Результаты нынешних выборов в Госдуму, полагаю, должны быть самым серьезным образом осмыслены левопатриотической оппозицией.

     И дело не только в том, что оппозиция потеряла после этих выборов около половины своих мест в парламенте, а в том, что выборы эти, при всех фальсификациях и нарушениях, так или иначе отразили существенное изменение политического климата в российском обществе. Удавшаяся политтехнология по расколу электората КПРФ и оттягиванию части голосов глазьевско-рогозинской «Родиной», которой пророчили топтание около пятипроцентного барьера, победа безликой, номенклатурной, безыдейной «Единой России», которая была ожидаема, но все представлялась многими не столь легкой и внушительной, наконец, совершенно неожиданный успех Жириновского, которого давно уже сбросили со счетов, посчитав за политического паяца, крах либералов 90-х годов, который вряд ли кто-нибудь мог спрогнозировать еще за день до выборов, — все это заставляет задуматься. Можно, конечно, утешать себя тем, что сумма голосов КПРФ и «Родины» все равно дает цифру голосовавших за коммунистов на прошлых выборах, что результаты выборов были сфальсифицированы, что «Единую Россию» протащили при помощи «административного ресурса», что КПРФ нещадно шельмовали в СМИ все месяцы кампании с использованием самых циничных методов манипуляции. Но все же это слабое утешение, напоминающее самоуспокоение и как итог — уход от проблемы. Удобно, конечно, считать, что виноваты другие, но эта позиция заведомо проигрышная, потому что она исключает работу над собой, самосовершенствование. Тем более что против такого самоуспокоения говорят весомые и упрямые аргументы. Ведь политтехнология Кремля по расколу электората левых патриотов все же удалась, значит, в этом электорате уже была «трещинка» и не все были довольны тем, как строят избирательную кампанию и вообще пропаганду КПРФ и ее традиционные союзники. Ведь фальсификация результатов выборов, как показал альтернативный подсчет, осуществленный КПРФ, была не столь и существенной: по альтернативным данным, опубликованным на сайте «Rednews», «Единая Россия» набрала всего на три процента ниже цифры, заявленной ЦИК Вешнякова. Что же до административного ресурса, то, согласимся, люди, хоть и под нажимом, проголосовали за эту власть, а не вышли на улицы с протестными лозунгами, значит, их эта власть пока в той или иной степени устраивает... К тому же на предшествующих выборах ни шельмование коммунистов в газетах и по телевидению, ни административный ресурс, ни фальсификации, ни политтехнологии не помешали коммунистам уверенно набрать более 20 процентов голосов....

     Для того чтобы понять, какие ошибки совершила левопатриотическая оппозиция, нужно оценить новую для нас ситуацию в общественном сознании, которую обнаружили эти выборы. Мы попробуем сделать некоторые выводы относительно этого, конечно, приблизительные, предварительные, во многом субъективные и нуждающиеся в уточнении и обсуждении.

     Почти для всех сегодня очевидно, что планида либерализма и радикального западничества в России закатилась. Поражение партий либерального толка, открыто поддерживающих капиталистические реформы, свидетельствует о том, что люди в большинстве своем разочаровались если не в самих идеалах западной демократии, то как минимум в возможности их адекватной реализации в специфических российских условиях. Это еще в 1991 или 1992 годах нашим либералам можно было говорить: потерпите-де немного, и нынешнее поколение уже будет жить при развитом капитализме, как на Западе. Но через 12 лет после начала либерального эксперимента в России в условиях олигархически-мафиозного капитализма, развала промышленности, катастрофы в социальной сфере и сдачи Россией всех позиций в международной политике мало кто верит в подобные обещания.

     На это обстоятельство указывают почти все политологи и публицисты. Но редко обращают внимание на другое: выборы 2003 года показали полный крах и идеи парламентской демократии западного типа в России. Главный результат этих выборов в том, что они обнаружили — большинство населения России «наелось» буржуазной демократии, не верит больше в ее возможности и перспективы и практически однозначно желает однопартийного, сильного государства с авторитарным, единоличным правлением. На это указывает множество фактов.

     Более половины населения страны просто не явилось на избирательные участки. Думается, это отражение не только известных настроений, которые выражаются фразой: «все равно я ничего не решаю», но свидетельство низкой оценки Думы как дееспособного политического института. В любом случае неявившиеся избиратели, а также избиратели, проголосовавшие против всех кандидатов, не верят в российский парламент, считают его ненужным и ничего лично им не дающим. Далее, выбор граждан, голосовавших за «Единую Россию» (независимо от того, под нажимом или сознательно) также симптоматичен. Не могли они не понимать, что тем самым они создают прецедент — «карманный парламент», где любое решение президента приобретает силу закона, что они создают парламент, ничего не решающий и существующий только в виде некоей политической бутафории, призванной придать немного внешнего демократического лоска системе авторитарной президентской власти. Более того, само руководство «Единой России» и в шуточной, и в серьезной форме неоднократно заявляло, что его идеал — однопартийная система, где бы пропрезидентская партия «Единая Россия» была правящей, а если учесть, какой пиар сделали «единороссам» СМИ, очевидно, избиратели «ЕР» это знали.

     Даже если на этих граждан на выборах «давило» начальство, то все равно получается, что им не только и дела не было до того, будет в России дееспособный, активный парламент или же нет, им осточертела парламентская грызня и возня и они хотят «новую КПСС», но без коммунистической идеи, а с некоей непонятной и неоригинальной идеей «просвещенного патриотизма».

     Что ж, партия власти, сросшаяся с исполнительной властью и с «президентской вертикалью», взяла всю власть в свои руки при прямом согласии или попустительстве народа. Народ устал от игр в буржуазную демократию, изрядно всех измучившую своей вульгарностью и ненужностью. Собственно, иного ожидать не приходится — и история России начала ХХ века уже демонстрировала бесперспективность насаждения парламентаризма западного типа в евразийской державе — России. Для России всегда была свойственна качественно иная система управления — сильная государственная власть, лучевидно расходящаяся из центра до периферии, и прямая, общинная демократия на местах (самодержавие — крестьянский «мир», КПСС — Советы депутатов). Для России всегда свойственна была не борьба партий, приводящая к балансу интересов и консенсусу между разными социальными слоями, а априорный договор между властью и обществом о взаимопомощи всех и вся.

     Уродливость нынешнего режима состоит в том, что он выстраивает вертикаль власти без всякого дополнения ее народным самоуправлением, на основе принципов не общинности, а индивидуальной борьбы. Иначе говоря, нынешний олигархически-капиталистический режим, начиная с прихода к власти Путина, медленно, но верно выстраивает модель классической диктатуры, которой, вопреки уверениям демократов, никогда в России не было, за исключением особых случаев, вызванных, как правило, либо внутренней войной, либо внешним нашествием, и которая совершено противопоказана России в силу парадоксальных свойств русского национального характера, где перемешивается абсолютная верность царю, вождю, государству с почти анархической тягой к воле, к самоуправству и самоуправлению.

     Голоса за Жириновского — это тоже голоса против парламентаризма. Думается, сторонники Владимира Вольфовича даже его выкрутасы в Думе склонны трактовать как сознательную издевку над демократией парламентского типа. С этой точки зрения, все члены парламента воспринимаются ими как куклы из балагана, но Жириновский тут — кукла особая, осознающая свое присутствие не в реальной жизни, а в балагане. Тем более и сам Владимир Вольфович тоже не скрывает, что для него идеал тоже однопартийная система, вождизм.

     Парламентская модель в России теперь почти не имеет сторонников. Более того, русская история во второй раз свидетельствует о нежизнеспособности западного парламентаризма на нашей почве. Это, думаем, один из главных выводов, который можно сделать на основе результатов нынешних выборов в ГД.

     Посмотрим теперь: на чем же была построена избирательная кампания КПРФ. На трех китах — популяризации результатов голосования фракции КПРФ и других фракций в прежней Госдуме, на требовании «честных выборов» и обвинении властей в фальсификациях и в «разных стандартах» по отношению к партии власти и к КПРФ и, наконец, в продвижении идеи парламентской республики, где парламенту должны быть подконтрольны президент и правительство. Эти основные тезисы избирательной кампании КПРФ, как видим, строились на высокой оценке роли парламентаризма и были абсолютно противоположны распространившимся в народе настроениям разочарования в парламентаризме. Более того, мы не побоимся утверждать, что упор на думскую работу, сложившийся в силу определенных исторических обстоятельств в КПРФ, привел к своеобразному искусу парламентаризма — к забвению той принципиальной критики буржуазной демократии, которую мы находим и в трудах классиков российской «левой» — к примеру, Ленина, и в трудах российских консерваторов — Н. Алексеева, И. Солоневича, И. Ильина (а именно идеи этих двух течений стали основой для идеологической программной базы КПРФ как партии «левого консерватизма» и «русского коммунизма»). Мы попытаемся вкратце их сформулировать.

     Буржуазная демократия западного типа есть не некая абстрактная демократия, каковой она хочет казаться. В реальности буржуазная демократия есть инструмент в руках крупных финансово-олигархических группировок для преследования своих целей легитимным путем (отсюда и ее название «буржуазная демократия», прижившееся в левой традиции, в традиции правой она именуется несколько иначе — «плутократия», но смысл остается тем же). С этим и связана ограниченность буржуазной демократии. Как только интересам групп из «теневого олигархического правительства» возникает угроза, так сразу эта «демократия» становится гораздо менее демократичной. Следует особо подчеркнуть, что это процесс совершено объективный и он не зависит от личности того или иного правителя — на месте жесткого и прямолинейного офицера-гэбиста Путина или неуклюжего и грубого секретаря обкома Ельцина мог оказаться и какой-нибудь «душка-демократ» интеллигент и филантроп, результат был бы тем же.

     Подписание декларации о честных выборах, искреннее возмущение антикоммунистической пропагандой на государственных телеканалах, искреннее стремление сделать Думу инструментом по проведению в жизнь антибуржуазной политики свидетельствуют только об одном — руководство оппозиции сознательно или нет исповедовало убеждение о том, что демократия в России может быть безграничной, цивилизованной, честной. Увы, это убеждение ошибочно. Цивилизованные и честные выборы при капитализме возможны только в одном случае — если в них участвуют лишь партии, не выходящие за пределы либерального поля, не собирающиеся производить радикальных, существенных изменений в обществе. К примеру, если бы в России было всего две партии — «Яблоко» и СПС, то на выборах была бы тишь, благодать, дружеские рукопожатия и бесконечные расшаркивания. В принципе крупному капиталу все равно кто победит на выборах — Немцов или Явлинский, и в том, и в другом случае этот капитал сохраняет свои доходы, борьба же между олигархическими группировками производится тут почти полюбовно. А если бы и были нарушения, то не такие вопиющие.

     Но в России существует еще и Коммунистическая партия, или, как мы уже говорили, партия «русского коммунизма». Она выходит на выборы с лозунгом экономической ликвидации олигархов как класса — класса грабителей народной собственности и предателей национальных интересов. Даже одни разговоры об этом для олигархов — крамола. А что если «новые коммунисты» придут к власти и вправду начнут... Так что реакция олигархов и подконтрольных им СМИ на коммунистов и левых патриотов ожидаема и естественна. Обвинять буржуазные СМИ, буржуазную ЦИК, буржуазные суды, буржуазные администрации президента, глав областей в «нечестной игре», в «запрещенных приемах» и тому подобном — все равно что обвинять волка в кровожадности. Это естественно, что крупные буржуа и их политическая креатура используют все средства — разрешенные и неразрешенные — для того, чтобы дискредитировать коммунистов в глазах общественности. Это естественно, что крупные буржуа и их политическая креатура срывают принятие Думой антибуржуазных законов, а если Дума все-таки их принимает, то организуют их провал на уровне Совета Федерации или вето президента. И переход от президентской республики к парламентской ничего не решит, потому что и парламентская республика — лишь разновидность буржуазной демократии. Все антиолигархические проекты будут тут либо топиться в болоте думских обсуждений и корректировок, либо, если левые получат в Думе абсолютное большинство и замахнутся на ограничение, — не то что ликвидацию власти олигархов, нас ждет новый 1993 год. Там, где бессильны буржуазные деньги и интриги, говорят буржуазные танки и пулеметы.

     Олигархи ненавидят современных российских коммунистов за две вещи — за то, что они коммунисты и собираются обобществить «собственность» олигархов, и за то, что они патриоты и выступают против заокеанских хозяев олигархов. Нужно воспринимать это как данность, нужно исходить из этого, нужно разъяснять это народу.

     Кто, как не коммунисты в начале 90-х, говорил о том, что западные институты не приживутся на российской почве, что буржуазная демократия насквозь лжива? Теперь, наконец, народное сознание восприняло эти идеи, и что же? Левая оппозиция уступает «партии власти» лозунг единой общенародной партии и лозунг просвещенного патриотического вождизма и сама гремит словесами о демократии, парламенте и тому прочей либеральной ерунде а-ля Ходорковский и КO...

     Это, возможно, и есть парадокс, который стоил оппозиции таких потерь.

     Что же делать? Это нужно решать всеобщим обсуждением, но нам представляется, что совершенно необходимы следующие вещи. Следует разоблачать инструментальный характер буржуазно-демократических институтов, развеивать миф о капиталистической демократии. Следует открыто говорить, что идеал оппозиции — советская демократия с тем отличием от строя в СССР, что идеология нового государства будет учитывать традиционные ценности, прежде всего ценности традиционных религий, а также легитимизирует многоукладную экономику, в том числе и частный сектор, но под общим контролем государства. Работа же в парламенте, таким образом, есть вынужденная мера, связанная с существованием буржуазного государства и с необходимостью использовать все методы борьбы, какие имеются.

     В парламент, конечно, выдвигаться надо, бороться там за законы, в некоторой степени улучшающие положение народа, тоже надо. Но при этом надо и осознавать, и открыто говорить, что существенных изменений общественной жизни парламентская работа не дает, парламент для оппозиции — главным образом общенациональная трибуна для распространения взглядов левых патриотов. Основной же упор следует делать на внепарламентскую работу, на распространение советских и традиционных российских ценностей, на подготовку почвы для Новых Советов Депутатов, которым предстоит сменить буржуазную демократию. Мы убеждены, что общественная самоорганизация по советскому типу — это единственное, что может спасти Россию, особенно в условиях того обвала жизнеустройства, который теперь уже совершенно точно наступит после воплощения в жизнь правительственных проектов реформ ЖКХ и электроэнергетики. Когда целые районы городов останутся без света, без горячей воды, без отопления, когда в этих темных, вымерзающих «спальных районах» начнется преступный беспредел, тогда люди будут просто вынуждены самоорганизовываться, создавать некие общественные комитеты — те же Советы. Потому что либеральная власть не станет им ничем помогать, кроме разве что лицемерных телевизионных обращений и бутафорской активности главы МЧС в новостных программах.

     Левые патриоты должны тогда предложить свои конкретные проекты выхода из кризиса, дать идею аморфному стихийному сопротивлению, превратить эти самопроизвольно возникающие Советы в костяк будущего нового социалистического государства.

     Нужно готовиться к этому «советскому ренессансу» уже сейчас.

  Рустем ВАХИТОВ,
кандидат философских наук.
Уфа.