В РОССИИ идет жаркая дискуссия. В стране, где 50% промышленных мощностей безвозвратно потеряны, где больше половины населения вынуждены жить ниже черты бедности, где пустеют деревни, зарастает чертополохом земля, где становятся безлюдными Сибирь и Дальний Восток, где население ежедневно сокращается на 2000 человек, где старшему поколению официально платят пенсии ниже прожиточного минимума, где государственный бюджет примерно равен бюджету одного из американских штатов и не обеспечивает ни нужд безопасности, ни потребностей развития государства, — в этой стране вдруг появилось много денег. Эти нефтяные деньги, как говорит правительство, принесены нам ветром, возникли «из ничего» и создают нам массу неудобств. Они есть, но их нельзя применить для решения российских проблем.

В то же время то же самое правительство всякий раз утверждает, что для решения этих многочисленных, кричащих проблем нет денег. Эта комедия разыгрывается перед изумленным народом уже много месяцев. Несмотря на абсурдность нарастающих споров в правительстве, грозное ворчание парламента, всевозможных общественных организаций и даже плохо скрываемые угрозы в адрес «сладкой троицы» (Кудрина — Грефа — Зурабова) и их предводителя зам. премьер-министра Жукова, для остановки кризиса России и ее спасения от полного краха ничего не делается.

Возникает вопрос, почему? Нельзя ничего поделать? Или можно что-то сделать, но не знаем как? Или знаем и умеем, но не хотим? Если не хотим, то кто конкретно не хочет, почему не хочет и на что рассчитывает?

Обратимся прежде всего к высказываниям российского президента по этой острой проблеме. Их не очень много, поскольку президент, как всегда, предпочитает выпускать вперед своих присных, руководствуясь старым правилом: зачем самому лаять, коли на то собаки есть. Но видно уже «приперло» и поэтому на пресс-конференции с мексиканским президентом Фоксом В.Путин 21 июля поведал изумленным собравшимся, что высокие цены на нефть не очень помогают решению социально-экономических проблем России. Т.е. они, конечно, несколько помогают в той части, в которой способствуют наполнению госбюджета (что правда, то правда — нефтяные деньги лишь в малой части попадают в бюджет, а в основном оседают, с ведома Кремля, совсем в других сундуках и чуланах). Вместе с тем, говорил президент, высокие цены на нефть, большой приток нефтедолларов создают определенные трудности для Центрального банка и правительства с точки зрения удержания инфляции, ведут к чрезмерному укреплению рубля, что не способствует доходам российских экспортеров и перерабатывающей промышленности.

Трудно сказать, кто тут кого научает изрекать подобные сентенции. Греф ли с Кудриным или многомудрый Жуков морочат голову нашему президенту, то ли сами они произносят речи и действуют в соответствии с его установками. В любом случае нас убеждают, что растущие как на дрожжах средства стабилизационного фонда и другие нефтяные доходы нельзя тратить, ибо введение их в оборот ускорит инфляцию, обрушит нашу экономику, да и само государство российское.

Все это говорится с апломбом, которому мог бы позавидовать Всевышний. Однако невольно возникает вопрос: если вливание денег в российский бюджет, экономику, образование, армию, военно-промышленный комплекс и инфраструктуры чревато столь трагическими последствиями, тогда какого черта наш президент и правительство каждый день домогаются притока в Россию иностранных денег? Почему иностранные деньги нашу экономику не обрушат, а вот такие же деньги, но только российские, обязательно сделают это. Как говорил известный персонаж: «Послушай, ври, до знай же меру!»

И еще один вопрос. Какой идиот будет вкладывать свои деньги в Россию, если сам Кремль и Центробанк РФ явно не хотят делать этого? Объясните это нам, убогим, господа Жуков, Греф и всероссийский главбух Кудрин. Объясните также, почему нам на себя нельзя тратить наши собственные нефтяные деньги (вы их старательно прячете за границей), а тем временем российские министерства (Фурсенко) с вашего согласия бодро берут в долг за границей сотни миллионов долларов? При этом нас уверяют, что правительство видит своей первостепенной задачей сокращение долга России и его досрочное погашение перед Парижским клубом.

Бюджетно-финансовая и денежно-кредитная политика правительства и Центробанка РФ, если отскрести ее от макро— и микро— словоблудия, очень проста. Даже преступно проста. На днях ее суть раскрыл председатель Комитета Госдумы по промышленности, строительству и наукоемким технологиям единоросс Шаккум. Центральный банк вовсю печатает деньги и вбрасывает ежегодно на рынок 50 млрд. рублей, чтобы скупать иностранную валюту. При этом он разгоняет инфляцию, с которой нас настойчиво призывает бороться г-н Путин. Ровно эта же сумма изымается из госбюджета и затем «стерилизуется» в стабилизационном фонде.

ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ? А то, что наши налогоплательщики прилежно оплачивают операции Центробанка по скупке иностранной валюты, которая затем выводится за границу. Они работают на поддержание курса доллара и евро и усиление инфляции, нанося по милости Центробанка и Минфина вред экономике страны и самим себе. В бюджете же наша нынешняя власть оставляет ровно столько средств, сколько нельзя не оставить, если хочешь все же выплачивать бюджетникам их жалкую зарплату, пенсионерам их пенсии и что-то перечислять в регионы.

В бюджете нет, однако, средств для развития производства, высокотехнологичных отраслей, таких как авиация, судостроение, химия, тяжелое машиностроение и инфраструктуры, потому что их в бюджет из года в год вполне сознательно не направляют. Сложилась интересная практика распоряжения государственными доходами, которую никто в ее нынешнем виде законодательно не утверждал, но которая очень удобна для Кремля и правительства. Во-первых, есть часть доходов, которая учитывается в госбюджете. Во-вторых, есть доходы, которые после «отсечения» цен на нефть направляются в стабилизационный фонд. В-третьих, есть доходы, образующиеся в результате активности контрольных органов, т.е. налоговых проверок, штрафов, и т.д.

Выстроена, таким образом, система, при которой могучие финансовые потоки проходят мимо бюджета. В результате, как отмечалось в Госдуме на заседании 17 июня с.г., в России по сути дела нет бюджета как такового. В нормальных государствах все подсчитанные доходы включаются в бюджет, у нас же туда попадает только небольшая, не самая значительная часть доходов. Может ли это быть случайностью? Разумеется, нет. Нынешняя власть заинтересована в том, чтобы как можно более бесконтрольно распоряжаться государственными средствами и имуществом. Плоды такой экономической и финансовой политики страна и ее граждане каждодневно ощущают на собственной шкуре.

Казалось бы, нынешнее финансовое положение России блестящее. Который год подряд мы имеем положительное сальдо торгового баланса (только за первый квартал этого года 28 млрд. долларов). С 2001 года в России профицитный федеральный бюджет. За первый квартал этого года Россия получила доходов 1трлн. 196 млрд. руб., а израсходовала 671 млрд. руб., т.е. чуть больше половины того, что получила. Наши золотовалютные резервы сейчас более 146 млрд. долларов и по своему объему превышают внешний долг страны. К тому же создан стабилизационный фонд, в котором сейчас более 760 млрд. руб., а к концу года будет триллион.

«И какой же результат для народного хозяйства мы имеем в этих условиях?» — спрашивал на заседании Думы депутат от КПРФ С.Штогрин. Темпы роста ВВП снижаются, объемы промышленной и сельскохозяйственной продукции сокращаются, импорт товаров только за первый квартал этого года подрос на 25%, число безработных увеличилось на 20%, попытки правительства как-то повысить реальные доходы населения съедаются инфляцией, продолжается бегство капиталов из России. Может ли нынешняя власть остановить и повернуть вспять эти тенденции? Может, но, похоже, не хочет. Она знает, что выход в активных капиталовложениях в производство, но не делает этого. Значит, она имеет какие-то другие виды на огромные деньги, которые сейчас притекают в ее сундуки.

Вопрос об этих «других видах» обсуждался в Думе, на многочисленных «круглых столах» и конференциях, проходивших в последние дни в Москве и в Петербурге, на телевидении и в газетах и, наконец, уже и на заседаниях правительства. Российский кабинет, первоначально не желавший даже слышать о каком-то расходовании принесенных ему ветром нефтяных денег, стал, как рак, нерешительно пятиться назад. Кое-какие (весьма скромные) изменения были внесены недавно в бюджет 2005 года — снижена плата для участников Великой Отечественной войны за проездные билеты, проведена индексация зарплаты ряда категорий служащих, добавили денег библиотекам и т.п. Разумеется, это кошкины слезы, но все же что-то.

Начало правительство обсуждать и «федеральные целевые программы». Их срочно извлекли из самых нижних ящиков чиновничьих столов, где они пылились годами, и возвестили российской публике о согласии подумать, не надо ли государству все же начать строить дороги или наладить производство дешевых отечественных лекарств, или сделать что-то для спасения авиапрома, российской науки, образования и культуры. До чего додумаются — сказать трудно. Скорее всего, практический результат этих размышлений министерства Грефа и его друзей из министерства Кудрина будет минимальным, а линия на то, чтобы крепко зажать государственные деньги в кулак и на нужды России и ее народа не расходовать, будет продолжаться с не меньшим упорством, чем прежде.

ОДНОЙ из причин такого подхода называется (например, заместителем г-на Грефа Шароновым) неизбежность того, что любые государственные деньги, попавшие в предпринимательские и банковские структуры, будут тут же разворованы без какого-либо заметного улучшения экономической и социальной обстановки в стране. Обоснованность таких опасений вряд ли может вызывать сомнение. Привычка нашего бизнеса ничего не производя заниматься казнокрадством давно стала одним из «устоев» нынешнего государственного устройства России.

Вот и теперь, прослышав о каких-то «целевых программах», наши псевдопредприниматели поспешили на собрании «Ренессанс-Капитала» заявить, что выделяемые на них деньги из бюджета или стабилизационного фонда должны идти только через частные предпринимательские структуры. Обосновывается это требование тем, что, если пустить эти средства через государственные организации, их растащат коррумпированные чиновники. Можно подумать, что наше предпринимательское сословие, не мыслящее своей жизни без бешеных прибылей в сотни, и даже тысячи процентов, украдет меньше.

Но у этого самого сословия, искусственно созданного, по меткому выражению Солженицына, «из мусора», есть сильные волосатые руки и покровители в Кремле, Белом доме и в Думе, которые состоят на его содержании. Отнюдь не случайно зам. премьер-министра Жуков поспешил заверить, что государственные средства государство, разумеется, само расходовать не собирается. Всем, мол, во всем мире давно ясно, что эффективно распорядиться государственными деньгами может только частный предприниматель.

Г-н Жуков, разумеется, знает, что эти его утверждения не имеют ничего общего с реальной действительностью и практикой того капиталистического мира, на который он якобы равняется. Там государство и гос. программы играли и играют роль главного мотора экономики, особенно в трудные времена. Ведома ему, конечно, и «великая тайна» российской экономики, состоящая в том, что частное предпринимательство, по подсчетам дотошных западных экономистов, на самом деле убыточно для народного хозяйства РФ и существует за счет непрестанных прямых и замаскированных бюджетных вливаний, передачи ему за бесценок народной собственности, включая природные ресурсы. Только при этом условии наше предпринимательство способно существовать, ничего не сея, не вспахивая, не производя и делая деньги на спекулятивных комбинациях. Как только кончится эта лафа, неизбежно наступит кризис и горькое похмелье с раздачей пинков и зуботычин нынешним руководителям российской экономики. Это время быстро приближается.

Совещания в Белом доме под председательством г-на Жукова с участием 20-летних «мальчиков в розовых штанишках» из подведомственных ему министерств, как рассказывают их участники, производят все более удручающее впечатление. Мальчики несут наукообразную ахинею, которую не понимают ни они сами, ни присутствующие. Никаких серьезных шагов по выходу из усиливающегося кризиса не предлагается и не рассматривается, а обстановка от совещания к совещанию становится все более смешной и похожей на гротеск.

Не случайно, руководитель Счетной палаты С.В.Степашин все настойчивее говорит о невысоком качестве бюджетного планирования и макроэкономического прогнозирования, неспособности правительства скорректировать базовые параметры, растерянности правительства и его бессилии остановить замедление экономического роста на фоне ускорения инфляции, сознательном отказе от учета реальной обстановки в хозяйстве страны, которая требует срочного выделения средств на инвестиционные нужды и на решение острых социальных проблем. По сути дела Счетная палата предупреждает нас о недостаточной квалификации людей, руководящих экономикой России (наиболее свежий и вопиющий тому пример — г-н Чубайс), об ущербности проводимого ими курса, а также о систематических нарушениях ими российских законов.

В ЧЕМ ЖЕ основная ошибка нынешней российской власти, бессильно барахтающейся в трясине экономических и социальных проблем и с каждым новым движением все глубже погружающейся в эту трясину? В неумении и нежелании понять роль государства и разумно сочетать эту роль с ролью частного сектора. Стараясь слепо подражать Западу и переносить его модели на нашу почву, нынешние руководители РФ мнят себя Петрами Великими, но на самом деле обнаруживают глубокое невежество и непонимание механизмов, двигавших российскую историю и порождавших реформы со времен Ивана Грозного и Алексея Михайловича, Петра I, Екатерины Великой, Александра II, Столыпина и далее до Ленина, Сталина и их преемников — руководителей СССР.

Объективный цивилизационный разрыв между Россией и соседними европейским государствами толкал русское государство на протяжении всей его истории к активным мерам по ускорению его развития в экономике, науке, военном деле и т.д. Это всегда было для России проблемой выживания, обеспечения безопасности и места в международном сообществе. То, что происходило на Западе в силу сложившихся там условий как бы самотеком, у нас всегда предполагало мощное вмешательство государства. Истина эта не нова. Ее высказывали еще Менделеев, Милюков, Столыпин, а затем и руководители советского государства. Вот одна из иллюстраций, взятая из книги Менделеева «К познанию России»:

«Большинство видов промышленности (металлургической, сахарной, нефтяной, винокуренной, даже касающейся волокнистых веществ), зачиналось прямо под влиянием правительственных мероприятий, а иногда и больших правительственных субсидий, но особенно потому, что правительство совершенно сознательно, кажется во все времена, держалось покровительственной политики, а в царствование императора Александра III выставило ее на своем знамени с полной откровенностью... Высшее правительство, держась с полным сознанием начал протекционизма в приложении к России, оказывалось впереди наших образованных классов, взятых в целом».

Где оно сейчас это традиционное покровительство и протекционизм?

Где правительственные мероприятия по зачинанию производства? Нынешнее правительство, к сожалению, не только не находится впереди так называемой бизнес-элиты, но искусственно породив из грязи российских миллиардеров своими указами и декретами, почему-то решило, что в дальнейшем экономику можно оставить на их произвол, а роль свою свести лишь к созданию условий для их вольготного житья.

В результате мы получили паразитический слой компрадоров — наполовину чужестранный, без исторических традиций, одухотворенный одной жаждой наживы и готовый на каждом шагу сдавать интересы России и ее народов ради своего благополучия. В результате мы получили также беспомощное государство, разъедаемое снизу доверху коррупцией, не выполняющее исторически необходимой и жизненно важной для нас роли рычага для выхода из кризиса и начала движения вперед. Мы получили государство — орудие организованного застоя, дальнейшей деградации и развала страны.

До тех пор, пока мы будем иметь такое государство и такое государственное руководство, движение России по наклонной плоскости не прекратится. И дело тут не в личностях, не в количестве и качестве партий, не в конструкциях властных структур. Ибо как ни рассаживай этих оркестрантов, они ничего путного не сыграют — и в силу отсутствия должной квалификации и понимания ответственности за управление государством, и потому, что они взялись играть музыку по нотам, написанным не для России.

Однако вернемся к вопросу о том, что же будет с соблазнительно разбухающими фондами, куда рекой поступают шальные нефтяные деньги. Коль скоро в России и для России их тратить не хотят, то ответ напрашивается один: в удобный момент готовятся, пользуясь русским новоязом, их «распилить». Только пока не могут договориться, как бы это половчее сделать, и кому что достанется. В этом, очевидно, глубокий смысл начавшейся яростной дискуссии во властных верхах России и в руководстве крупнейших концернов и банков. Не случайно во время дебатов в Думе г-н Кудрин пару раз помянул о возможности повторения дефолта образца 1998 года. Не случайно та же тема присутствовала и на последнем собрании правительственных и околоправительственных спецов по банковским и хозяйственным делам, которое организовал Познер.

Технология «распиливания» известна. Известно и кто при этом остается в дураках — некоторые неудачники, которых не допустили к «распиливанию», и десятки миллионов простых граждан. Так будем ждать или все же схватим воров и мошенников за руку и за шиворот и заставим употребить нефтяные миллиарды на дело возрождения России? Вопрос сейчас стоит именно так.

Ю. РЖЕВСКИЙ