60 лет. За это время успело родиться и состариться новое поколение. На нашей планете произошло столько событий, что многое стало забываться. Многое, но только не день начала Великой Отечественной войны, Разве можно забыть тот день, с которого война ворвалась в твою судьбу на всю оставшуюся жизнь? Вот уж 60 лет она, война, напоминает о себе душевной болью невосполнимых утрат, нытьем застарелых ран к непогоде, кошмарными снами.

Как душевный калека,
Я воюю в бреду.
Вот уж больше полвека
Я с войны не приду.

Теплый июньский, ничего дурного не предвещающий, день. Трудоспособные колхозники на сенокосе. В деревне остались распущенные на каникулы пацаны да престарелые жители деревни, и вдруг в эту деревенскую рутинную обыденность ворвалось вихрем страшное разрушительное слово: в о й н а! Радио и телефона в деревне не было, но откуда взялся этот страшный слух? Неизвестно. И лишь спустя несколько часов из сельсовета приехал в деревню нарочный и подтвердил это.

По официальным сообщениям, войны нагрянула, как снег на голову, неожиданно, хотя на самом деле ее приближение чувствовалось в атмосфере, как приближение грозы. Еще до объявления фашистами войны в Армию забирались резервисты. Английские газеты уверяли, что на советско-германской границе накапливаются немецкие войска. Наши же газеты, а их из-за дешевизны мог тогда выписать каждый деревенский житель, опровергали это, поверив "порядочности" Гитлера: это, дескать, немцы едут к нашим границам на отдых. Вот уж эта русская беспечность и доверчивость! Из-за нее мы немало натерпелись бед. Правда, тогда нашим вождем был грузин, но грузин обрусевший. Он и сам признавался в этом: -- Какой из меня грузин, когда я не мог написать матери письма на грузинском языке... На сей раз его русскость пошла не на пользу русским. Хотя во многом другом он был более русским, чем современные перевертыши с русскими фамилиями, обкорнавшие Россию до границ XIV века.

Известно, что на государственном уровне у нас велась интенсивная подготовка к предстоящей войне, и Гитлер не мог этого не знать. Даже в нашей захолустной местности и то были немецкие шпионы. В Знаменской средней школе откуда-то появился смуглый баянист. Побыл на работе в школе, сколько ему было надо, а перед самым объявлением войны куда-то исчез. На второй день нападения немцев в нашей глубинке появились листовки антисоветского содержания, исполненные на пишущей машинке. Известно, что пишущих машинок в районе было 2 или 3. Кто бы это мог их отпечатать? На второй день после прихода немецких войск в наши края немецкие службы адресно разыскали учителя из соседнего с нашим села Алексашина и назначили его бургомистром /по-некрасовски бурмистром/ что ли. По обхождению с ним оккупантов было ясно, что он давнишний сотрудник с ними. Естественно, он выдал фашистам всех коммунистов округи и активистов Советской власти. Из истории известно, что немцы, особенно фашисты, не начинали войн без тщательной шпионской подготовки. Будучи осведомленным во всех наших приготовлениях к войне, Гитлер, пользуясь нашей доверчивостью, и решил не упустить рокового шанса.

Роковой день начала войны застал меня деревенским мальчишкой в возрасте шестнадцати лет. Тогда я себя чувствовал вполне взрослым человеком: был уже комсомольцем, только что закончил с отличием восемь классов средней школы. Подал документы в Задонскую политпросвет школу. Туда меня приняли без экзаменов. Оставалось только учиться. Но война спутала все мои планы. Но не слепыми щенятами бросила нас, меня и моих одногодок, судьба в водоворот невиданных испытаний.

Уже к 16-ти годам я и мои сверстники были подготовлены к этому патриотически и идеологически. Шкала, пионерская организация. Комсомол, вся социалистическая общественность -- вот наши воспитатели. Мы грезили образами бессмертных фильмов "Броненосец Потемкин" и "Чапаев", зачитывались "Оводом" Войнич и "Как закалялась сталь" Островского. У нас была воспитана любовь к своей первой в мире социалистической державе. Мы гордились, что у нас самый справедливый на всем свете общественный и государственный строй. И не вина этого строя, что предательская партийная верхушка типа Горбачева и Ельцина извратила его. Мы откровенно верили в светлую коммунистическую идею, в свое светлое завтра, и не надо было уговаривать нас идти на защиту своей Советской социалистической родины.

Кроме того, мы не были в свои 16 лет беспомощными и в военном отношении. В то время в средних школах было введено программное обучение военному делу. Особенно большое значение придавалось этому после Финской кампании. В школах работали военруки. Мы хорошо знали стрелковое оружие, проводились практические стрельбы. Мы увлеченно играли в военную игру "Зарница". Поэтому, взяв в руки оружие, я не испытывал затруднений с его применением.

Я не могу поручиться за нынешнюю молодежь, что она так же беззаветно любит нынешнюю Россию, страну с обездоленным народом и кучкой жиреющих на уворованном народном добре жуликов и воров, страну рабов, страну господ.

Будучи любопытным мальчуганом, я не мог не заметить огромной воспитательной роли Коммунистической партии, тогда ВКП/б/. Зная, что с нами коммунисты, мы верили в свои силы и надеялись на победу в войне.

В военкомате, несмотря на мое самомнение, меня, а росту я был далеко не богатырского, и моих сверстников не приняли всерьез и позорно направили к своим мамам. Но чувство долга перед Родиной искало выход, и он был найден - партизанский отряд. Потом из партизан уже в Клетнянских лесах Брянской области я сходу, без призыва военкомата, стал пополнением 50-й Гвардейской стрелковой дивизии.

Мой 1924 год попал в самое пекло войны, и моих одногодок, оставшихся в живых после войны осталось единицы. Пришлось за фронтовую жизнь 2 раза побывать в госпиталях, но это в порядке вещей. А на моей малой родине случилась для меня ужаснейшая трагедия - немцы расстреляли всю мою семью: престарелых отца и мать, сестренку Таню 13 лет, жену брата, ушедшего на фронт, и двоих их малолетних детей. Потребовалось немало душевных сил, чтобы вынести такой жестокий удар судьбы. День начала войны -- это самый черный день моей жизни. Все эти 60 лет редко пройдет какой день, чтобы я не вспомнил об этой трагедии, чувствуя какую-то долю своей вины в гибели родных -- не уберег, не защитил, хотя возможности такой не было. В лесу, между деревнями Пешкове и Еленка Знаменского района, на территории Орловского полесья, есть братская могила, где и похоронена вместе с другими семьями моя семья, принявшая мученическую смерти от фашистов. Мне было мучительно больно переживать тот факт, что из-за транспортных проблем я не мог хотя бы раз в год поклониться могиле жертв человеческого безумия. Но вот недавно такая возможность появилась. Мою душевную боль несколько смягчило то обстоятельство, что могила не заброшена и к ней еще не заросла тропа.

Спасибо, дорогие товарищи. Я благодарен добрейшему человеку, бывшему леснику, жителю деревни Пешково Захарову Ивану Егоровичу за то, что он постоянно наблюдает и оберегает при рубках эту могилу. Вот такие ассоциации складываются в самый черный день моей жизни --день начала Великой Отечественной войны - в моей памяти.

Я знаю, что таких, как я, с искалеченными войной судьбами, тысячи и тысячи. Я им сострадаю всей душой, сознавая, что это горе безутешно. Становится страшно еще и за то, что наши ряды, страдальцев от войны, пополняются и в настоящее время.

Я понимаю, что у родителей, потерявших сына в Чечне, или у сына, потерявшего родителей в терактах, горе ничуть не меньше моего. Страшно становится еще и оттого, что мы привыкаем к сводкам гибели милиционеров или солдат в Чечне, как к сводкам о погоде.

Причина Великой Отечественной войны и виновники ее развязывания давно известны. Но есть же причина и виновники чеченской войны? Ведь были же и в Чечне такие времена, например в "застойные" брежневские, когда никто никого там не убивал!

Стоило только ЕБН, теперешнему барвихинскому сидельцу под индульгенцией Путина, появиться, как слону в посудной лавке со своими дурацкими суверенитетами и снайперами в тонком национальном вопросе, как началась война со своим же российским народом.

А что же теперь, остается только "мочить" бандитов, которых кто-то щедро подпитывает.

Но поздно или рано виновники и этой трагедии предстанут перед судом как военные преступники.

Николай ФЕДОНИН.