Аркадий Гайдар хотел писать так, чтобы его книги «не стыдно было прочесть и в том прекрасном будущем, что зовется социализм». Наверное, он никогда не мог подумать, что будет стыдно не за книги, а за то, что читаем мы их не при социализме...

     Аркадий Петрович Голиков родился 22 января 1904 года в городе Льгове Курской области. Его отец, Петр Исидорович, был учителем в школе при сахарном заводе. В 1905 году он участвовал в первомайской сходке рабочих. Кроме того, Голиковы помогали членам Курского комитета РСДРП: хранили нелегальную литературу, нередко в их доме подпольщики жили. Осенью 1907 года семья спешно покинула Льгов — первая русская революция терпела поражение, в городе начались аресты.

     Сначала переехали в Нижний Новгород. Петр Исидорович стал старшим контролером акцизного управления, Наталья Аркадьевна — мать писателя — поступила на частные медицинские курсы Миклашевского. Из Нижнего в 1912 году Голиковы уехали в Арзамас, где «громко гудели колокола тридцати церквей, но не было слышно заводских гудков».

     В 1914 году Аркадий поступил в первый класс Арзамасского реального училища. В том же году, вскоре после начала Первой мировой войны, отца призвали в армию. Через четыре года он вернулся назад — «на помощь рабочим Москвы и Петрограда, которые уже бились на баррикадах за лучшую долю, за счастье, за братство народов, за Советскую власть».

     29 августа 1918 года Аркадий Голиков стал членом РКП(б). К этому времени он уже успел побывать членом ученического комитета, распространял листовки, по ночам дежурил с патрулем на улицах Арзамаса и даже получил ножевое ранение. В конце 1918 года четырнадцатилетний Аркадий вступил в Красную Армию. «В конце концов вышло так, что четырнадцати с половиной лет я уже командовал 6-й ротой 2-го полка бригады курсантов на петлюровском фронте. А в семнадцать лет был командиром 58-го отдельного полка по борьбе с бандитизмом».

     В автобиографии Аркадий Петрович писал: «Я был на фронтах: петлюровском, польском, кавказском, внутреннем, на антоновщине и, наконец, близ границы Монголии. Что я видел, где мы наступали, где отступали, скоро всего не перескажешь. Но самое главное, что я запомнил, — это то, с каким бешеным упорством, с какой ненавистью к врагу, безграничной и беспредельной, сражалась Красная Армия одна против всего белогвардейского мира».

     Гражданская война закончилась, но уходить из армии Голиков не хотел. Однако из-за старой контузии в 1924 году в возрасте 20 лет он был отправлен в запас.

     Аркадий приехал в Пермь в самый канун годовщины Октябрьской революции. Через несколько дней в праздничном номере «Звезды» появился его рассказ «Угловой дом». Под газетным подвалом стояла подпись — Гайдар. 7 ноября двадцать пятого года впервые появилось на страницах это имя.

     Откуда возникло слово «Гайдар», звонкое и раскатистое? Аркадий Гайдар на такой вопрос не отвечал. Если приставали, отделывался шуткой.

     Секрет возникновения псевдонима раскрывает сын писателя Тимур Гайдар в своей книге «Голиков Аркадий из Арзамаса»:

     «Г» — первая буква фамилии Голиков.

     «АЙ» — первая и последняя буквы имени Аркадий.

     «Д» — по-французски «из».

     «АР» — первые две буквы названия родного города.

     Г-АЙ-Д-АР: Голиков Аркадий из Арзамаса.

     Так возник псевдоним, в котором слились и зазывное детское «айда!», и вольное слово «гайдамак», да еще перекатывается под барабанной палочкой любимое Аркадием «р-р-р-р».

     Свою первую книгу «В дни поражений и побед» Гайдар начал писать еще в 1922 году. Через три года, в 1925 году, повесть была напечатана в ленинградском альманахе «Ковш».

     Первые книги Гайдара почти не были замечены. А в 1926 году был написан рассказ «Р.В.С.», затем в 1930 году появилась «Школа» — и Аркадий Гайдар стал известным детским писателем, стал рассказывать «новым мальчишкам и девчонкам, какая она была жизнь, как оно все начиналось да как продолжалось».

     О чем писал Гайдар? О том, как «народные полки били и громили белую вражескую армию», конечно же, о любимой им Красной Армии и о том, «какая крепкая у красных сила». Вроде бы так просто все, но у советских детей тогда не возникало сомнений в том, «что надо честно жить, много трудиться и крепко любить и беречь эту огромную счастливую землю, которая зовется Советской страной». И раз Гайдару верили, значит, писал он искренне, «потому что, сколько ни подлаживайся, ни манерничай, умный читатель всегда угадает и не поверит».

     Время, когда писал Гайдар, те 20 лет, данные нашей стране как передышка между войнами, были крайне напряженными. Страна Советов, как и прежде, одна против всего белогвардейского мира. «Тревожно на свете, и добром дело, видать, не кончится». В такое время цель детского писателя, как ее понимал Гайдар, — «объяснять ребятам некоторые слова: «честь», «знамя», «смелость», «правда». За это тот командир, который будет ребят принимать из школы в армию, останется писателю благодарен».

     Интересный эпизод приводит в своих воспоминаниях об отце Тимур Гайдар. Однажды кто-то из преподавателей Московского библиотечного института спросил:

     — Скажите, Аркадий Петрович, как воспитывать у ребят ненависть к врагам? Дети и... ненависть. Ведь это не просто.

     — Совсем не просто, — согласился Гайдар. — А зачем вам воспитывать ненависть? Воспитывайте любовь к Родине. Пусть она будет большой, настоящей, искренней. И тогда, если кто-нибудь посягнет на Родину, родится у человека великая и праведная ненависть.

     А что воспитывают сейчас? Нам неявно внушают, что ненавидеть надо всех: «экстремистов», «террористов», «приезжих», и одновременно предлагают в качестве аксиомы: «В России жить нельзя». Правда, и цели совсем другие — Аркадий Гайдар готовил «краснозвездную крепкую гвардию». А теперешние реформаторы во главе, как ни позорно звучит, с Егором Гайдаром больше всего на свете боятся, что рассыпанный народ соберется в крепкую гвардию и прогонит их.

     Аркадий Гайдар, конечно, ни о чем таком не мог думать. Он писал книги, работал в газетах, ездил по стране. Где он только не побывал — в Перми, Архангельске, Свердловске, на Дальнем Востоке и в Средней Азии. В тридцатые годы Гайдар написал «Дальние страны», «Четвертый блиндаж», «Военную тайну», «Голубую чашку», «Судьбу барабанщика». В 1940 году напечатана самая известная книга — «Тимур и его команда».

     Незаметно подкрался 1941 год. В феврале 1941 года Гайдар записал в дневнике: «Война идет своим уныло разрушительным чередом». Совсем скоро она докатится до СССР, но, несмотря на тревогу, планы и у Гайдара, и у страны мирные: «В 1941 году должно быть нами заложено 2995 новых предприятий, шахт, заводов, ГЭС».

     За первые две недели войны Гайдар написал киносценарий «Клятва Тимура». Потом была записана для радио статья «Берись за оружие, комсомольское племя!». В июле 1941 года военным корреспондентом «Комсомольской правды» Гайдар уезжает на фронт. Очерки о Великой Отечественной войне, конечно, сильно отличаются от того, что было написано Гайдаром для детей. Хотя пишет он и о детях, ведь «на десятки тысяч из них война обрушилась точно так же, как и на взрослых, уже хотя бы потому, что сброшенные над мирными городами фашистские бомбы имеют для всех одинаковую силу». В страшные дни, когда «отважная Красная Армия ведет с врагами бой, равного которому еще никогда на свете не было», Гайдар обращается к детям: «Страна о вас всегда заботилась, она вас воспитывала, учила, ласкала и частенько даже баловала. Пришло время и вам — не словами, а делом — показать, как вы ее цените, бережете и любите».

     Гайдар был уверен: «жадные бесцветные глаза» фашизма будут уничтожены «тяжелыми шахтерскими руками». Потому что в Красной Армии служат люди с сердцами, «горящими золотой звездой». Но победу он не увидел.

     Осенью 1941 года Гайдар остался в партизанском отряде в тылу врага. 26 октября 1941 года маленький партизанский отряд попал в засаду около села Лепляво, у железной дороги Канев-Золотоноша. Шедший впереди Гайдар первым заметил немцев, успел крикнуть: «В атаку!». Фашисты открыли по партизанам огонь...

     В написанном в 1927 году рассказе «Сережка Чубатов» есть такие слова: «Это героизм и есть... когда человеку плохо приходится, а он еще думает, как бы помереть не задаром». Вот и сам Аркадий Гайдар погиб не задаром: своей смертью спас шедших за ним четверых партизан.

     ...Можно было бы на этом и закончить. Но сейчас, в наши дни, при слове Гайдар мы вспоминаем не детского писателя, не отважного Мальчиша-Кибальчиша, а его внука, прислужника Главного буржуина.

     В Гражданскую войну за Советскую власть погибали «и сотни, и тысячи». «Но Советская власть жива, живет, и никто с ней, товарищи, ничего не сделает». Сделали. И Егор Гайдар сыграл в этом не последнюю роль.

     Когда в начале 90-х Е.Гайдара спрашивали, как, по его мнению, отнесся бы дед к активному участию внука в разрушении великой страны, он отвечал, что дедушка бы его понял.

     Видно, Егор Гайдар невнимательно читал книжки деда. Аркадий Гайдар как-то сказал про героев «Тимура и его команды»: «У Тимура одна идея — Красная Армия, и с этой идеей он ведет за собой других, и потому побеждает он, а не Квакин, так как воровать яблоки — это не идея и этим завлечь нельзя». Так вот как раз философия Егора Гайдара — воровать яблоки, выращенные кем-то другим. Действительно, завлечь такой философией нельзя, ею можно только обмануть. Вот мы стоим и смотрим, как в нашем же саду кто-то уже 15 лет рвет яблоки и складывает себе в корзину.

     Сегодня наша страна снова «в кольце, и вражья сила нас одолевает». Для Аркадия Гайдара эти слова звучали «грознее смерти». Для его внука эти же слова — слаще меда. «Но, очнувшись вместе с первым лучом вновь сверкнувшего солнца», мы когда-нибудь обязательно узнаем, «что враг опять разбит и что мы опять наступаем».

  Ольга ГАРБУЗ.