За двадцать с лишним лет карьеры я насмотрелся всякого: работал в уголовном судопроизводстве в застой, в перестройку, в разгул, в смуту и, наконец, при «диктатуре закона». Казалось бы, пора перестать удивляться чему бы то ни было. Но свирепое беззаконие, творимое над Ю.Т. Шутовым, - по сути дела, внесудебная расправа, осуществляемая - по страшному парадоксу - руками суда, вызывает не удивление, а куда более сильные чувства. То, что прокурорско-судейское сообщество проделывает с моим подзащитным, не просто беспрецедентно. Это неслыханно!

Ни при советской, ни при постсоветской власти ни в каком суде, даже самом заторможенном, не могла сложиться ситуация, когда подсудимый содержится под стражей в течение четырех с половиной лет (!) и при этом рассмотрение его дела, по существу, еще даже не началось!

Ни при какой власти никакому суду, даже самому послушному, не могло бы прийти в голову «удалить» из процесса приглашенного подсудимым защитника, сославшись при этом на несуществующий закон. Так просто-напросто не бывает, как не бывает восхода на западе. Но по делу Ю.Т. Шутова Санкт-Петербургский городской суд создал этот «беспрецедентный прецедент», «удалив» моего коллегу Андрея Пелевина, то есть принудительно отстранив его от защиты! Характерно, что Верховный Суд, прибегнув к процедурной уловке, предпочел не вмешиваться. Зато Европейский Суд по правам человека в Страсбурге счел недостойным в подобной ситуации прибегать к уловкам и принял к рассмотрению жалобу Ю.Т. Шутова.

Юрий Шутов не просто болен - он погибает. При этом в условиях тюремных больниц вылечить его нельзя. Об этом уже неоднократно писали ведущие неврологи и нейрохирурги Санкт-Петербурга, в чьей высочайшей компетентности не смеет усомниться даже прокурорско-судейское сообщество, «контролирующее» дело моего подзащитного. За Ю.Т. Шутова просят депутаты Государственной Думы, Законодательное собрание Санкт-Петербурга. За него готовы поручиться отдельные коллеги-депутаты ЗакСа (четыре личных поручительства коллег Ю.Т. Шутова по Законодательному собранию были представлены суду, однако в постановлении судьи даже не упомянуты!). Начальник следственного изолятора (случай редчайший, если не уникальный!) просит суд об изменении Ю.Т. Шутову меры пресечения.

И что же? Еще год назад (!) суд приостановил производство по делу «в связи с тяжелой болезнью Ю.Т. Шутова до его выздоровления». Но оставил подсудимого... под стражей! И продолжает оставлять! Последнее продление - еще на три месяца - состоялось 19 июня сего года. При этом заключения академиков и профессоров об отсутствии в системе ГУИН возможностей для спасения больного оставлены без внимания. Зато противоречащее этим заключениям письмо начальника ГУИН МЮ по СПб и ЛО В.А. Заборовского, поступившее в суд накануне заседания (поразительное совпадение!), использовано судом как предлог для дальнейшего удержания Ю.Т. Шутова под стражей.

И дело тут не в том, что в Межобластной больнице им. Гааза плохие врачи - врачи там прекрасные, и сейчас они делают все возможное для облегчения положения больного, - дело в том, что в МОБ нет того медицинского оборудования, с помощью которого только и можно спасти Ю.Т. Шутова. Вот уже два года, как этот факт известен суду. В судебном заседании 19 июня защита с полным правом заявила, что использование так кстати написанного письма В.А. Заборовского станет очередным отказом в медицинской помощи, в которой жизненно нуждается подсудимый, и более ничем. Но - кто не хочет слышать, не слышит. А развязка, между тем, приближается, подтверждением чему служат события 6 июля.

Какого же «выздоровления» дожидается суд? Когда «смерть» становится синонимом «выздоровления» - это и есть «диктатура закона»? Не надеются ли на то, что «выздоровление наоборот» подсудимого Юрия Шутова станет «окончательным решением вопроса» и развяжет все узлы?

Для самого Юрия Шутова это, несомненно, так и будет. У мертвых никаких проблем нет. Но у всех нас, кто вольно или невольно соучаствует в этом воплотившемся кошмаре, подыгрывая марионеточной новорусской Фемиде, проблемы возникнут.

И с совестью, и с законом.