За последнее время центральные телеканалы не раз совершали продолжительные экскурсы в «период застоя». Так, весной по Первому каналу был показан четырехсерийный «Брежнев». А с началом лета уже 2-й канал час за часом выдавал на наши экраны восьмисерийный политический детектив «Красная площадь» — о загадочном уходе из жизни второго человека в андроповском КГБ Семена Кузьмича Цвигуна, поименованного в фильме Вигуном.

Было бы наивно полагать, что оба сериала попали в программы случайно. На главных электронных кухнях страны рацион для зрителей тщательно продумывается. Значит, реанимация на телеэкране событий в Кремле и вокруг него в 1980 — 1982 гг. для чего-то понадобилась...

В своем отклике на фантасмагорию «Брежнев» («СР», 07.04.05 г.) я уже высказал ряд соображений на сей счет. Позволю себе от них оттолкнуться.

Итак, очернители советского прошлого вдоволь покуражились над предвоенным, военным и восстановительным этапами истории СССР и теперь начали изгаляться над периодом пребывания у власти Леонида Ильича Брежнева. Данный период клеветники-перестройщики обозвали «застойным». Но многие миллионы россиян до сих пор вспоминают о нем с добрыми чувствами. И новорусские идеологи взялись искоренить этот «предрассудок» — в советской истории светлых пятен быть не должно!

Но дело, как мне теперь представляется, не только в истории. Все говорит за то, что копание в прошлом имеет прямой выход в текущую политику.

Россия — в трясине буржуазных реформ. Их роковая роль становится все очевиднее. Нарастает протестное движение. И правящая команда суетливо переводит стрелки народного негодования на порушенный ею строй социализма: смотрите, мол, смотрите, вот откуда пошли все беды!

Для осуществления такого подлога и мобилизованы виртуальных дел мастера, телевизионщики. И выскакивают к нам на экраны, словно черти из табакерки, снятые на скорую руку «Дети Арбата», «Курсанты», «Штрафбат».

В череде таких новоделов и «Брежнев», и «Красная площадь».

Можно предположить, что, получив установку «замочить эпоху Брежнева», аудиовизуальная обслуга режима перебирала разумные варианты решения задачи. Вероятно, была и такая идея: охаять застой на широком историческом пространстве и документальном видеоряде, переозвучив старые кадры убойными голосами Познера и Сванидзе или того акустического террориста, что постоянно как бы давится галушками...

Но от подобной затеи отказались и по-своему правильно сделали. На конкретном архивном материале охмуреж заведомо не прошел бы. Ибо фактура созидающего социализма настолько говорит сама за себя, что ее не осквернить никакими ядовитыми комментариями.

Вот и решили, судя по всему, взяться за специфический отрезок времени «позднего Брежнева». Покопаться в личном, интимном, исподнем престарелого генсека и членов его команды. Выпятить все мало-мальски негативное, нелепое, курьезное. А для пущей выразительности облечь все это в игровую форму, прибегнув к платным услугам на все готовых лицедеев.

Замысел постановщиков прозрачен. Нагнетая непривлекательные сцены, внушить зрителю: вот, мол, какие мастодонты управляли державой — и куда бы они ее привели?! Немудрено, что социализм рухнул...

Отсюда ненавязчивая подсказка: да ведь нужно еще в ножки поклониться Горбачеву, Ельцину и Путину за то, что избавили страну от застоя, а потом и от советского строя и вывели нас на светлую дорогу демократизации, приватизации, либерализации и т.д., и т.п.

Такая сверхзадача угадывается и в «Красной площади». Только тут в меню для телезрителей оказалось блюдо с более острыми специями.

...Следователь Генпрокуратуры СССР Шамраев берется за расследование дела о загадочной смерти первого зампреда КГБ генерала Вигуна. В него (Шамраева) влюбляется некая цирковая гимнастка, и они начинают вместе бороться за истину. Узнают: незадолго до гибели Вигун пытался встретиться с Брежневым, но ему помешали... Продолжая распутывать узелок, Шамраев и его подруга попадают в эпицентр схватки за власть между Брежневым и Андроповым, спецслужбы которого стараются заполучить компромат на генсека. А к этому компромату оказался причастен ставленник Брежнева — андроповский заместитель Вигун. За что и поплатился жизнью. Бр-р-р...

Дальше — больше. Выясняется: компромат связан с дочерью Брежнева Галиной, а та была... любовницей Вигуна. Страсти-то какие! Теперь уже сам Брежнев поручает Шамраеву непременно найти изобличающие материалы. Противная сторона оказывает на следователя давление, угрожает его убить... В автокатастрофе погибает его любимая. Он решает отомстить спецслужбам!.. Насмотревшись мерзостей в высших эшелонах власти, благородный следователь-супермен все-таки выполняет свой долг.

Конец. Все рыдают...

И что же мы имеем, так сказать, в сухом остатке?

А в осадок детектива выпал его эпилог.

Если помнит читатель, «Послесловие к фильму» прилагалось и к заключительной серии «Брежнева». Что же до «Красной площади», то ее увенчала документальная передача о генерале С.К. Цвигуне (как было уже сказано, он прототип Вигуна).

Чем же примечательны оба этих аудиовизуальных приложения? А вот чем. В обоих эпилогах внятно прозвучала оговорка о вымышленном (!) характере предыдущих событий на телеэкране. Так, режиссер Снежкин признал, что «Брежнев» — это его «...собственная модель советского лидера». А литератор Тополь, по книге которого поставили «Красную площадь», поведал нам, что сочинял ее, исходя только из своего видения кремлевских вождей. И что никакого Шамраева и его подруги-циркачки не было — персонажи эти придуманы.

В свою очередь, жена и сослуживцы Цвигуна (виртуального Вигуна), получившие слово в эпилоге «Красной площади», заявили: между председателем КГБ Юрием Владимировичем Андроповым и его первым заместителем были прекрасные личные отношения; версия устранения Цвигуна чекистами даже не рассматривалась; никто никогда не таил и не искал компромат на Галину Брежневу...

«Картина ужасов» о правителях СССР рассеялась как болотный туман.

Но поезд-то уже ушел!.. 16-часовое (вместе с повторами) мелькание тенденциозных картинок сериала произвело свое воздействие на зрителей. Именно то, которое требовалось фальсификаторам.

Пишу, а на домашнем экране мельтешит очередная серия очередной мистерии. Теперь — «КГБ в смокинге» (Первый канал). И опять — застой. И зловещая фигура Андропова возникает снова... И точно так же, как предыдущие поделки, никакое это не экранное искусство, а наспех состряпанная мешанина из дешевых вторичных трюков и говорящих голов, изрекающих банальности, пошлость и похабщину. И абсолютное большинство эпизодов, включая даже интимные, пронизано лютой ненавистью к Советскому государству, КПСС и КГБ в особенности.

Собственно говоря, на эту бодягу больше не стоило бы тратить ни строчки, если бы не одно занятное «но». Оно, это «но», из разряда тех случаев, когда говорят об «усердии не по разуму».

А прокололись махинаторы вот на чем. Они, как уже сказано, измываются над кадрами с Лубянки. В их псевдофильме члены спецгруппы КГБ, направленной с особым заданием за кордон, показаны как бездари и трусы, с которыми лихо разделывается доблестный агент ЦРУ, заодно покорив сердце оказавшейся в сетях КГБ комсомольской журналистки. Причем американец выводит из строя советских горешпионов посредством их же сослуживца-разведчика, оказавшегося неугодным ведомству Андропова... В общем, как говорится, туши свет.

Но... Юродствуя над КГБ СССР конца 70-х, создатели чернухи, видимо, не придали значения тому обстоятельству, что именно в этой организации и как раз в эти годы начинал свою карьеру Владимир Путин. И, конечно, только по недосмотру незадачливых пачкунов один из «опущенных» ими чекистов имеет до боли знакомые всем нам и бесконечно дорогие для многих еще россиян черты. Невысокий лоб. Чуть скошенный подбородок. Бесцветные водянистые глаза... А лексика, жаргон — почти один к одному.

Так или иначе, но кадры «КГБ в смокинге» наводят зрителей на размышления... о своем президенте. Что вряд ли расширяет его «электоральную базу». А она сейчас ой как необходима!

Интересно: как сей казус воспримут в Кремле? А вообще, не думаю, что накладка будет иметь особо неприятные последствия для исполнителей заказухи. Они ведь хотели как лучше...

Случись публичная дискуссия — творцы всех названных картин наверняка будут отрицать их заказной, конъюнктурный характер. Скорее всего они станут уверять, что обращались к советскому прошлому лишь за острыми, «эксклюзивными» сюжетами. И все это, мол, ради зрелищности, а она необходима для рейтинга, а рейтинг нужен рекламодателям, а на рекламе, дескать, все ТВ держится.

В ответ автор этих строк, окажись он участником такой дискуссии, заметил бы следующее:

— Хорошо, вы ссылаетесь на остросюжетность и зрелищность. Допустим. Но зачем отправляться за ними в туманные дали прошедшей эпохи? Обратитесь, господа, к новейшей истории России. Сколько в ней коллизий и пертурбаций! Сколько неразгаданных, интригующих тайн! Могу навскидку предложить несколько сюжетов. Вот вам первый: «В дни Октября» — о событиях в Белом доме и вокруг него 3—4 октября 1993 года. Многосерийная драма... Или — «Взрывы на рассвете», блокбастер о диверсиях в Москве и Волгодонске, ставших пусковым механизмом второй чеченской войны. В этом деле до сих пор много темного... Не хотите чернухи? Тогда возьмитесь за сериал авантюрно-биографического характера «Сага про Убайса»...

Я бы высказался примерно в таком духе, вгляделся в лица своих оппонентов и убежденно добавил:

— Только не займетесь вы этими проектами, господа. Ведь точно не займетесь! Как опасливо обойдете и другие объекты отражения, могущие затронуть сильных мира сего. А сильные мира «сего» — антиподы сильных мира «того». Последних-то вы и шельмуете, искажая заодно и мир, в котором они были сильны.

И глядя на то, с какой удалью вы атакуете прошлое, расправляясь с его беззащитными тенями, невозможно не вспомнить вислоухого героя известной восточной пословицы.

Вы превзошли его, господа.

С чем вас и поздравляю!

О.ДЖИГИЛЬ.

Краснодар.