Убийство первого заместителя председателя Центрального банка РФ Андрея Козлова взбудоражило не только банковское сообщество. Здесь пахнет не только финансовой, но и крупной политической разборкой. Из убийств чиновников, курирующих государственный бизнес, это самое крупное за всю новейшую историю России. Однако сетования на то, что страна вновь погружается в кровавую кашу криминальных войн 90-х годов, ничего, по сути, не объясняют. Как тогда, так и теперь руководителей подобного ранга (никак не менее, а, скорее, поболее федерального министра) устраняли и устраняют обычно «в связи с переходом на другую работу» с сохранением за ними всех льгот и привилегий.

Быть может, дело в личности самого Козлова? Просмотр публикаций о нем за последние 10 лет обнаружил только явно заказные статьи: за и против. Их авторы сходятся лишь в бесспорных фактах, например, в том, что покойный был одним из «отцов» пирамиды ГКО и дефолта-98, но трактуют эти пункты его биографии совершенно по-разному. Одни утверждают, что Козлов был исключительно честным человеком и действовал всегда из принципиальных соображений, хотя порой и допускал ошибки. Другие, напротив, обвиняют его в передаче инсайдерской информации ряду банков и крупной личной наживе во времена дефолта.

Искать истину в подобных публикациях бесперспективно: ее должно установить следствие. Оно, разумеется, рассмотрит все возможные версии, включая бытовую, однако главная версия уже сформировалась, поддерживается официальным банковским сообществом и превалирует в общественном мнении: Козлов стал жертвой криминальных структур, действующих под прикрытием ряда «проблемных» банков. Действительно, все обстоятельства дела как бы однозначно указывают на весьма узкий круг, в котором следует искать заказчиков убийства. С именем Козлова, возглавлявшего в ЦБ надзорный блок, связывают ужесточение борьбы с отмыванием грязных денег, с незаконной «обналичкой» и «серыми» схемами импорта, придирчивой отбор банков при приеме в систему государственного страхования вкладов. В результате с начала этого года свыше 40 банков лишились лицензий и около 400 остались за бортом системы страхования. В довершение всего неделю назад, выступая на банковском форуме в Сочи, Козлов заявил, что Центробанк впредь не намерен церемониться с проблемными банками и что лично он за введение пожизненного запрета на профессию для банкиров, замешанных в махинациях. «Мы санитары леса, санитаров леса не любят, но кто-то должен это делать, и мы это делаем», — резюмировал первый зампред ЦБ.

Ясно, что ущемлены очень серьезные материальные интересы, и поводов для мести со стороны пострадавших и превентивных действий со стороны потенциальных «жертв» здесь предостаточно. Как считает председатель банковского комитета Совета Федерации С.Васильев, Козлов «вышел на что-то системное, связанное с отмывание грязных денег, скорее всего, увидел всю цепь отмывания целиком».

Однако нарочитый, «образцово-показательный» характер преступления, заведомая прозрачность его мотивов и простота базовой версии как раз и настораживают. Уж больно легко будет найти преступника! Словом, это версия, скорее, для «Лестрейда», чем для «Холмса». Впрочем, ее придерживаются не все. Так, по мнению бывшего директора департамента общественных связей ЦБ И.Ясиной, близко знавшей покойного, «сложно себе представить, кто мог стать заказчиком этого преступления, так как никакой рациональной основы оно не имеет». Действительно, не следует преувеличивать персональную роль столь высокого должностного лица в принятии решений о выдаче или отзыве лицензий и т.п. Документы, поступающие к нему на подпись, готовятся аппаратом, проходят многоступенчатую систему проверок, согласований, визирований. Вникать во все подробности каждого отдельного дела первый зампред просто физически не в состоянии. Поэтому в случае разных затруднений подобные вопросы «решаются» обычно еще на дальних подступах к кабинету, где ставится главная подпись. Например, недавно при получении взятки в 1 миллион долларов был задержан работник ЦБ среднего звена. Говорят, что именно столько стоит включение банка в систему страхования вкладов.

Несколько другое дело, когда процесс идет не снизу вверх, а сверху вниз. То есть когда начальник заранее ориентирует подчиненных, на какой банк следует наехать. Только в этом случае к нему могут возникнуть персональные претензии. Но при этом следует иметь в виду, что выдавать подобного рода ориентировки отнюдь не прерогатива начальников даже такого высокого ранга, как Козлов. Хозяйственная жизнь устроена у нас так, что выжить, не нарушая никаких законов и инструкций, никому не возможно. А поскольку всех не посадишь, приходится прибегать к «выборочному правосудию». И решения о том, кого именно выбрать, — политические, которые принимаются отнюдь не в Центробанке, налоговой службе, прокуратуре, ФСБ или МВД. Поэтому даже если Козлов и служил передатчиком ориентировок, то устранять его не было никакого смысла. Приходится согласиться с Ясиной: это преступление не имеет никакого рационального обоснования, если исходить из интересов отдельного банка или даже группы банков.

Тогда что же это такое? Действие какого-то потерявшего голову «отморозка»? Возможно, но очень сомнительно. Поэтому не удивлюсь, если в конце концов выяснится, что Козлова убили по ошибке, приняв его за кого-то другого. Но я не удивлюсь и иному: если окажется, что это преступление — крупная провокация, призванная послужить поводом к широкомасштабному переделу сфер влияния во всей банковской системе. И пройдет передел, разумеется, под флагом «борьбы за государственные интересы». Ближайшее будущее покажет, какое из предположений ближе к истине.

Александр ФРОЛОВ.