Были ли во время Великой Отечественной войны, когда Красная Армия вступила на немецкую землю, незаконные действия (без суда и следствия) с нашей стороны по отношению к мирным немцам? Да, были. И невозможно представить, чтобы этого не было. Почему?

ВО-ПЕРВЫХ, изгоняя немецких фашистов с советской земли, мы своими глазами видели их страшные, кровавые, преступные дела за время оккупации: разрушенные города, сожженные деревни, лагеря смерти... Это уже после войны мы, фронтовики, узнали, что немцы истребили более 7 миллионов мирных советских граждан. А тогда именно своими глазами видели мы пепелище псковской деревни Красуха, где фашисты сожгли живьем и расстреляли 280 жителей; Бабий Яр под Киевом, где оккупанты истребили свыше 100 тысяч украинцев, евреев и русских; голые печные трубы белорусской деревни Хатынь, в которой были уничтожены 149 жителей, из них половина — дети; под Ригой мы натолкнулись на лагерь смерти Саласпилс, где тоже погибло свыше 100 тысяч... Все это, конечно же, не могло не вздымать в наших душах ненависть и жажду мести.

Во-вторых, ведь в армию брали не по многостороннему “Кодексу строителя коммунизма”, а только по двум признакам: возраст и здоровье. Естественно, что в многомиллионной армии оказался какой-то процент людей и жестоких.

В-третьих, жажду мести и расправы разжигали чрезвычайно популярные на фронте газетные статьи Ильи Эренбурга. За 1418 дней войны он написал их почти две тысячи, и после публикации в газетах они еще издавались огромными тиражами в сборниках. И все примерно в таком духе, как в статье, напечатанной 24 июля 1942 года: “Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово “немец” для нас самое страшное проклятье. Отныне слово “немец” разряжает ружье. Не будем говорить. Не будем возмущаться. Будем убивать...” Конечно, в июле 1942 года, когда немцы рвались к Волге, момент был отчаянный. Тогда и Константин Симонов в стихотворении, так и озаглавленном — “Убей его!”, взывал:

Так убей же его скорей!

Так убей же хоть одного!

Сколько раз увидишь его,

Столько раз его и убей!

Но все-таки Симонов говорил о враге, а не о существах, которых нельзя назвать людьми. Увы, люди бывают и такими...

Под впечатлением всего виденного и, надо думать, подобных статей Эренбурга, прилежным читателем которых был я, двадцатилетний, записал в своем фронтовом дневнике 12 февраля 1944 года еще в Белоруссии: “Вероятно, когда Красная Армия придет в Германию, трудно будет удержать людей от безудержной, кровавой, страшной мести. Это будет законно. Надо забыть гуманизм, когда имеешь дело с немцем. Они не имеют жалости к русским. Простое и сильное чувство справедливости требует мести”. Да, мне было двадцать лет... Но через год, 12 февраля 1945-го, когда наша 50-я армия находилась уже в Восточной Пруссии, в Хайльсберге, я занес в дневник совсем иное: “Эренбург пишет: “Только бы не смягчиться, только бы не забыть!” Но, по-моему, уже смягчились. Ведь мы не убиваем стариков, детей. Если такие факты и есть, то они единичны. За все время я видел только один труп ребенка и раза 3—4 трупы стариков. (Сейчас можно добавить, что скорей всего это были жертвы бомбежек или обстрелов). А ведь пятилетний ребенок через двадцать лет станет солдатом. Но все же убивать нельзя!”

Неудивительно, что я с удовлетворением встретил знаменитую статью заведующего Агитпропом ЦК партии Г. Александрова “Товарищ Эренбург упрощает”, напечатанную 14 апреля 1945 года в “Правде” и “Красной звезде”, в которой ЦК осудил статью Эренбурга “Хватит!”, где писатель изображал всю Германию единой преступной шайкой. 19 апреля я записал: “Александров наконец напомнил слова т. Сталина о том, что Гитлер не Германия и Германия не Гитлер. А то, пожалуй, действительно у нас впали в упрощение, в отрицание всего немецкого. Полезное, отрезвляющее напоминание”. Я имел в виду слова из приказа народного комиссара обороны от 23 февраля 1942 года: “Было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское — остаются”.

К чему это все я веду? А вот к чему. Разумеется, по логике правосудия, по букве закона любое преступление в любом месте и в любое время должно быть наказано.

Но можно ли вообразить, что во время войны солдаты (и рядовые, и нерядовые) были бы своей родной властью и своим командованием преданы суду, суд этот сделали бы открытым, публичным, длился бы он года три, регулярно появлялись бы в газетах и на радио враждебные подсудимым репортажи с него, а в эти же дни продолжали бы гибнуть товарищи и сослуживцы подсудимых? Или вот еще: в 1812 году состоялся бы суд над старостихой Василисой за то, что она совершенно незаконным способом, кочергой, что ли, побивала отступавших французов?

Нет, это было совершенно невозможно, немыслимо. А мы видели, как именно такому открытому суду, с враждебными репортажами с него в течение почти трех лет Главнокомандующий и президент предал боевого полковника Юрия Буданова. Конечно, еще раз повторим: если полковник виноват, он должен был понести наказание. Но ведь это можно было сделать с оглашением в пределах полка, дивизии, наконец, армии. А зачем же устраивать из трагедии шоу на три года? Неужели нельзя сообразить, как это сказалось на “имидже” страны и на духовном состоянии армии?

Главнокомандующий Путин, хотя умеет носить пилотку и любит обряжаться в тельняшку, ни на одной войне не был. В этом смысле он во всей истории России единственный и, может быть, неповторимый Главковерх. В самом деле, если обернуться на обозримое прошлое, то можно вспомнить, что последними Верховными главнокомандующими русской армии до Великой Октябрьской революции были М.В. Алексеев, А.А. Брусилов, Л.Г. Корнилов. Первый — генерал от инфантерии; второй — генерал от кавалерии, участник еще русско-турецкой войны 1877—1878 годов; третий — участник русско-японской войны. Все окончили Академию Генштаба, до того, как стать Главнокомандующими, командовали полками, дивизиями, армиями, фронтами. Первым советским Главковерхом по первоначальной бедно-сти кадрами стал Н.В. Крыленко. Звание небольшое — всего поручик, но тоже имел опыт германской войны. После него — И.И. Вацетис, затем — С.С. Каменев. Оба окончили Академию Генштаба, полковники царской армии, участники германской войны. Следует вспомнить и Сталина. Академий не оканчивал, но он принимал активное участие в гражданской войне на многих фронтах, позже как руководитель страны занимался строительством Красной Армии, был знатоком военной техники и вооружения.

И никто из них не отдал бы своего солдата, офицера или генерала для участия в судебном шоу. Все они понимали, каково человеку на войне, на что могут толкнуть там чрезвычайные фронтовые обстоятельства, “упоение в бою” даже выдержанного человека. В самом деле, ведь с точки зрения обычной “мирной” психики и общепринятой логики летчики Михаил Жуков, Степан Здоровцев, Петр Харитонов, первыми (еще в двадцатых числах июня 1941 года) сбившие тараном на подступах к Ленинграду немецкие бомбардировщики, Виктор Талалихин, в августе совершивший то же самое в подмосковном небе, Николай Гастелло, бросивший свой горящий самолет на немецкую колонну бензовозов, рядовой Александр Матросов, закрывший своим телом амбразуру немецкого дота,— все они люди “ненормальные”: сознательно шли на верную или почти верную смерть. А ведь это не исключительные личности, тут не единичные случаи, не редкостные эпизоды. Так, за время войны советские летчики совершили более 450 таранов. На счету упомянутого Петра Харитонова, умершего в 1987 году, два тарана, а Бориса Ковзана — целых четыре... К слову сказать, все они — коммунисты, а Матросов — комсомолец. Все стали Героями Советского Союза, Гастелло и Матросов — посмертно. Весьма примечательно, что 200 таранов, то есть почти половина всех за четыре года войны, были совершены в ее начальную, самую отчаянную пору — в сорок первом.

И откуда знать душу этих людей нынешнему Главкому? В этом смысле его можно сопоставить разве что с Николаем II, назначившим себя Верховным главнокомандующим в 1916 году после отстранения своего дяди — великого князя Николая Николаевича, или с коллегой Керенским А.Ф., в сентябре 1917 года сменившим Корнилова, который после неудавшейся попытки мятежа против революции сбежал на Дон. Но думаю, что даже Александр Федорович, и тот не дал бы в обиду полковника русской армии.

Полковника Буданова приговорили к десяти годам лагерей усиленного режима. Казалось бы, как это можно, когда небезызвестному Быкову по обвинению в двух убийствах незадолго до этого дали шесть лет условно? То есть ничего не дали! Может быть, этот Быков — Герой Советского Союза? Может, это он, три раза перекрестясь, шел на таран? Или он — безногий и безрукий инвалид? А ворюге Козленку за кражу 178 миллионов долларов — четыре года. Может быть, эти миллионы — личные деньги премьера Касьянова или прокурора Устинова, тайного Героя России, и они простили ворюгу? А американского шпиона Эдмонда Поупа, нанесшего нам кражей военно-технических секретов многомиллиардный убыток, приговорили чуть ли не к двадцати годам и тут же, по мановению из Вашингтона, отправили с миром домой, за океан, и на дорогу “Докторской” колбасы дали. Может быть, эти миллиарды — личные сбережения директора ФСБ Патрушева и секретаря Совета безопасности Рушайло, еще одного тайного Героя России? Странно, что президент или патриарх еще и сердечные извинения не принесли при этом.

Но десяти лет строгого режима судострадальцам показалось мало, они еще лишили Буданова воинского звания и наград, заслуженных на войне. И тут внезапно приходит на память, что, когда правоохранители в непонятном припадке смелости однажды схватили Гусинского и посадили, вдруг им тут же пришло в голову: ба! Ведь у этого кровососа есть какой-то ельцинский орденок... И через 48 часов этот Гусь уже гоготал на свободе и вскоре улетел со своей гусыней за Ла-Манш высиживать новые яйца. А у Буданова — ордена боевые! Так почему же они в глазах и судей, и Верховного главкома ничего не весят?

Но прислужники режима сочли в своем рвении, что и этого мало: они еще конфискуют все имущество Буданова. Демократы липовые, это же средневековая мера! Она была бы вполне уместна, если бы вы посмели судить Гусинского или кого-то из его братии, ибо у них все имущество, все богатство — ворованные у советского народа. А тут? Буданов двадцать лет прослужил в армии, а последние 10 лет армия нищенствовала, денежное довольствие было ничтожным, и если у его семьи есть какое-то “имущество”, то, как у большинства честных людей, оно нажито в советское время. Так куда вы тянете свою мохнатую лапу? И если даже Буданов целиком виноват, при чем здесь его семья — жена и дети, которых вы заодно приговорили к нищенству?

Чем же все-таки объяснить расправу над полковником Будановым? Нам говорят: “Справедливый приговор русскому полковнику будет способствовать нормализации наших отношений с Чечней. Именно поэтому он имеет огромное государственное значение”. Да, ничто так не разжигало вражду, как это трехлетнее судилище! На самом деле расправа объясняется тем же, чем и такие небывалые в мировой истории акции, как уничтожение по приказу президента Горбачева наших не имевших аналогов в мире ракетных систем, как выдача председателем КГБ Бакатиным наших секретов по американскому посольству, как уступка Шеварднадзе в пользу США изрядной доли шельфа Берингова моря, как срочный ночной доклад Ельцина по телефону Рейгану о ликвидации Советского Союза, как закрытие военных баз во Вьетнаме и на Кубе, как упомянутое помилование американского шпиона Поупа, как полное спокойствие при появлении американских военных баз в Средней Азии, в Грузии и даже юридическое оправдание их,— все это объясняется полной бездарностью наших правителей, а главное — беспредельным холуйством перед Америкой. Все это в совокупности есть не что иное, как предательство Родины.

Вот свежайший примерчик того же рода. В стране — от Сахалина чуть ли не до Новосибирска — с весны горят леса, горят каждый год сотни тысяч гектаров леса. Для их тушения не хватает и людей, и техники, и средств. Кто нам помог? Может, Абрамович передумал покупать “Челси” и в такой горький час отдал эти сотни тысяч долларов на срочную нужду Родины? Ждите вы от них... Но вот в кои-то веки загорелись в июле леса на Лазурном бережку прекрасной Франции, что-то там около пяти-шести тысяч гектаров. Сразу раздался вопль о помощи. И кто первым отозвался? Наши правители. 30 июля телевидение сообщило, что МЧС направляет во Францию пять вертолетов Ми-26, позже сказали, что два. Это уникальные машины, каких нет нигде в мире. Во-первых, что, г-н Шойгу, эти хоть бы и два не пригодились для тушения пожаров в Сибири и на Сахалине? Ведь там работает техника, которая на ладан дышит!

Во-вторых, если французы нам не помогали, то почему мы должны помогать этим самым французам, которые недавно опять возобновили свои наглые требования царских долгов столетней давности, хотя Черномырдин уже выплатил им 400 миллионов долларов. Орут на весь мир: “Еще за вами 397 миллионов евро!”. А на днях пытались арестовать в Париже художественные ценности нашего Эрмитажа, любезно предоставленные им для созерцания. И таким — помогать?! В 1922 году на Генуэзской конференции нарком иностранных дел Чичерин сказал им:

— Царские долги? Прекрасно! Мы готовы отдать. Но прежде заплатите нам 500 миллиардов золотых рублей за тот ущерб, что вы нанесли советскому народу своей интервенцией в 1918—1920 годах.

Они и успокоились. Ждали Ельцина, Черномырдина, Путина. И дождались... Вы, товарищ Главнокомандующий, слышали о Генуэзской конференции? Ваш министр иностранных дел знает, кто такой Георгий Васильевич Чичерин, меньшевик, ставший большевиком, в отличие от вас, как бы большевиков, ставших подлинными меньшевиками?

В истории с пожарами весьма характерно одно обстоятельство. Во Франции сам президент сразу объявил, что это поджоги, и потребовал от своих спецслужб найти негодяев. И, кажется, кого-то уже поймали. А у нас? Горят леса, горят детские интернаты, горят воинские склады, горят жилые дома — и всюду официально объявляют одну причину: короткое замыкание! Ну иногда, очень редко, кто-то отважится упомянуть брошенный окурок или молнию небесную. С самого верху до самого низу никто не смеет признать, что у России есть враги, что многие из бедствий этой поры — дело их рук. Впрочем, был один энциклопедический случай: министр обороны Иванов сказал, что вот уже несколько лет против России ведется война. Но какие последствия имело это признание?

Право, я предпочел бы иметь сейчас Верховным главнокомандующим если уж не Брусилова, не Сталина, то хотя бы Керенского. Он хоть и масон, но быстро соображал, все быстро понял и очень своевременно, ко всеобщему удовольствию, смылся в Америку.

P.S. Когда эта статья была уже написана, пришло известие о страшном террористическом акте в Моздоке. Погибли пятьдесят человек, раза в два больше раненых. Это солдаты и офицеры, находившиеся на излечении в главном военном госпитале Северо-Кавказского военного округа, и медицинский персонал.

Новой катастрофе, конечно, уже никто не удивился. Нас давно приучила к этому бездарная и самовлюбленная власть, умеющая только ходить по алым ковровым дорожкам, обниматься с заморскими президентами да лобызаться с патриархом. Как не удивились мы и грандиозно-разухабистому концерту пошляков, который буквально через несколько часов после трагедии закатили по Первому (государственному!) каналу телевидения. Да, не удивились, но как хотелось полоснуть из “калашникова” по бесстыдно сытым лицам этих артистов!

Как же это могло произойти? Да это и не могло не произойти! Ведь раненых сосредоточили в доступной близости от Чечни. Кто этот преступный болван, который так решил,— командующий округом, начальник медслужбы округа, министр здраво-охранения? Госпиталь с такими ранеными — это военный объект особой важности. Кто виноват в том, что не было принято чрезвычайных мер по его охране, что даже не поставили у ворот бетонные преграды,— министр обороны, начальник Генштаба, начальник госпиталя? Гражданские люди Лужков или Селезнев догадались сделать это вокруг Думы, а генералам и на ум не пришло.

Сергей Иванов сообщил, что, оказывается, соответствующий приказ был, но на него начальник гарнизона города начхал. И вот его отстранили от должности. И этот Иванов уверен, что он тут ни при чем. Говорят, что по образованию он филолог, специалист по творчеству баснописца Крылова. Так ведь и при таких познаниях надо бы понимать, став министром, что толковый приказ — это лишь полдела, что надо еще проверять выполнение приказов. Да и у Крылова в басне “Кот и повар” мог бы прочитать и повесить у себя в кабинете следующее:

Я бы повару иному

Велел на стенке зарубить:

Где нужно, власть 

употребить.

Чтоб там речей не тратить

по-пустому,

А если не понимаешь ни воинского Устава, ни баснописца Крылова, то надо подавать в отставку. 

Власть в стране захватили люди не только невежественные и безответственные, но и неспособные к обучению, к маневрированию, к осознанию уроков горькой действительности. Ведь совсем недавно точно таким же способом — грузовик, начиненный взрывчаткой, прорывает въездные ворота — было взорвано здание правительства в Грозном. И ни говорливый Иванов, ни мыслитель Квашнин, ни герой Казанцев, ни их подчиненные не сделали из этого никакого вывода. 

И президент не видит, что за люди его окружают. Почему? Вы посмотрите, как рьяно он выступил против введения смертной казни. Видит же, знает же, что она есть и в стране его любимого друга Буша, и в великом Китае, и во многих других странах. Но ему то ли еще покойный Собчак, то ли бессмертный Глеб Павловский втемяшили, что смертная казнь — это фи как нехорошо, что жизнь и смерть человека — это “прерогатива Бога”. Оглянулся бы на вчерашний день своей Родины. Большевики в тот же день, когда взяли власть, в целях смягчения в стране обстановки наряду с декретами о мире и о земле приняли закон об отмене смертной казни. Но в дальнейшем обстановка заставила их ввести смертную казнь. И так коммунисты несколько раз то отменяли смертную казнь, то вводили ее снова — то есть, как всякие разумные люди, действовали в соответствии с конкретной обстановкой. А тут — “Прерогатива”...

Путин задумал перехитрить время, объегорить историю. Но никуда от этого Путину не увернуться, завтра или послезавтра и смертную казнь придется ввести, и Ельцина под суд отдать. Иначе... самому придется убегать. Думаю, что это произойдет зимой, когда преданная им страна будет замерзать уже не отдельными городами, а областями и регионами.

Новую книгу Владимира Бушина “За Родину! За Сталина!” и его предыдущую книгу “Гении и прохиндеи” можно приобрести в киосках Союза писателей России (Комсомольский проспект, 13. Тел.: 246-11-87), в приемной “Правды” (ул. “Правды”, 24. Тел.: 257-54-240), в книжном магазине “Москва” (ул. Тверская, 8. Тел.: 229-64-83), в СК “Олимпийский”. Тел.: 8-903-519-854-1, в книжном магазине “Глобус” (ул. Кирова-Мясницкая).