В Москве 7 сентября на Васильевском спуске было собрано около ста тысяч москвичей, чтобы от имени всей России протестовать против терроризма. Они заполнили собою даже мост, но и там все было хорошо слышно и виден огромный экран с лицами выступающих.

Все собравшиеся, особенно молодежь, с нетерпением ждали чего-то необыкновенного, каких-то решительных действий или программ. И поначалу казалось, что ожидания не напрасны. На выходе из метро были поставлены загородки, и милицейские мегафоны ревели, куда и как должны идти участники митинга. Разумеется, Красная площадь была перекрыта. Боялись провокаций. Три кольца оцепления обыскивали каждого, пропускали через узенькие воротца металлоискателей. НДПР свободно распространяла свои газеты и листовки. Строилась в ряды ЛДПР.

Специалисты в области акустики сработали безупречно. Задушевные песни, лившиеся из множества мощных динамиков, были прекрасно слышны повсюду. Все было вполне серьезно. Солнце сияло. Наконец ведущий, сказав несколько скорбных слов, объявил минуту молчания, во время которой слышались печальные удары колокола. Выступил врач из Беслана. «Я горжусь, — сказал он, — своим маленьким гордым народом». Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий сказал, что «иродово детоубийство не сможет покорить дух народа России».

Все ждали выхода к микрофону ключевого светского лица. И оно не замедлило явиться в облике Райкина-сына. Он, тоже обратившись к некоему усредненному «народу России» (по-видимому, это словосочетание в новоязе призвано заменить собою изрядно поднадоевших ельцинских «россиян»), прокричал, что мы победим. Неясными, правда, остались ответы на вопросы: кто, кого, где, когда, как и т.п. Нелепость, даже кощунственность появления Райкина-сына сразу вслед за митрополитом была столь очевидна, что даже небо насупилось и заплакало. Наиболее догадливые, поняв, что их ожидания обмануты, раскрыв зонты, устремились к ближайшим станциям метро.

Режиссеры митинга не успели сориентироваться и выпустили к микрофону кавказскую актрису. Она говорила очень долго, непонятно, скучно. Дождь усилился. Толпа на Васильевском спуске заметно поредела. Стало попахивать конфузом. И тогда, чтобы спасти положение, на экран выплеснулся Лужков. Народ притормозил, чтобы прислушаться. Но Лужков, по сути, повторив речь Райкина, не произвел должного впечатления, не сказал ничего существенного, если не считать призыва навести порядок в регистрации жителей.

И тут произошло чудо. Как только мэрское лицо исчезло с экрана, на небе тут же вновь засияло солнце. С начала митинга прошло не более 45 минут. Режиссерам его ничего не оставалось делать, как только предоставить слово актеру для зачтения резолюции. Актер, надо отдать ему должное, читал превосходно (еще бы, ведь это был Лановой). И уже расходившиеся по домам, понявшие, что ничего больше не будет, люди как-то не заметили в череде пустых фраз, за которые они голосовали, одну ключевую: «Мы поддержим любые действия правительства, направленные против терроризма». Чтобы эту фразу нельзя было вычитать из газеты, «Московский комсомолец» 8 сентября ограничился несколькими словами, набранными мелким шрифтом: «В Москве состоялся многолюдный митинг против терроризма». И все!

Что же это за любые действия, одобренные резолюцией, которую митинг принял? Чтобы догадаться об их сущности, надо перенестись в Бельгию, где в тот же день состоялось заседание совета НАТО, о котором ТВ сказало, что это не просто рабочее заседание, что оно примет политические решения. Какие? Открыто нам об этом никогда не скажут, но косвенно об этом уже многие проговаривались с экранов все того же ТВ: подготавливаются меры по введению НАТО в РФ с согласия ее правительства. Зачем? Разумеется, чтобы помочь правительству России в борьбе с терроризмом. Ведь оно само не справляется с этим делом, не правда ли? А вдруг террористы захватят ракеты? И куда тогда эти ракеты полетят? То-то и оно!..

Что до молодежи, явившейся на митинг с большими надеждами, о ее реакции можно судить по высказыванию одного из молодых людей: «Я понял, что нас обманули. Только что я растоптал триколор — символ нынешней власти — в знак того, что Путину больше я не верю. Я шел, чтобы участвовать в революции, а попал на дешевый спектакль».

Рассказ будет неполным, если умолчать о расходах на этот спектакль. Ведь только для того чтобы вывести его на прямую трансляцию, ТВ понадобилось уплатить огромные суммы за каждую минуту вещания. Сюда надо прибавить стоимость перевозки туда и обратно огромного количества вооруженных людей, монтаж и демонтаж ограждений, гигантского экрана, акустических систем и прочее, и прочее. На эту сумму можно было бы построить новую школу в Беслане.

Но ничто не напрасно. Во-первых, прошли учения силовых структур методам обыскивания и контролирования больших масс людей. Во-вторых, этот спектакль, равно как и предыдущие выступления наших ключевых фигур по поводу Беслана, позволили многим людям наконец-то понять, кто и как сегодня управляет Россией.

А. ШТАНГЕ.