Для большинства россиян прошедшие полгода назад выборы депутатов Госдумы стали уже историей. Однако это не в полной мере относится к жителям Орехово-Зуева. По коридорам судебных и правоохранительных органов нашего города то и дело проносится эхо минувших избирательных баталий. 16 апреля орехово-зуевская городская прокуратура возбудила уголовное дело по фактам фальсификаций итогов выборов в Госдуму по Орехово-Зуевскому одномандатному избирательному округу (ч. I. ст. 303 УК РФ). Главным фигурантом дела стал проигравший декабрьские выборы в Госдуму фармацевт В.А. Брынцалов.

После того как в декабре прошлого года Орехово-Зуевская окружная избирательная комиссия, а вслед за ней и ЦИК РФ признали думские выборы в нашем избирательном округе состоявшимися и назвали победителя — С.В. Собко, брынцаловский штаб предпринял ряд попыток добиться отмены выборов в нашем округе. С того времени прошло более десяти судов различных инстанций. Все они признали доводы В.А. Брынцалова несостоятельными. Более того, именно в ходе этих судебных разбирательств вскрылись факты, которые заставили орехово-зуевскую прокуратуру заподозрить Брынцалова в попытке фальсификации итогов голосования в городе Орехово-Зуево.

Главным козырем, на который делали ставку брынцаловские адвокаты, был якобы факт нарушений на четырех орехово-зуевских избирательных участках. На них, по мнению стороны Брынцалова, за С.В. Собко засчитывались избирательные бюллетени с проставленными знаками в двух квадратах, хотя по закону такие бюллетени считаются недействительными. Это обвинение противоречило показаниям свидетелей, в качестве которых были допрошены председатели, заместители и секретари участковых комиссий. Они в один голос заявили суду, что выборы у них прошли спокойно, без каких-либо нарушений. Жалоб со стороны избирателей и наблюдателей не было. При подсчете голосов каждый бюллетень предъявлялся на всеобщее обозрение, и никто никаких претензий не высказывал.

В этой ситуации Орехово-Зуевский федеральный суд, рассматривавший 11 февраля 2004 года жалобу В.А. Брынцалова, принял логичное решение — вскрыть коробки, в которых хранились бюллетени с четырех злополучных участков. После того как коробки были вскрыты, суд действительно обнаружил там бюллетени, засчитанные за С.В. Собко, в которых были сделаны две отметки. Казалось бы, факт грубейших нарушений налицо. Однако суд, проявив должный профессионализм и ответственность, не удовлетворился этими доказательствами, которые на поверку дня оказались фикцией.

Заявление брынцаловской стороны о наличии бюллетеней с двумя отметками, засчитанными за С.В. Собко, сразу выглядело подозрительным. Дело в том, что адвокат В.А. Брынцалова напрочь отказался поведать суду об источниках такой информации. Более того, он признал, что установить наличие двойных бюллетеней можно лишь после вскрытия коробок. В результате получался парадокс: брынцаловская сторона ничем не могла доказать наличие недействительных бюллетеней, но точно была убеждена, что они есть. Секрет этой загадочной с точки зрения здравой логики аргументации скоро разрешился.

Суд обстоятельно изучил «двойные» бюллетени и пришел к выводу, что вторые отметки в них сделаны другими ручками, что выразилось в нажиме ручки и ее цветовой гамме. Кроме того, председатель одной из участковых комиссий и его заместитель обнаружили разительные отличия в способе упаковки коробок, в которых после дня голосования хранились бюллетени. На них была использована не та бумага, которой они были запечатаны ночью 8 декабря. Исчезли так же подписи, сделанные членами участковой комиссии на компьютере. Вместо них появились новые надписи, сделанные маркером. Иными словами, суду стал очевиден факт фальсификации: бюллетени были умышленно испорчены (проставлены вторые значки) уже после дня голосования, то есть после того, как они были посчитаны и запечатаны членами избирательных комиссий. А это могло случиться или в архиве администрации города Орехово-Зуево, или в помещении территориальной избирательной комиссии города. И, действительно, в ходе судебного заседания были выявлены факты грубейших нарушений процедуры хранения избирательных бюллетеней после выборов.

Схема фальсификации предположительно могла выглядеть так. Злоумышленник, вскрывший коробки и испортивший бюллетени, сообщил об этом Брынцалову, а тот, в свою очередь — своему адвокату. Именно этим можно объяснить уже упомянутый парадокс: адвокат Брынцалова был убежден в наличии «двойных» бюллетений, но не мог объяснить, откуда он знает об их существовании. (И вправду, ну не рассказывать же, как они появились на самом деле!)

Подводя итог, необходимо сказать, что грамотные и профессиональные действия Орехово-Зуевского федерального суда не только пресекли незаконные попытки В.А. Брынцалова отменить итоги волеизъявления жителей Орехово-Зуева, но и позволили вскрыть факты циничной фальсификации. Именно они стали основанием для недавнего возбуждения в апреле месяце уголовного дела орехово-зуевской городской прокуратурой против В.А. Брынцалова. Теперь правоохранительным органам предстоит дать ответ, кто же был истинным заказчиком махинаций с бюллетенями, и выявить круг лиц, участвовавших в этом грязном деле.

В этой связи стоит упомянуть еще одно уголовное дело, возбужденное по факту убийства члена орехово-зуевского ТИКа с правом решающего голоса А.А. Турнова, который был застрелен 19 декабря 2003 года. Это дело вопреки закону чуть было не похоронили, однако 20 апреля 2004 года благодаря действиям Московской областной прокуратуры оно было возобновлено. Дело в том, что А.А. Турнов был одним из принципиальных противников попыток незаконного пересмотра итогов голосования по Орехово-Зуевскому избирательному округу. Так что среди нескольких версий гибели А.А. Турнова правоохранительные органы всерьез рассматривают и версию, связанную с думскими выборами.

Сергей ФЕДОРОВ.