К 105-летию со дня рождения народного артиста СССР
Анатолия Григорьевича Новикова

"...Это было в Соединенных Штатах Америки, сорок лет назад. После того как Краснознаменный ансамбль Советской Армии исполнил одну из самых репертуарных своих песен "Вася-Василек" к руководителю ансамбля Борису Александрову подошла довольно молодая женщина с маленьким сыном.

-Я очень хочу вас познакомить с моим сыном, - сказала она на ломаном русском языке, - Когда я вам скажу, как его зовут, вы, наверное, согласитесь... Его зовут Вася-Василек. Именно так. Не просто Вася, а Вася-Василек. Потому что ровно пять лет назад, когда я была на вашем концерте, я была беременной. Песня "Вася-Василек" вашего композитора, я даже запомнила его фамилию, Новикова, мне ужасно понравилась. И я решила назвать своего сына Вася- Василек. И она гордо протянула документ, в котором черным по белому было написано ( в английской орфографии, разумеется) имя мальчика "Вася-Василек", точно с тем же тире между двумя половинками имени.

Этот случай мне рассказал художественный руководитель Краснознаменного ансамбля Советской армии лауреат Лениской премии народный артист Советского Союза Борис Александрович Александров. А другой случай я услышал от самого автора песни, композитора Анатолия Григорьевича Новикова.

"Это было во время одной из моих поездок в Чехословакию. В вагоне, в котором я ехал, кто-то узнал меня и радостно окликнул: "О! Новиков!", "Да, Новиков...". Узнавший меня, а это был молодой человек, по-видимому, студент, как-то особенно подмигнул и сразу куда-то исчез. Тут же мимо меня и явно обращая на меня внимание, стали проходить и пробегать другие молодые ребята, по видимому, тоже студенты, все они суетились... Буквально через какие-то несколько минут весь наш вагон был забит, так что уже нельзя было пройти по коридору. А тут остановка. Ребята, окружавшие меня, в общем-то, и не особенно стесняясь, просто вытолкали меня на платформу. А там окружила огромная толпа. Казалось, все пассажиры покинули вагоны. На станции было какое-то возвышение, на которое меня поставили. А юноша, тот самый, что первым меня заметил, взмахнул руками и все пассажиры, все, как один громко, запели то ли на чешском, то ли на словацком языке слова, которые я в уме тут же переводил на русский:

" Дети разных народов,
Мы мечтою о мире живем".

С Анатолием Григорьевичем Новиковым мне приходилось много встречаться, особенно, когда я готовил на Центральном телевидении большую передачу, посвященную 80-летию замечательного композитора. Анатолий Григорьевич оказался добрым, словоохотливым собеседником. С особой теплотой вспоминал свое детство, которое прошло в Скопинском уезде того самого песенного Рязанского края, который дал Росии (да почему только Росии - всему миру) и великого песенника-поэта Сергея Есенина, у которого каждое стихотворение, что песня. И сразу двух великих братьев-басов Григория и Александра Пироговых, ставших славою и гордостью Большого. И великий наш хормейстер, дирижер, педагог Александр Васильевич Александров основатель и руководитель Ансамбля песни и пляски Красной Армии. Именно Александр Васильевич впервые исполнил "Васю-Василька" и повез его по всем странам и континетам, в которых сразу же, как говорится, с первого знакомства горячо полюбили и это чудесное русское имя, и эту чудесную советскую русскую песню.

Любил Анатолий Григорьевич свой Рязанский край, свой Скопинский уезд. "Нас три брата было, старший Николай, средний я и третий, младший, Владимир (тот потом, замечательным баянистом стал). Мы отцу в кузнице помогали горн раздувать. Кузница находилась у железнодорожного моста по дороге в город Пронск, а по ту сторону моста находились казармы 140-го Зарайского полка. Возле казарм, - продолжал Анатоллий Григорьевич, - был огромный ( или нам, ребятам, так тогда казалось) плац, а на плацу солдаты всегда разучивали песни и такие красивые, веселые. И я, как услышу песню, сразу, помню, бросал молоток и бегом на вал, к солдатам. Иногда убегал и слушал песни целый день. Правда, от отца мне за это, ох как, доставалось!". Маленький мостик через железную дорогу стал для Анатоллия большим мостом в большое творческое будущее.

Церковно-приходская школа в Скопине (не было в семье денег на реальное училище), потом учительская семинария в Рязани. Но главное в эти юные годы, безусловно, музыка. На первый, добытый репетиторскими уроками, заработок Анатолий покупает балалайку. Семинарский преподаватель математики Н. Худзинский оказывается крепким виолончелистом, и Анатолий тут же начинает много и серьезно заниматься виолончелью. Своим однокурсникам в семинарии Анатолий предлагает исключительно смелый шаг: поставить "Ивана Сусанина" Глинки. Днем времени не было, репетировали за полночь. Впервые Анатолий познакомился с настоящей, и притом, великой партитурой, и не только познакомился, но и работал с ней, как дирижер, хормейстер, режиссер. Премьера прошла с огромным успехом. И это вдохновило молодого Новикова на новые дерзания.

Анатолий создает в Скопине хор, который поет не только в родном городе, но и разъезжает по уезду, выступает в деревенских клубах, в избах-чительнях. А в 1918 году в дни празднования первой годовщины Октября, хор исполняет первое крупное сочинение Новикова "Гимн освобожденной России". Гимн запоминают, распевают на улицах Скопина, в соедних деревнях (через сорок дет на улицах, едва ли не всех городов мира, будут распевать его "Гимн демократической молодежи").

Неутомимый творческий организатор Новиков создает в родном городе детскую музыкальную школу, сам сочиняет оперу-былину "Илья Муромец", причем пишет не только музыку, но и либретто, а в музыке, не по годам мастерски, использует, аранжирует подлинные былинные напевы. Опера, как и гимн, нравилась тем, кто слушал, многократно повторялась по просьбам и юных, и взрослых жителей города. Один из участников постановки Н.В.Орлов через полвека прислал уже народному артисту Новикову трогательное письмо, которое композитор разрешим мне прочесть: "Мне бы хотелось напомнить вам о небольшом периоде вашей работы в красноармейской части (изоляционно-карантинный пункт), где я был военным комиссарорм, а вы возглавляли хоровую секцию клуба. Я вспоминаю репетицию под вашим руководством. вы ставили "Илью Муромца", используя в качестве исполнителей военнослужащих части... Неповторимое время. Его нельзя забыть. Мы гордимся Вашими творческими успехами, большой общественной деятельностью Вашей, и нам, старым красноамейцам, вдвойне приятно, что мы, хотя и немного, работали с Вами вместе... Расстались Вы с частью в мае 1921 года, уехав, очевидно, поступать в консерваторию..."

Да! Новиков уехал поступать и блестяще поступил в главный музыкальный вуз Советского Союза - в Московскую государственную консерваторию, да еще к какому педагогу по композиции, к самому Рейнгольду Глиэру, одному из крупнейших композиторов-педагогов того времени. Показал ему Анатолий своего "Илью Муромца". Глиэр улыбнулся: "А мою симфонию "Илья Муромец" слышал?". Анатолий растерялся, но честно ответил: "Нет!". Тогда уже Глиэр улыбнулся пошире. "Ну что ж, за правду хвалю, но симфонию все-таки посмотри. Там есть тебе чему поучиться."

Главное, чему хотелось поучиться Новикову в консерватории, было, безусловно, фортепиано. Ведь (случай, редчайший в мировой практике) за фортепиано двадцатипятилетний Анатолий, прекрасно к тому времени игравший на виолончели и балалайке, сел впервые только теперь, уже поступив на первый курс консерватории. И пришлось заниматься по 7 (!) часов в день. А как же иначе? Быть в отстающих комсомолец Анатолий Новиков не любил. И результаты не заставили себя ждать. В очень скором времени студент теоретико-композиторского факультета Новиков становится не только одним из лучших композиторов своего курса, но и одним из лучших пианистов.

Учебу Анатолий, (как впрочем, и с еще более раннего возраста) совмещал с работой, на этот раз в техникуме лекарственных растений на станции Битца в 25 километрах от Москвы. Он и здесь организовывает студенческий хор. Теперь Анатолий увлечен одной из сложнейших опер в мировой классификации - "Фаустом" Шарля Гуно. Некому было петь Мефистофеля, взялся за эту партию сам, хотя необходимым для этой шаляписко-пироговской партии басом он отнюдь не обладал; у него (в лучшем случае) был мягкий, лирический баритон. Но по свидетельствам очевидцев, исполнял он эту партию, буквально, "на ура!", ососбенно в актерском, драматическом плане. Значит, недаром и в драматическом театре успел послужить, даже Фердинанда сыграл в "Коварстве и любви" Ф.Шиллера. (Вообще обо всех ипостасях удивительно многогранного новиковского таланта в газетной статье рассказать просто невозможно). С 1924 года работа Новикова на долгие-долгие годы связана с РККА (Рабоче-Крестьянской Красной Армией). Это была и дирижерская работа, и педагогическая, и, кончено же, композиторская. Самое большое количество всех написанных им песен - о войне, о солдатской жизни, а в годы Великой Отечественной вообще никто из советских композиторов не написал столько песен (итоговая цифра достигает - сто!). Начальная должность была у него достаточно скромная: руководитель хорового кружка в клубе "Курсов артиллерии особого назначения". Но Анатолий Новиков, где бы он ни работал, всегда понимал свои задачи, возможности, как можно шире и многограннее. Так и здесь, не успел он всерьез заняться хоровым кружком, как тут же пишет для него, пожалуй, лучшее за этот первый период творчества сочинение - "Торжественную кантату". Известность молодого талантливого композитора-хормейстера растет, как говорится, не по дням, а по часам. Его приглашают в очень многие клубы столицы написать для хора музыку, продирижировать, проконсультировать. Тогда-то и возникает у студента Московской консерватории мысль: а не соединить ли отдельные небольшие красноармейские хоры в большие сводные коллективы. Так что у истоков традиции выступлений больших сводных хоровых коллективов, которые впоследствии стали неотъемлемой, и чаще всего, главной частью массовых советских хоровых музыкальных праздников стоял не кто иной, как Анатолий Григорьевич Новиков.

Между прочим, у скольких композиторов так складывалось: стал организатором - перестал быть композитором. У Новикова - наоборот, организаторская общественная деятельность всегда удваивала, утраивала творческие усилия. В начале тридцатых годов композитор пишет, нашедшую глубокий общественный резонанс "Думу про Опанаса" ( по известной поэме Эдуарда Багрицкого) и на стихи того же Багрицкого пишет песню о легендарном герое гражданской войны Григории Котовском. "Песня о Котовском" стала одной из победительниц конкурса, объявленного Центральным комитетом Ленинского комсомола и ПУРККА (Политуправлением Рабоче-крестьянской Красной Армии). После "Песни о Котовском" за Анатолием Новиковым закрепилось "звание" певца Красной Армии. Буквально тут же Новиков пишет песню о другом легендарном герое гражданской войны - Василии Ивановиче Чапаеве. И в это же время Новиков пишет еще одну, ставшую впоследствии массовой, всенародной "Песню молодых бойцов".

Кстати, у этой песни удивительная история. Кто-то прозевал сроки (как это часто у нас бывало), и в результате Новикову была дана всего... одна ночь, чтобы написать песню, которую намечалось исполнить в Белоруссии в Полоцке, в концерте в честь завершения военных маневров. Рано утром к композитору постучали. И он гордо отдал летчикам всего-навсего за ночь написанную, полную партитутру песни. На самолете она была отправлена в Белоруссию. А там, в Полоцком Доме Красной Армии ее уже ждал хор. Целый день шли репетиции, а вечером сводный хор под бурные рукоплескания зрительного зала торжественно эту песню исполнил.

А история с песней о 129-ой орловской дивизии, прославившейся в великой орловской битве. Сегодня эту битву называют Курской, но тогда у нее было другое название - "Орловская". И фильм первый и в общем-то единственный полнометражный фронтовой документальный фильм, назыавлся "Орловская битва", и дивизиям, в ней участвовавшим (и победившим!) было присвоено не нименование "Курских", а именно "Орловских", как и этой 129-ой. И вот, воспоминание композитора: "... Ночью в редакции красноармейской газеты было отпечатано 300 экземпляров текста песни, а утром мы прибыли в распоряжение части, находившейся неподалеку от передовой линии. Когда мы вышли из "вилиса", нас встретили 250 бойцов - автоматчиков, собравшихся для разучивания песни. Началось необычное для фронтовой обстановки "хоровое занятие". Вначале запевалы в сопровождении духового оркестра и баянисты несколько раз пропели песню. Песня "доходила". Автоматчики на втором припеве быстро подхватили мелодию и стали подпевать... Не прошло и 20 минут, как бойцы хорошо усвоили запев, припев песни и ее текст. Тогда командир части предложил спеть ее в походе. Раздалась команда: "Выстроиться в походную колонну!" 250 автоматчиков выстроилисмь. Духовой оркестр, баянист и запевала встали во главе колонны.Сначала бойцы спели один куплет песни под шаг на месте. Песня ложилась "под ногу". Молодой лейтенант звонко скомандовал: "Шагом марш!" И вдоль по балке зашагали с песней бойцы-автоматчики. Когда колонна стала удаляться с песней, в ее припеве появился присвист. Походная песня стала своей, она получила свое развитие в армейской импровизации, инструментовке, стала украшаться подголосками и посвистом... Мы почувствовали, что присутствуем на настоящем рождении песни."

За лучшие военные песни Анатолию Новикову была присуждена Сталинская премия. Кстати, есть у Анатоллия Новикова замечательная, может быть, самая лиричная из всех созданных советскими композиторами песен о Сталине, песня "Добрый день, товарищ Сталин". ... Льется очень чистая, светлая и очень простая мелодия у домр и балалаек (песня написана для солиста или хора в сопровождении ансамбля народных инструментолв). А потом вступает солист (или хор), и звучат слова поэта Канатова, такие же простые и теплые, как мызыка Новикова:

Над кремлем заря взлетела,
Вся Москва озарена.
Принимается за дело
Вся советская страна.

Это запев, первый куплет. А потом следует припев. Мелодия делается взволнованней и торжественней.

И летит к весенним далям
Песня в солнечный рассвет.
Добрый день, товарищ Сталин,
Шлет страна тебе привет.

Товарищ Сталин - герой еще одной из самых известных песен Новикова - "Россия".

Нашей силе молодецкой
Нету края и конца.
Богатырь, герой, народ советский
Славит Сталина - отца.

После смерти вождя этот куплет перестал исполняться, его не печатали, когда вновь и вновь издавали замечательную, одну из лучших советских патриотических песен. Но ведь из песни слова не выкинешь... Участвовал Анатолий Новиков в конкурсе на лучшую музыку гимна Советского Союза. Композитор как-то показал мне в рукописи целых 4 варианта. Музыка гимна, сочиненная его другом и соратником Александровым (это была не специально для гимна СССР сочиненная музыка, а музыка, уже ранее звучавшей его песни "Гимн партии большевиков"), безусловно, имеет свои сильные стороны: величавость, монументальность, торжественность. Но, признаюсь честно, варианты, созданные Анатолием Новиковым выгодно отличались от несколько холодного и, главное, национально нейтрального александровского гимна, своим именно русским характером, большой простотой, доходчивостью.

Вообще, многие песни Новикова написаны имеено в гимновом ключе. Взять хотя бы такую знаменитую песню как "Родина моя" на стихи Льва Ошанина. Или песню на стихи того же Ошанина "Есть такая партия", лучшей, именно для партийного, коммунистического гимна, просто и не придумаешь. Да он и триумфально прошел по всем, буквально, советским союзным республикам как песня - гимн. Особенно он был популярен на Украине, где песней "Есть такая партия" обычно открывались все партийные съезды, все торжественные праздничные концерты. Наверное, в этом заслуга не только Анатолия Новикова и Льва Ошанина, но и замечательного советского украинского поэта Платона Воронька, сделавшего талантливейший "переклад з росiйскоi"

А разве "Марш коммунистических бригад" (Новиков молниеносно композиторски откликнулся на их создание) - не гимн радостному коммунистическому труду, о котором мечтали Сен-Симон и Кампанелла, Ленин и продолжатели его дела и который впервые на практике был осуществлен в первом в мире государстве рабочих и крестьян.

Сегодня мы не на параде -
Мы к коммунизму на пути.

Ну и конечно же гимн (хотя композитор и поэт, снова Лев Ошанин, сначала назвали его песней, потом маршем, но Всемирная Федерация Демократической молодежи не согласилась ни с первым, ни со вторым названием, и торжественно провозгласила песню гимном демократической молодежи мира). В истории и не только советской песни еще не было до этого (и после этого) случая, чтобы все страны, целые контненты, все как одни, запели одну и ту же песню:

Дети разных народов,
Мы мечтою о мире живем...

Удивительная эта песня. Казалось бы текст, с фонетической точки зрения, пению абсолютно противопоказан. Вот, сами вчитайтесь:

Песню дружбы запевает молодежь,
молодежь, молодежь.
Эту песню не задушишь, не убьешь!
Не убьешь! Не убьешь!

Видите? Одни шипящие согласные, но помноженные на эмоции, на настроение, они звучали так, что их подхватывали огромные стадионы, парады... В каждой стране добавлялись новые куплеты, песня призывала к импровизации, к сотворчеству. Так, во Франции добавили куплет о том, как полицейские попытались запрятать песню в тюрьму, а она сломала решетку и белым голубем полетела над Парижем. Итальянцы прибавили куплет о подвигах партизан, боровшихся против фашизма. Ну а в Африке пелись куплеты о праве людей черного цвета кожи на достойное существование.

Очень грустно, что не сочиняются, не исполняются у нас сегодня песни, подобные новиковским - светлые и радостные, добрые и праздничные. Как в воду глядел композитор, когда (еще в 1963 году!) писал: "... обидно, когда некоторые наши музыканты проявляют интерес не к подлинно народному, содержательному искусству, а к музыкальной "моде" буржуазного Запада, к пошленьким, крикливым "шлягерам", к джазовой какофонии. Оглушающий вой разухабистого джаза, лишенные смысла и чувства наборы диссонирующих звуков, к сожалению, нередко проникают на нашу эстраду, на радио, в грамзаписи и через них в народный быт, и, по существу, не воспитывают, а развращают вкусы народа".

Эх,дорогой Анатолий Григорьевич! Послушали бы Вы, что сегодня звучит у нас по радио, по телевидению. О таком засилье совершенно бессмысленной, низкопробной, и как вы верно в своей тогдашней статье ( "Вечерняя Москва" 5 января 1963 года) заметили, развращающей музыке, вы, конечно не могли даже и подумать.

...В Московском Саду имена Баумана, буквально месяц тому назад, собрались на свой профессиональный праздник танкисты. Убеленные сединами, с бережно сохранненными и надетыми по случаю праздника орденами и медалями, и совсем еще юные курсанты, только еще начинающие свою военную жизнь. Уже началась в саду дискотека, на которой звучали песни как раз такого типа, который вы так метко ругали в той своей статье, и... вдруг кто-то из танкистов-ветеранов затянул вашу любимую:

Эх, дороги -
Пыль да туман,
Холода, тревоги,
Да степной бурьян.

Подхватил эту песню второй ветеран, третий, четвертый... И вот уже отчетливо, громко, на весь сад, зазвучали ваши знаменитые (опять тоже на стихи все того же Льва Ошанина) "Дороги". И вот оно, как говорили еще древние греки, "мгновение вечности". Кто-то не выдержал, отключил, заглушавшую "Дороги" фонограмму. Вы опять победили, Анатолий Григорьевич!

А дорога дальше мчится,
Пылится,
Клубится...

Юрий ЗАРАНКИН.