в Лету подобно «программе Грефа» или «борьбе с бедностью» и скоро о них никто и не вспомнит. Но как симптом глубокой деградации качества и культуры «штабного» обеспечения верховной власти эти «проекты» очень красноречивы. Мы видим здесь вполне созревшую угрозу национальной безопасности, о которой на фоне прочих как-то не думали.

Однако все это меркнет на фоне тех утверждений, которые В.В.Путин сделал относительно сельского хозяйства. Здесь искажение фактической стороны дела сплетено с нарушениями меры и абсурдной логикой в такой клубок, что отпадает сама проблема верного и ошибочного, целесообразного и ненужного — все это перемещается куда-то в зазеркалье. Наша жизнь и власть с ее экспертами движутся в двух разных, непересекающихся мирах. Стоит заметить, что специалисты Министерства сельского хозяйства прекрасно знают состояние дел и являются людьми здравомыслящими. Не они готовили материал к этому разделу! Значит, господа из ведомства Грефа уже забрали в правительстве такую власть, что могут блокировать специалистов даже при подготовке программных заявлений президента.

Начинается тема так: «Улучшение жизни на селе, развитие агропромышленного производства считаю, безусловно, приоритетным». Это очень странное заявление, ведь из него вытекает, что «безусловные приоритеты» президента ни во что не ставятся правительством. Во всей экономической политике Грефа и «улучшение жизни на селе», и «развитие агропромышленного производства» в шкале приоритетов занимают последнее место. Это настолько очевидно, что давно уже принимается всеми как установленный факт и не вызывает никаких дискуссий.

Вот, 29 марта 2005 г. в Москве состоялась Конференция сельскохозяйственных производителей России. Материалы ее были изданы и разложены в сентябре в Госдуме — в надежде, что, может быть, кто-то из депутатов возьмет бесплатно и прочитает.

Выступали на конференции и чиновники правительства, и президенты союзов и ассоциаций, и директора крупных холдингов. И речь шла именно об этом: нынешняя экономическая система «настроена» так, что сельское хозяйство РФ обескровливается — средства из него перетекают в другие отрасли, а иностранному капиталу создаются на нашем рынке столь привилегированные условия, что отечественный производитель конкурировать с ним не в состоянии. Все это сформулировано в петициях, в том числе и президенту, и на конференции даже стоял вопрос о начале сбора подписей трудящихся под этими петициями.

Выступавшие на конференции представители правительства не могли отрицать очевидного, но не могли и сказать ничего конструктивного, отделываясь констатацией известных фактов и риторическими вопросами. Вот, замдиректора Департамента промышленности Министерства промышленности и энергетики Н.Т.Сорокин объясняет, почему село не может покупать технику: «Сельхозпроизводитель сегодня продает молоко за 5 рублей — это закупочная цена. Переработчик продает молоко за 22—26 руб. Вопрос в следующем: почему мы даем производителю минимальную стоимость, а переработчик получает 350—400%? Какие механизмы должны регулировать этот вопрос?» Зачем он говорит то, что залу прекрасно известно? Почему он задает вопросы, хотя его пригласили, чтобы он на них ответил? Но здесь нам важен тот факт, что заявление В.В.Путина о «безусловно приоритетном развитии агропромышленного производства» слишком уж расходится с реальностью. Просто зашкаливает.

По вопросу о «приоритетности» генеральный директор концерна «Тракторные заводы» Э.А.Маховиков заметил: «Если при Советском Союзе на сельское хозяйство выделяли 26% бюджета, то в 1997 г. уже 19%, сейчас 1%». Он говорил о своем, о тракторах: «Давайте посмотрим на наше нынешнее состояние: износ парка техники — 80%, а поступление техники — 2—3%. При таком положении дел в 2006 году мы будем пахать на лошадях. Крестьянину тяжело приобрести трактор, сегодня он не в состоянии купить даже солярку к нему. И ему не решить эту проблему в одиночку, а государственной поддержки в настоящее время практически нет».

А вот констатация замминистра сельского хозяйства С.Г.Митина: «Ситуация такова, что сельское хозяйство не может дальше развиваться в условиях открытости рынка, в условиях глобализации, в условиях мирового разделения труда». Это тоже всем в зале известно, но теперь это все услышали из уст замминистра! Какое уж тут «безусловно приоритетное» развитие: отрасль реформаторы добили так, что под вопросом сама возможность ее сохранения в России. Вступление в ВТО нанесет ей смертельный удар, и об этом шла речь во всех докладах. Более того, пункт 4 решений конференции гласит: «Недопустимо, чтобы Россия отказалась от реальных ценностей — развитого сельского хозяйства и сельхозмашиностроения — ради членства в ВТО». Да, для крестьян, рабочих и предпринимателей — недопустимо, а для правительства очень даже допустимо. Похоже, даже желательно.

Выступавшие отмечали с удивлением (я бы даже сказал, со скрытым ужасом), что на все их обращения в правительство и прямые вопросы о том, что станет с отраслью после вступления в ВТО, им просто ничего не отвечают, как будто не слышат. Даже при личных беседах. Более того, 13 мая 2005 г. этому вопросу было посвящено заседание Союзагромаша — ассоциации производителей сельскохозяйственной техники. Доклад сделал замдиректора департамента тарифного регулирования и мер защиты внутреннего рынка Минэкономразвития РФ А.Кушниренко. Изложение доклада опубликовано вместе с материалами конференции в журнале «Вестник Союзагромаша» (2005, № 1).

Автор этих строк знает А.Кушниренко лично, это компетентный и трезвомыслящий человек. Но он — чиновник, и его доклад — это доклад чиновника, который обязан отстаивать позицию ведомства и ратует за вступление в ВТО! И все равно, хотя доклад его уклончивый и туманный, но вчитываешься в абзац за абзацем, и из каждого прямо следует, что вступать в ВТО сейчас никак нельзя: наше сельское хозяйство и сельскохозяйственное машиностроение получат такой удар, после которого могут вообще не встать на ноги. Тут и видно, что положение дел в нашем государственном управлении на грани национальной катастрофы. Знающий дело А.Кушниренко вынужден выражаться туманно, а его знающий дело начальник М.Медведков ждет не дождется, чтобы РФ поскорее приняли в ВТО — тогда закончится его контракт как чиновника, и он станет делать крупный бизнес, консультируя российские фирмы о том, как избежать удавки норм ВТО или хотя бы быть ощипанным под анестезией.

Так обстоит дело с «приоритетами».

ДАЛЕЕ В.В.Путин делает философское замечание: «Опыт многих агрохозяйств уже свидетельствует: российское село может и должно быть экономически успешным и инвестиционно привлекательным». Да, может быть успешным, только не при нынешней политике. Должно ли быть успешным — зависит уже от стратегических целей государства. Если верить Грефу, то именно не должно. Вся политика правительства как раз и заключается в том, чтобы не делать отечественное хозяйство успешным, а произвести селекцию, которая уничтожит «неуспешные» предприятия и оставит на плаву небольшое число «успешных», хотя бы такая селекция и нанесла смертельный удар по народному хозяйству как целому.

Но оставим философию, обратимся к той мере, которую прилагает В.В.Путин к реальности, чтобы сделать свой вывод: «опыт многих агрохозяйств уже свидетельствует...» Эксперты президента подсунули ему совершенно ложное утверждение, а он его озвучил. Что значит «опыт многих агрохозяйств»? Сколько их должно быть, чтобы их опыт о чем-то «свидетельствовал»? Судя по известным численным данным и по данным невооруженного глаза, опыт пока что «свидетельствует» об обратном: «российское село не стало экономически успешным и инвестиционно привлекательным».

Кардинального перелома за последние годы не произошло, а на конец 2004 г. положение было таково: общая рентабельность всей хозяйственной деятельности сельскохозяйственных предприятий составила 5,4%, а доход собственно от сельского хозяйства гораздо меньше. И это при огромном разбросе по регионам: в 40 регионах РФ деятельность предприятий убыточна, а по РФ доля убыточных предприятий составила 37%. В 2003 г. было 50,2% убыточных предприятий с общей суммой убытков 27,42 млрд. руб. Где тут «экономический успех»?

Балансовая прибыль всех предприятий составила в 2003 г. 10,97 млрд. руб., а долги 346,7 млрд. руб. Просроченная кредиторская задолженность сельскохозяйственных предприятий в несколько раз превышает балансовую прибыль (в 2000 году в 9 раз). Да, в 2005 г. с села списали 140 млрд. руб. штрафов и пеней за просроченный долг, но ведь эта соломинка утопающему никак не делает его рентабельным.

Как можно считать «инвестиционно привлекательной» отрасль, в которой долги в 30 раз превышают всю годовую прибыль? Реформа эту отрасль разорила и столкнула в глубочайшую яму. Президент говорит, что курс реформ останется неизменным, а отрасль уже работает успешно. Как такое может быть?

И в этой отрасли В.В.Путин считает панацеей ипотеку — кредиты под залог уже не квартиры, а главного средства производства — земли. Он планирует: «В 2006—2007 годах должна быть создана система земельно-ипотечного кредитования, позволяющая привлекать средства на длительный срок и под приемлемые проценты под залог земельных участков... Сельхозпредприятия должны получить реальный доступ к кредитным ресурсам». То, чего испокон веку российские крестьяне боялись как огня, — залога земли — наконец начнет работать, «высасывая» землю у отечественных «фермеров». Все идет по графику!

Но что за утопии лелеет В.В.Путин — «привлекать средства на длительный срок и под приемлемые проценты»? Как можно создать такую систему? Чтобы дать «реальный доступ к кредитным ресурсам», надо изменить реальность, а не издавать законы об ипотеке. Ведь проблема в том, что потенциальные заемщики уже находятся в неоплатном долгу, риски в отрасли исключительно высоки, а рыночная стоимость залога очень низка. Как можно при такой комбинации факторов заставить банки давать долгосрочные кредиты, да еще «под приемлемые проценты»? Ведь у нас рынок на дворе, и разоряться никто не желает.

Вот жестокая реальность: в 2000 г. масштабы долгосрочного кредитования сельского хозяйства РФ составляли около 1,3% от уровня 80-х годов, если пересчитать кредиты в сопоставимых ценах на те товары, которые приобретают на них сельскохозяйственные предприятия. Если к тому же учесть, что кредит — это именно рыночный инструмент финансирования, а плановая система ликвидирована, то приходится сделать вывод, что в результате «рыночной» реформы сельское хозяйство просто лишено нормальных источников финансирования. И это фактор гораздо более фундаментальный, нежели ипотека.

Вообще, экономических советников президента характеризует очень странное отношение к мере явлений и критериям их оценки. Вот, В.В.Путин говорит: «Нам уже удалось добиться значительных успехов в производстве зерна. Из импортера Россия стала его экспортером». Как он измеряет «значительность успехов»? Какое имеет значение экспорт зерна к оценке успешности его производства? Никакого! Это просто нарушение логики. В царское время крестьяне ели лебеду, а хлеб вывозили. «Недоедим, а вывезем», — выразился царский министр финансов. В 1911 г. был сильный голод, который затронул 32 млн. крестьян, а хлеба вывезли рекордное количество. Но тогда хотя бы не говорили об «успехах», а предчувствовали приближение революции. Нормально на душу населения в стране надо иметь 1 т зерна в год — тогда хватает и на хлеб людям, и на комбикорм скотине, дающей молоко и мясо. В РФ сейчас производят чуть более 500 кг на душу — и вывозят зерно. Это успех?

Разумным было бы суждение типа: «Нам удалось добиться значительных успехов в производстве зерна: мы производили в 80-е годы по 400 кг на душу, а теперь по 500». Но ведь все наоборот! Мы производили по 120 млн. т зерна в год, а теперь по 70—80 (в 2004 и 2005 годах по 78 млн. т). Урожай менее 100 млн. т в последние 20 лет РСФСР вообще был редкостью. Даже в среднем за пятилетку 1986—1990 гг. зерна собирали 104,3 млн. т в год. Да что там 80-е годы, даже урожаи времен реформы были гораздо больше, чем сейчас (в 1990 г. — 116,7 млн. т, а в 1992 г. — 107 млн. т). Представления В.В.Путина о зерновом хозяйстве России и его успехах ошибочны фундаментально, а не в нюансах. Каких он экспертов себе набрал?

Приведен график (см. рис. 1) производства зерна в РСФСР и РФ (для сглаживания годовых колебаний взята сумма четного и нечетного годов). Видны там «значительные успехи» последних лет? Только на фоне катастрофического провала 1998—1999 годов.

Трудно даже представить себе ход мысли тех, кто готовил этот раздел речи В.В.Путина. Вот официальная сводка Министерства сельского хозяйства. Прирост валового продукта сельского хозяйства РФ за 2004 г. составил 1,6%. Это что, большой успех? На упомянутой конференции в марте 2005 г. замминистра сельского хозяйства сказал: «Давайте посмотрим на итоги прошлого года. Темпы роста в сельском хозяйстве, объективно говоря, не очень значительны». Почему же В.В.Путин не прислушивается к объективным суждениям своих министров?

НО ГЛАВНОЕ — не итоги года, а тот факт, что идет массивное выбытие основных фондов производства, деградация одного из главных достояний страны. За 2004 г. на 0,9 млн. га уменьшился размер пашни РФ. Почти на 1 млн. га за 1 год! А все сельскохозяйственные угодья РФ сократились за этот год на 1,4 млн. га. Посевные площади зерновых в 2004 г. были на 3,7 млн. га меньше, чем в 2002 г. Да, они слегка подросли после провала 2003 г., но все равно сокращение пашни и посевных площадей идет неуклонно.

Повсюду пашня зарастает бурьяном и кустами, но около больших городов ее съедает строительство коттеджей: аппетиты «новых русских» и земельных спекулянтов оказались непомерными. Тут уж не о фермерах или дачниках речь — скупают десятки тысяч гектаров, платя гроши отчаявшимся людям за их земельные паи. Вопреки законам, из сельскохозяйственного оборота выводятся лучшие угодья, землю просто отдали на поток и разграбление — разве этого не видят из Кремля! Какая уж тут рыночная экономика, в ХХI веке у нас появились лендлорды и латифундисты, омертвляющие землю, чтобы отмыть в ней свои грязные деньги. Какой позор! И ведь тут, чтобы навести порядок, не надо быть Дзержинским, надо просто применить закон и обычное, принятое и на Западе, налогообложение больших земельных владений.

Крестьяне землю не могут ни уберечь, ни освоить. Известно, почему: парк техники за годы реформ сократился вдвое, оставшаяся техника дышит на ладан. Никаких сдвигов к лучшему нет: за 2004 г. парк тракторов сократился на те же 60 тысяч, что и в прошлые годы. У села нет денег на горючее, и его поставки сокращаются с ускорением: в 2004 г. дизельного топлива село купило на 300 тыс. т меньше, чем годом раньше, а о 2005 г. даже говорить страшно. На какое чудо надеется В.В.Путин? На ипотеку?

В.В.Путин отметил и животноводство — отрасль, которая находится в наиболее глубоком кризисе. Он сказал: «Обратить сегодня особое внимание на создание условий для развития животноводства. Значительные ресурсы следует выделить на развитие сельхозлизинга. Это должно позволить стране в течение двух лет поставить десятки тысяч голов племенного скота...»

Здесь просто отброшено важнейшее условие проектирования — рефлексия. Ведь чтобы «создать условия для развития», надо сначала устранить те «условия», которые привели в упадок быстро развивавшуюся до реформы отрасль. Посмотрите на все динамические кривые показателей отрасли — она развивалась в 80-е годы не просто быстро, а даже бурно. Быстро росло поголовье скота и, что еще важнее, его породность и интенсивные показатели. В результате реформ производство не просто сократилось, произошел откат в технологии и организации. Меры, которые предлагает В.В.Путин для «развития», по своей силе несоизмеримы с факторами, губящими отечественное животноводство. Лизинг! Десятки тысяч голов племенного скота!

Надо же представлять себе масштаб провала! Поголовье крупного рогатого скота упало за годы реформы более чем в два раза — на 35 млн. голов. Мы имеем сейчас крупного рогатого скота существенно меньше, чем в 1916 г. и даже после Гражданской войны в 1923 г. (а население, то есть число потребителей продуктов животноводства, с тех пор увеличилось почти в полтора раза). В 90-е годы стадо крупного рогатого скота сокращалось в РФ ежегодно на млн. голов. Но ведь в последнее время это сокращение скачкообразно ускорилось: за 2004 г. число голов убавилось на 1,95 млн. На 2 миллиона за

1 год! Посмотрите на приведенный график (см. рис. 2).

При этом прежде всего ликвидируется племенной скот, держать который дороже, чем неприхотливых низкопродуктивных коров. Нам же говорят о спасительном лизинге, который обеспечит покупку десятка тысяч голов. И за это спасибо, но ведь это несоизмеримо с проблемой. Говоря об успехах и перспективах, как же можно было не сказать, что за 2004 год производство молока в РФ сократилось еще на 1,44 млн. т. Это умолчание — просто уход от проблемы, нынешняя власть не имеет или сил, или желания проблему разрешить.

РЕЧЬ В.В.Путина претендовала на то, чтобы задать стратегическое направление для сельского хозяйства РФ как в преодолении кризиса, так и в последующем развитии. А получилось так, что она неверно представила нынешнее состояние отрасли и динамику кризисных тенденций и полностью игнорировала те природные условия, которые исторически предопределяли тип социальной и технологической организации российского села и его экономики. На такой базе, какую эксперты подложили под речь В.В.Путина, стратегии не построить. Он и утонул в несущественных технических мелочах: ипотека, лизинг, десятки тысяч голов... Наверное, и сам неудобно себя чувствовал, эту часть речи скомкал.

Возьмем главное, поднимемся хоть на уровень того, что мы уже прошли — на уровень доктрин Столыпина, НЭПа и коллективизации. Вот очевидные вещи. Ни одна страна, даже самая промышленно развитая, не может обойтись без своего сельского хозяйства, которое обеспечивало бы хоть достаточный минимум продовольствия. Это вопрос не экономики, а государственной безопасности. Как устраивать это хозяйство — диктуют те условия, которые невозможно изменить. Это прежде всего почвенно-климатические условия. Россия расселилась на самой трудной для сельского хозяйства земле, вся в зоне рискованного земледелия. В средней полосе России беспашенный период, когда в поле нельзя вести никакие работы, длится семь месяцев, а в Англии и Франции всего два месяца.

Это приводило к колоссальной разнице в урожайности — в 4 раза! А значит, и в доходности, в ресурсах развития. На Западе в XIV веке перешли к стальному плугу, а в России в начале ХХ века 2/3 пашни обрабатывали деревянной сохой. В XVIII веке в России затраты труда (по рыночным ценам) на обработку десятины в 6 раз превышали доход от земли. Какой тут мог быть капитализм — только крепостное, общинное или колхозно-совхозное хозяйство. Потому и не удалась реформа Столыпина, а не из-за косности русского крестьянства. И НЭП позволил лишь восстановить село после войн, встать крестьянам на ноги, но не мог дать ресурсы для развития.

Вплоть до создания больших механизированных аграрных предприятий (колхозов и совхозов) российское село не имело запаса прочности, чтобы перейти от трехполья к травопольным севооборотам и резко повысить урожайность. Сделали это — и по главным показателям вышли на средний мировой уровень, а если учесть почву, климат и расстояния, то превзошли его. По критерию «затраты-эффект» советский агропром был исключительно эффективным. Трудозатраты на 1 ц. зерна составляли всего 1 час!

Из политических соображений в 90-е годы большие сельскохозяйственные предприятия в России были разрушены — попытались устроить второй вариант столыпинской реформы. Тупость этого замысла просто поражает. Если, конечно, это не было вынужденным шагом, сделанным по приказу извне. Результат усилий всей ельцинской команды — «село отступило на подворья». Это означало не только спад производства вдвое, но и архаизацию производства.

Посмотрите хотя бы динамику потребления электроэнергии в сельском производстве (см. рис. 3). Национальную цену этого регресса вообще не измерить деньгами.

Общество загипнотизировали словом «фермер». Какая циничная манипуляция и какой позор для интеллигенции, которая доверчиво развесила уши. Ресурсов, чтобы держать такое хозяйство в наших реальных условиях, фермеры не имеют, и никто им этих ресурсов не даст. Полная фермеризация всей России потерпела полный провал. Выйди в поле — чей стон раздается? Мы дожили до того, что фермеры, стараясь удержаться на плаву, все больше и больше применяют детский труд, а работа непосильна для детского организма. Самоэксплуатация отчаянная. Где сейчас этот лжец Черниченко с его сказками о «фермерском рае»? Пусть посмотрит в глаза людям.

Можно ли было в стратегической речи президента ни словом не обмолвиться об этом итоге 15 лет реформ?

Ну, не сказал о провале — ладно. Так хоть бы сказал о перспективе! Неужели собираются реформаторы, как Столыпин, «исходить свой путь до конца»? Будут и дальше добивать и расчленять огрызки крупных хозяйств, которые хоть как-то тянут лямку? А ведь фермеры взяли на себя часть земледелия только благодаря симбиозу с остатками крупных хозяйств. Или внимут голосу рассудка и совести и займутся восстановлением созданного и испытанного ранее типа хозяйств с необходимыми новыми качествами?

В.В.Путин об этом принципиальном выборе молчит, и понять,

каков же все-таки план действий, невозможно. Судя по Земельному кодексу и туманным выступлениям СМИ, правительство надеется привлечь на село крупный частный капитал и преобразовать остатки колхозов и совхозов в капиталистические фермы. Но ведь это утопия еще безумнее, чем столыпинская. Почвенно-климатические условия России никуда не делись, а рынок РФ открывается. Эти «капиталистические фермы» заведомо погибнут в конкуренции с «капиталистическими фермами» Запада. Капитал это прекрасно понимает и денег в эту бездонную бочку не кинет. Выдержать конкуренцию может лишь социально-производственный организм, построенный принципиально иначе. Таким организмом и были советские колхозы и совхозы.

Есть один убойный критерий, который замалчивают эксперты правительства, а В.В.Путин, видимо, не знает. Это число тракторов, которое необходимо для проведения всего цикла полевых работ на 1000 га пашни. Советским колхозам и совхозам было достаточно 11 тракторов, западноевропейским фермерам — 120 тракторов. Всё! Остальные аргументы излишни. Убивать остатки колхозов и насаждать тут капиталистические фермы можно лишь в том случае, если правительство и капитал смогут выложить кругленькую сумму, чтобы купить 16 млн. тракторов (на те 134 млн. га пашни, которой располагала РСФСР в

1986 г.). Это полтриллиона долларов. И ведь тракторы — лишь часть всей материально-технической базы фермы! И при этом фермеры потребуют бюджетных дотаций, как на Западе — минимум 100 млрд. долларов в год. Вот бы и сказал об этом В.В.Путин — это ведь реальная цена «входного билета» в капиталистическое сельское хозяйство. А он об ипотеке...

В 90-е годы мы имели шанс надстроить на колхозно-совхозную систему сеть фермерских хозяйств, и это было бы большим шагом в модернизации села. Но этот шанс упущен. Село обескровили, техника добита, скот вырезан, кадры вымерли и разбежались. Нужен общенациональный проект восстановления отечественного сельского хозяйства и обеспечивающих его отраслей. Общество ждало такого проекта от команды В.В.Путина. Но не дождалось. И в нынешней конфигурации власти, похоже, не дождется...