Я тридцать лет откладывал из заработной платы небольшие суммы, накопил 7 500 советских рублей и вдруг с приходом новой власти все потерял. Решил попробовать восстановить справедливость через суд.

С ПЕРВЫХ ЖЕ ДНЕЙ начались трудности. Не принимали заявление, узнав о его сути. Я проявил настойчивость. Председатель районного суда сказал по секрету: “У меня есть четыре таких заявления, не знаю, что с ними делать”. Стали проводить заседания, приглашены были представители Сбербанка России, Минфина.

Здесь я впервые узнал, что бывшие трудовые сберкассы приватизированы, с 20.06.91 года уже образован Акционерный коммерческий Сбербанк РФ.

Несмотря на то, что я далек от юриспруденции, все же обратил внимание, что мои сберегательные книжки не имеют символики существующего с 1991 года АК Сбербанка РФ. Подумав, я посмотрел на книжку, которую завел 25.01.92 года: на ней значилась символика “Государственный банк СССР”. И далее книжки не заменялись, информации настенной о преобразовании банка не было. Сбербанк работал в подполье, а ведь это — нарушение закона “О банковской деятельности”! На одном из заседаний суда я заявил об этом, спросив представителя АК Сбербанка, как это могло случиться. На что он спокойно ответил: “А тебе не все равно, на какой бумаге твои сбережения. Мы свои обязательства выполнили — приходи, забери свои пять рублей. Не было временно бланков с новой символикой, и мы работали на старых бланках”. Как позже выяснилось, это “временно” длилось до 2000 года.

На этот факт суд не прореагировал, но я попросил этот разговор занести в протокол судебного заседания.

25 октября 1999 г. я получаю на руки судебное решение: “В иске отказать. Виновных нет”. О факте нарушения закона “О банковской деятельности” в решении суда — ни слова. По своей юридической безграмотности я не потребовал на руки одновременно судебного определения относительно вскрывшегося факта мошенничества со стороны АК Сбербанка и поспешил за защитой в областной суд.

Справедливости ради отмечу еще один факт на районном уровне. Чтобы разрешить спор с банком (государством) мирным путем, я предложил и дал согласие сменить свой статус вкладчика на акционера АК Сбербанка РФ. Судья тоже поддержала это предложение, но, к сожалению, мы получили возражение со стороны ЦБ РФ.

В назначенное время являюсь на заседание в областной суд. Заслушивается дело, в котором ни слова о факте мошенничества. Ведь работай АК Сбербанк РФ по закону, от своего имени с момента образования,— для многих тысяч, а может, миллионов российских граждан-вкладчиков имелась бы возможность выбора, участия в приватизации “трудовых сберкасс”, обжалования спорных вопросов своевременно!

Вернемся в облсуд. После зачтения материала дела слово дали представителям приглашенных сторон, последним предоставили слово мне. Я сразу обратил внимание уважаемого суда на то, что материал дела зачитан не полностью и упущен важный, существенный для дела вскрывшийся факт: нарушение закона “О банковской деятельности”. Председательствующий недовольно посмотрел на меня, грубо оборвал на полуслове и усадил на место. После этого закрыл заседание, которое длилось 7 минут без ведения протокола.

Товарищи, сограждане! Поверьте, это был удар для меня.

Придя в себя, я снова вернулся в районный суд и потребовал на руки дополнительный документ относительно вскрывшегося факта мошенничества. Только через 2 месяца, 21.12.99 г., я получил определение под роспись, но составлено оно было 25 октября 1999 г.

Следующим моим шагом в поисках справедливости была областная прокуратура. В назначенный срок получаю ответ за подписью прокурора области Н.П. Руднева, в котором он даже не упоминает о факте мошенничества, хотя суть моей жалобы была именно в этом: “Является ли работа АК Сбербанка РФ в указанный период законной, или допущено нарушение закона “О банковской деятельности”?”

На очереди — Верховный суд. Верховный запрашивает областной. Областной дает ответ в Верховный, копию — мне, где ни слова о факте мошенничества. Но я не отстаю, продолжаю докучать.

Видя, что я не отступаю, они проявили гибкость. На уровне городской и районной прокуратуры организовали следствие по факту мошенничества, имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по этому вопросу.

Интересный момент. При встрече с прокурором г. Орла он задал мне один вопрос: как я считаю, “был ли умысел и какой у правительства, допустившего такую работу банка?” Я ему прямо ответил, что, конечно, да, притом “черный”, о чем я уже упомянул выше. После этого он сразу “ушел в отпуск”.

Разумеется, ответ на уровне районной прокуратуры меня не устраивал, Генеральная прокуратура не захотела видеть этого факта. Президент не помогает. ЧТО ДЕЛАТЬ???

Решил обратиться к депутату Госдумы г-ну Лабейкину и через него выйти на Генерального прокурора В.В. Устинова.

Вариант удался. По просьбе г-на Лабейкина мне пришел долгожданный ответ. Ответ отрицательный, но кое-что значащий. Наконец, упомянут сам факт существования сберкнижек нового и старого образца.

Подписавший документ зам. Генерального прокурора г-н Давыдов принял нас — г-на Лабейкина и меня — за дураков. Как будто в жизни Сбербанка РФ ничего не произошло ни до, ни после 20.06.91 г. Ведь в банке сменился собственник! Он пишет: “...По просьбе клиентов сберегательные книжки старого образца заменены на новые (с символикой Сбербанка России). Бельмесов с такой просьбой в Сбербанк не обращался...” Как я мог обратиться с такой просьбой 25.01.92 г., когда вы держали в неведении и секрете от нас образование акционерного коммерческого банка вплоть до 2000 г.?

“Ну да ладно,— думаю я,— какой ни есть ответ, но ответ. Вот пожалуюсь в Международный суд, там разберутся, правое дело восторжествует”.

Информации об условиях работы Международного европейского суда по правам человека никакой, но справедливость российского судопроизводства не давала мне покоя. Нашел адрес Европейского суда, снял копии судебных документов, написал заявление в произвольной форме и отправил по адресу. Это было в июне 2002 года.

Спустя полгода получаю из Страсбурга заявление (бланк) установленного образца, Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, пояснительные записки и прочее. Опять надежда.

Товарищи, я, конечно, понимал, что Запад есть Запад. И наши правители-грабители во главе с царем Борисом вряд ли окажутся подсудными даже для Международного европейского суда, но вдруг...

Заполненные по установленной форме документы мои были приняты, замечаний не было. Сообщили, что о результатах судебного решения я буду уведомлен в любом из вариантов.

Когда я брал справку в АК Сбербанке РФ о сбережении умершей жены, то оказалось, что ее 8000 рублей советских, которые она копила, как и я, 30 лет, на сегодня превратились в 280 рублей наших “деревянных”, которые я заплатил за 3 почтовых отправления до Страсбурга.

15 сентября я получил неожиданно быстрый ответ из Страсбурга, даже не успел направить им копию свидетельства о праве наследования сбережений умершей — тех самых 280 рублей.

Знакомлюсь с ответом высокого Европейского суда по правам человека. Они доводят до моего сведения, что комитет из трех судей (г-н Боннело — председатель, госпожа Вайич и г-н Ковлер) в соответствии со ст.27 конвенции принял решение на основании ст. 28 конвенции объявить мою жалобу неприемлемой, поскольку она не отвечает требованиям, изложенным в ст. 34 и ст. 35 конвенции. Другими словами, жалоба опоздала. Ее должны были направить сразу после вынесения решения внутренним, российским судом. Напоминают мне, что последующие жалобы и обращения в судебные органы и прокуратуру, на которые я потратил столько сил и нервов, для Европейского суда не имеют значения. Вот так я и разочаровался в западном хваленом правосудии.

Возникает естественный вопрос: “Запад поможет простому россиянину?” Из моих документов однозначно следует: НЕТ!

Обратил я как-то внимание на выступление министра Грызлова: он привел пример, сравнив коммунизм с отцепленным вагоном, в котором якобы никуда не уедешь. Зал “единороссов” взорвался аплодисментами, особенно активно рукоплескал г-н Лужков. А ведь “коммунистический локомотив” на практике доказал свою жизнеспособность. Не шиковали мы, конечно, но бедных, нищих в стране не было.

Сейчас смотрю на холеных, самоуверенных, довольных жизнью функционеров “Единой России”, СПС и других прокремлевских партий и думаю: ведь это Советская власть дала им образование, привольную жизнь. Они все были товарищами-коммунистами, признавали Устав, Программу партии, наконец, идеологию марксизма-ленинизма, и вдруг — “отцепленный вагон”.

Легко было быть коммунистом, когда компартия стояла у власти, совсем другое положение сейчас. Россияне, честно признаюсь, к сегодняшним коммунистам я питаю доверия больше. Взять фракцию коммунистов в Госдуме: при обсуждении важных законов для простых граждан коммунисты голосуют за интересы обиженных и оскорбленных. В теперешнюю предвыборную кампанию, когда страну захлестнул шквал посулов и обещаний, коммунисты открыто заявляют: “Поправить экономическое положение можно и нужно за счет высоких доходов олигархов. Повысить налог на богатых или деприватизировать богатства природы, данные от Бога”. Я согласен с постановкой вопроса: нам в богатой России жить бедно — стыдно!

Петр Иванович

БЕЛЬМЕСОВ.

г. Орел.