Телевизионные разглагольствования о мастурбации, фекалиях, эякуляции, бесконечные программы с поглаживаниями, взвешиванием бюстов, нескончаемые слухи о знаменитостях, рассказы о сластолюбивых членах парламента, лингвистические экскременты, разбросанные по различным интервью, выставление тел на всеобщее обозрение. Практически все стороны жизни, прежде скрывавшиеся из-за стыдливости, религиозных убеждений или полученного нами воспитания, сегодня находятся в самом центре внимания общества. Нецензурные выражения? Срамные места? Месячные? Появление в чем мать родила? Какой еще предлог необходим одному индивидууму или целой группе людей, чтобы публично снять с себя трусы и обнажить зад?

     В театрах сегодня дают целую дюжину спектаклей вроде «Монологов вагины», действие которых разворачивается вокруг детородных органов человека: любые интимные подробности человеческой жизни вытаскиваются на поверхность, чтобы безудержно веселить публику, барахтающуюся при этом в самой что ни на есть вязкой вульгарности. И подобную тенденцию в индустрии зрелищных развлечений можно наблюдать по всему миру.

     Наиболее характерной и заметной эпидемией начала XXI столетия является отнюдь не атипичная пневмония, а бесстыдство, вульгарность, примитивность. Весь земной шар, оплетенный постоянно повторяющимся видеорядом картинок, практически уже стал похож на метафору-буфф полового органа, вот-вот готового извергнуться семенем, или на зловонное отправление естественных потребностей, сопровождаемое грубым гоготом.

     Что происходит здесь, там, везде? Хамство уже стало нормой? На одном из чилийских сайтов www.candilejas.cl можно прочесть следующее: «Все программы детского телевидения страдают плохим вкусом, ведущие пользуются сальной терминологией, а анонсируемые передачи сделаны настолько безыскусно, что хочется рыдать.... Сегодня в любой программе чилийского телевидения можно услышать любую пошлость или вульгаризм, употребляемые вместо обычных слов».

     Телевизионная аудитория, не имеет значения какой страны, чаще всего костерит последними словами подобные программы, которые многие просто называют «тошнотворными». Но, учитывая успех подобных творений, не оказывается ли, что они и есть именно то, что желает видеть публика? Переполненные пошлостью передачи умудряются собирать многомиллионную аудиторию зрителей, которых воротит от предлагаемой им «гадости». Однако, несмотря на это, они не в состоянии даже взгляд отвести от картинки в телевизоре. Более того, среди наиболее прогрессивных и культовых персонажей нашего общества есть и те, кто регулярно смотрит подобные передачи, чтобы «расслабиться». При этом подразумевается, что смотрят они их для получения информации о деградации общества.

     Самое поразительное — повсеместное распространение этого феномена. В свое время китч с присущей ему вторичностью выглядел ироничной пародией. Появившаяся позднее трэш-культура обманывала зрителя своей мнимой извращенностью. В систематической вульгарности, превратившейся в настоящую тавтологию, нет ничего, кроме излишков плоти, помоев и плоских шуток. Или так: картинки из некоторых реалити-шоу — чистейший жир, шведский стол плохого вкуса, поедая пищу с которого ты даже не имеешь возможности переварить ее в какое-нибудь греховное наслаждение. Картинка — это все то, что идет в пищу, а прием пищи заканчивается после окончания программы.

     Интерес к мертвецам, привлекательность различного дерьма, неконтролируемое поведение, непонимание различия между личным и общественным — одним словом, «культура попы» — все это принадлежит миру детей. Немецкий ученый Норберт Элиас (Norbert Elias) в соавторстве с другими исследователями опубликовал книгу об эволюции спорта, в которой провел анализ поведения взрослых болельщиков на спортивных соревнованиях, сравнив их возгласы и жестикуляцию с детской манерой выражения собственных эмоций, которой малыши пользуются в любом общественном месте.

     Каждый футбольный фанат будет выражать на стадионе свои эмоции подобно ребенку благодаря атмосфере вседозволенности, царящей на спортивном мероприятии. Однако взрослый человек никогда не станет себя так вести при других обстоятельствах. Место проведения футбольного матча и время его проведения действуют для болельщика как отдушина, через которую выплескиваются все те примитивные позывы, которые цивилизация подавляла в человеке, чтобы он мог более упорядоченно существовать в обществе вместе с другими индивидуумами. Точно так же любой человек был вынужден оставить для своей частной жизни большую часть эмоций, связанных с наслаждением или болью: так, любовные стоны были перенесены в альков, а отправление физиологических потребностей организма — в уборные.

     Но все эти правила после триумфа вульгарности, судя по всему, начинают постепенно отмирать. Иначе каким образом можно объяснить тот факт, что некто истошным голосом вопит в мобильный телефон в любом общественном месте и называет это личным разговором? Как можно оправдать все те выходки, что были публично совершены в нетрезвом состоянии?

     Все наше воспитание было направлено на сдерживание своих эмоций, и чем лучше человек умел контролировать выражение своих чувств, тем большим уважением он пользовался. И что же, сегодня эта норма поведения утеряна? Похоже, что эпидемия вульгарности, недавно названная «The Wall Street Journal» the dark side of the New Economy (обратная сторона Новой Экономики), стала уже не просто временным симптомом.

     Вполне возможно, что подобная тенденция связана с общей инфантилизацией культуры и общества в целом, и основной чертой ее является стремление делать то, что хочется, немедленно и не сдерживая себя. Иными словами, вести себя подобно ребенку, который ничего не знает ни о благоразумии, ни о сдержанности, который чувствует себя хозяином мира и который совершенно не в состоянии взять в толк, что во имя каких-то непонятных для него правил он должен подождать с получением желаемого (сладости, еды, питья или отправления физиологических потребностей).

     В обществе вульгарность проявляется не только в манере поведения и в нарушении его норм, но и в небрежном обращении с разговорной речью, в режущем слух неправильном употреблении устоявшихся речевых оборотов, которое можно услышать практически в любой телевизионной или радиопередаче. Более того, подобная речь начинает восприниматься как «настоящая», «искренняя», которую можно использовать в прямом эфире на телевидении и в кино «про жизнь». Бранные слова слышатся настолько часто, что уже начинают терять экспрессивность, становятся бледными и, подобно мусору, просто засоряют нашу речь, делая ее все более вульгарной. Сегодня сложилась такая ситуация, когда большинство людей, прежде чем что-то сказать, либо недолго думают, либо не думают вообще; норма сегодняшнего общения — язык разговоров по мобильному телефону, своей сбивчивостью и обрывистостью напоминающий спазмы.

     Маленький ребенок не в состоянии дождаться желаемого, он готов топать ногами и рыдать в голос, чтобы немедленно получить то, что ему хочется. Точно так же и самый вульгарный взрослый человек оказывается не в состоянии воспринимать литературные произведения — неспешные в своих описаниях и не склонные к произведению эффекта. Такой человек написанному предпочтет зрелищность картинки, вокруг которой и разворачивается вся культура немедленного получения желаемого.

     Вульгарность можно воспринимать как зло общества, но одновременно с этим вульгарность является самым коротким и прямым путем к сути вопроса. Чем быстрее индивидуум будет добираться до сути вопроса — тем лучше, и одновременно, чем этот путь короче — тем он примитивнее. Кроме того, наикратчайший путь обычно бывает и наиболее топорным, доказательством чему служит недавняя американская военная кампания против Ирака. Прагматизм короткого пути — вообще очень американская черта, которая, будучи таковой, становится неотъемлемой частью поп-культуры. И нет ничего удивительного, что сегодня эта культура распространилась по всему миру.

     Сегодня даже сами американцы удивлены повсеместным распространением вульгарности. На недавно прошедшей в Торонто встрече членов американского общества психиатров Лилия Кортина (Lilia Cortina), психолог Мичиганского университета, сказала: «Мы поражены масштабами распространения дурного поведения среди населения, а больше всего — влиянием плохих манер на людей». Речь в первую очередь шла о примитивизме и грубости в обращении индивидуумов друг с другом. Таким образом получается, что вульгарность — это нечто большее, чем спорадическое извращение действительности и уж вовсе не словесные игры с употреблением слов «эякуляция, слюни и попа». Дойдя до определенного предела, вульгарность становится стилем жизни. Это стиль деградирующего демократического общества, в котором вскрываются зловонные раны порушенных человеческих отношений, интимная сторона жизни человека выставляется на продажу, а оказание помощи превращается в ненужный балласт, который берут на себя лишь ради получения профессиональной выгоды.

     Среди других причин наступления царства вульгарности профессор Гарвардского университета Роберт Патнам (Robert Putnam) называет растущую социальную изолированность людей в обществе. В 1999 году Патнам опубликовал книгу «Bowling alone», в которой говорит о том, что человек все меньше чувствует себя довольным, причиной чему послужило практически полное исчезновение межчеловеческих отношений в обществе. Дефицит контактов между людьми и разделенных переживаний приводил к возникновению депрессивных состояний, отчаянию, росту агрессивности и впадению в тоску. И одновременно с этим наблюдался рост недоверия одного человека к другому.

     При отсутствии обычных человеческих отношений живущий неподалеку человек перестает быть для другого добрым соседом, к которому обращаются в поисках хорошей компании или помощи, и превращается в некую угрозу. Картину исчезновения симпатии и чувства уважения к другому человеку можно дополнить, вспомнив о необъяснимо агрессивном поведении водителей, о холодности и грубости продавцов во многих развитых странах, об увеличении жалоб на работников сферы услуг, о печальном исчезновении добрых связей между соседями, семьями, друзьями. Исчезает не только уважение к другому, но и к самому себе.

     Эта ситуация и породила нервозность и вздорность в отношениях между людьми, примитивизм языка общения. Иными словами, сегодняшнее положение вещей — настоящий апогей грубости. Каждый пытается защититься, не разбирая ни используемых средств, ни того, против кого они используются. Одновременно кино и телевидение показывают нам, что чем непристойнее грубость, чем очевиднее вульгарность — тем больше зрительская аудитория.

     Так что же, дурной вкус и есть вкус современного человека? Человек, живущий в сегодняшнем обществе — давление безработицы, хроническая ложь, фальшивые войны, публичное выпускание газов, — не знает, к чему приткнуться, а вульгарность становится показателем его органического разложения. Пристрастие к дурно пахнущей или имеющей дурной вкус пище — например, некоторым сырам или напиткам — требует способности восприятия скрытого аромата продукта, обычно оказывающегося более изысканным и утонченным, чем первое впечатление от него. Однако сегодня вульгарность становится признаком моральной неразберихи, помойной эстетики и зловонного разложения демократических принципов.