Убийство премьер-министра Сербии Зорана Джинджича оттеснило на второй план даже события вокруг Ирака. Дело не только в том, что гибель известного политика само по себе событие нечастое. Последний раз в Европе такое случилось в 1986 году, когда в Стокгольме застрелили премьер-министра Швеции Улофа Пальме. Дело в том, что кризис на Балканах, вызванный разрушением Югославии под давлением западных стран, отнюдь не закончился. Несмотря на чьи-либо старания изобразить, что там победила «демократия» и все проблемы решены, убийство Джинджича высветило тот факт, что кризис продолжает углубляться и что новая политическая система, навязанная народам Югославии, несет лишь новые потрясения.

З. Джинджича сейчас пытаются изобразить как жертву самоотверженной борьбы за «демократию», за торжество рыночной экономики, против коррупции и организованной преступности. Официальную скорбь выразил Европарламент. Печалятся по поводу утери надежного «друга» генсек НАТО Робертсон и бывшей глава НАТО Солана. (Отметим, что вся эта компания, не моргнув глазом, обрекла на гибель сотни мирных жителей Югославии, уничтоженных по их приказам весной 1999 года.)

Однако у самих сербов личность Джинджича (и это признает даже западная пресса) никакой особой симпатии никогда не вызывала. Этот человек получил высшее образование не в Югославии, а в Германии. С тех пор, как полагают многие, у него сложились самые сердечные отношения с немецкими спецслужбами. С началом «перестройки» в Югославии в 1989 году он сразу же оказался в рядах местных «демократов» и в силу природной напористости быстро продвинулся в число лидеров и (что еще более важно!) крупных получателей западной «помощи». По сообщениям прессы (после государственного переворота в октябре 2000 года), именно через Джинджича шло финансирование оппозиции в Югославии.

Еще раз отметим, что особым авторитетом у народа этот «друг Запада» не пользовался. Да и откуда взяться этому авторитету, если весной 1999 года, в разгар натовских бомбежек, Джинджич сбежал из Белграда в более безопасную Черногорию и оттуда подзуживал оппозицию на антиправительственные выступления. Поэтому, когда в 2000 году встал вопрос о едином кандидате оппозиции на президентских выборах, даже западные политики и спецслужбы (управлявшие «объединением» оппозиции) сделали ставку не на Джинджича (у которого не было шансов победить Слободана Милошевича), а на «националиста» Воислава Коштуницу, менее запачканного связями с Западом.

Коштуница стал президентом Югославии, но З. Джинджич на волне «демократической» эйфории был назначен премьер-министром Сербии. Тут-то он и развернулся. Дело в том, что по конституции Югославии лидеры союзных республик обладают немалыми правами. Иногда даже большими, чем президент союзного государства. Как более жесткий политик, обладающий спаянной командой и безусловной поддержкой Запада, Джинджич начал постепенно оттеснять Коштуницу от власти.

Но дело было даже не в формальных правах. Политический стиль Джинджича характеризовала крайняя неразборчивость в средствах достижения своих целей. При необходимости этот любимец «цивилизованного» Запада с величайшей легкостью нарушал законы и даже конституцию. Самый известный и скандальный случай — это выдача бывшего президента Югославии Слободана Милошевича в натовский «трибунал» в Гааге, несмотря на прямой запрет в конституции на выдачу граждан Югославии иностранным государствам. Джинджич лихо отбрасывал решения Конституционного суда, как-то выдворил из парламента целую фракцию несогласных с ним депутатов из правящей коалиции.

Офицер госбезопасности подполковник Гаврилович, представивший в аппарат В. Коштуницы документы о невероятных злоупотреблениях в правительстве Сербии, был убит через два часа после визита в здание президентской администрации. В 2001 году югославская военная контрразведка задержала одного из «демократических» парламентариев Перишича во время задушевной беседы с сотрудником посольства США, в ходе которой Перишич передал американцу секретные документы. Факт работы на иностранную разведку был доказан на 100%. И именно Джинджич сделал все, чтобы пострадавшим в конечном счете оказался не американский шпион, а руководство контрразведки. Ее в лучших традициях российских «демократов» образца 1991 года обвинили в подрыве «демократии».

Гораздо менее известными, но более тяжелыми по своим последствиям были «подвиги» Джинджича на ниве обвальной приватизации. Экономический смысл агрессии НАТО в 1999 году и государственного переворота в октябре 2000 года заключался в том, чтобы отстранить от власти С. Милошевича и Социалистическую партию Сербии, препятствовавших безбрежной приватизации мощного государственного сектора. К этому времени такая приватизация (особо отметим — прежде всего в интересах западного капитала!) была уже повсеместно завершена во всей Восточной Европе. А Югославия упиралась. Вот вам и ответ на вопрос, почему НАТО с таким остервенением навалилось на С. Милошевича.

С приходом к власти Джинджича и его компании эти «проблемы», разумеется, были устранены. Организовывались «тендеры», а на деле госсобственность быстро раздали узкому кругу «друзей» (вспоминается Россия образца 1993—1996 гг.! Тот же государственный переворот! Та же раздача общенародной собственности «своим людям»). Разумеется, не забыли про себя и столпы «демократии». Уровень коррупции в «демократической» Сербии под водительством Джинджича превзошел все мыслимые пределы. Хорошо известны, например, связи Джинджича с одним из лидеров организованной преступности, специализировавшимся на контрабанде сигарет.

Однако, как всегда в таких случаях, кто-то оставался недовольным. Кому-то достался кусок меньше ожидавшегося. Короче, чего-то не поделили. Прозвучали выстрелы. Версия о политическом характере убийства развалилась практически сразу же. Буквально на другой день начали говорить, что это дело рук «земунского клана» — известной на Балканах преступной группировки. Правда, и здесь попытались придать событиям политический оттенок, утверждая, что этот клан возглавляет бывший спецназовский командир Милорад Лукович, который якобы в свое время возражал против ареста С. Милошевича (намекая, что за убийством Джинджича, мол, стоят некие силы, по-прежнему преданные С. Милошевичу).

Гораздо менее известен, однако, тот факт, что М. Лукович в бурные дни октября 2000 года отказался выполнять приказ С. Милошевича о пресечении развивавшегося государственного переворота. То есть М. Лукович был не противником, а союзником Джинджича. До прошлого года Лукович оставался на своем посту. Это значит, что он вполне устраивал Джинджича. И если произошло их столкновение, значит, они что-то не поделили. Что?

В России, да и на Западе тщательно скрывают информацию о сенсационных обвинениях в коррупции, выдвинутых несколько месяцев назад против Джинджича и некоторых из его соратников лидером Сербской радикальной партии Воиславом Шешелем. В его выступлении в парламенте назывались конкретные факты и цифры крупномасштабных злоупотреблений, конкретные предприятия, приватизированные за бесценок. В.Шешель, когда он был в Москве осенью прошлого года, говорил о том, что получал вполне конкретные угрозы в связи с этими разоблачениями.

Однако орудием расправы выступил ... гаагский Международный трибунал в лице г-жи Карлы дель Понте. Эта «несгибаемая прокурорша» мгновенно состряпала дело по обвинению Шешеля в «военных преступлениях», и разоблачитель коррупции оказался в гаагской тюрьме. Но это не спасло Джинджича Суть событий образно выразил заместитель Шешеля Томислав Николич. На пресс-конференции в Белграде, комментируя убийство Джинджича, он привел сербскую пословицу «Если кто с дьяволом сеет тыкву, то эта тыква о его голову и разобьется». Смысл в том, что если мафия кого-то приводит к власти насильственным способом, то и отстраняет от власти тоже с помощью насилия.

Но это мнение Т. Николича — известного противника Джинджича. А вот мнение бывшего рьяного сторонника Джинджича, одного из активнейших участников государственного переворота в октябре 2000 года, депутата парламента Илича. В интервью белградской газете «Вечерние новости» Илич заявил, что всего этого можно было ожидать. По словам Илича, Джинджич отвернулся от тех, кто привел его к власти, и попытался править единолично. Имея в виду обстоятельства захвата власти в 2000 году, Илич тоже привел знаменательную сербскую пословицу: «Отнято — проклято».

Все это не просто эпизоды скандальной хроники правления З. Джинджича. Запад старательно закрывал глаза на «художества» своего любимца, ибо он помогал решать стратегическую задачу Запада — дальнейший развал Югославии и ослабление Сербии. Именно Джинджич добивался принятия конституционной хартии, подготовленной палачом Югославии Хавьером Соланой и оформившей развал союзного югославского государства. В Сербии за счет интриг Джинджича (он дважды сорвал президентские выборы) нет даже главы государства. Именно Джинджич назначил на ведущие посты в правительстве представителей Международного валютного фонда из печально известной группы «Джи-17», которая развалила достаточно сильную (несмотря на многолетнюю блокаду) экономику Югославии и вогнала народ в безработицу, нищету и отчаяние. Сейчас экономическое положение в стране намного хуже, а жизненный уровень людей намного ниже, чем во времена самой жесткой международной блокады. В конечном счете Джинджич был таким же инструментом политики Запада, как и крылатые ракеты, которые сыпались на города Югославии в 1999 году.

В Сербии ныне объявлено чрезвычайное положение. Вплоть до поимки организаторов и исполнителей убийства. То есть на неопределенный срок. Запрещены публичные мероприятия, включая забастовки. Газетам велено публиковать только официальные сообщения. Полиция получила право на арест людей без санкции прокурора и их содержание в тюрьме до 30 дней без участия адвоката. Разрешены подслушивание телефонных разговоров, обыски и вскрытие переписки. Хотя никаких волнений в стране или внешней угрозы нет. Очевидно, что правящая группировка объята паникой.

МИД РФ в своем заявлении выразил какое-то уж больно глубокое отчаяние по поводу гибели Джинджича «заслуги которого в демократическом реформировании Сербии высоко ценятся». Конечно, убивать политических деятелей — не дело. Но России, очевидно, не стоит уж так сокрушаться по поводу ухода политика, способствовавшего замораживанию отношений России и Сербии, разрушению исторических позиций России на Балканах.

Заслуги Джинджича перед Западом велики. Поэтому там будут его оплакивать. Да и в самой Сербии объявлен трехдневный траур. Вопрос только в том, будет ли сербский народ скорбеть по поводу ухода одного из самых, мягко говоря, одиозных политиков в истории Сербии?