Что касается КПРФ, то, по мнению правящих кругов, она должна быть упразднена. Реализовать эту задачу они уже попытались силами предателей внутри самой партии. Первые атаки коммунистами, руководителями КПРФ отбиты. Сейчас власть подключает новые силы, в том числе церковь, для дискредитации партии, ее истории.

НА Х СЪЕЗДЕ КПРФ (июль 2004 года) был поставлен вопрос об отношениях партии и религиозной общественности. Почему? В определенной степени это вызвано тем, что немало верующих идут за коммунистами, входят в избирательный корпус Компартии, в ее ряды. КПРФ защищает интересы людей труда независимо от того, какую они исповедуют или не исповедуют религию. Церковь декларирует борьбу с безнравственностью, за достойную жизнь людей. Казалось бы, есть база для взаимодействия.

Но, как заметил в Политическом отчете ЦК КПРФ Х съезду партии Г.А. Зюганов, “определенная часть церковных организаций, иерархов остается демонстративно глухой к нашим призывам объединить усилия в борьбе за страну, за национальные традиции и духовность во имя будущего России”. События последнего времени свидетельствуют о том, что высшие духовные лица, стоящие во главе конфессий, и прежде всего православной, не только глухи к нашим призывам, но и развертывают наступление на Компартию, ее историю.

Сначала иерархи осудили конфискацию Советской властью церковных и монастырских земель. Хотя им известно, что крестьяне, а в ту пору — это большинство населения России, с одобрением отнеслись к передаче им без выкупа помещичьих, церковных и монастырских земель. Более того, когда свергнутые помещики и буржуазия решили вооруженным путем вернуть себе землю, фабрики и заводы, рабочие и крестьяне, в подавляющем большинстве верующие, взялись за оружие и под руководством ленинской партии большевиков разгромили белогвардейцев и интервентов.

Ныне церковные иерархи вступили на путь восстановления церковного землевладения. Первый шаг сделан, президент и думцы-“единороссы” бесплатно передали церкви земельные участки, находящиеся под зданиями и сооружениями церковного назначения. На очереди передача церкви сельскохозяйственных земель. В этом случае церковные иерархи станут вновь эксплуататорами и крупными собственниками.

Кстати, в царское время в определенные периоды истории принимались меры по ограничению чрезмерно больших размеров церковного землевладения и установлению контроля государства за деятельностью церкви. Некоторые патриархи считали, что “священство выше царства”. Петр I отменил патриаршество и создал Синод во главе с обер-прокурором как высший государственный орган управления церковью. Он окончательно подчинил церковь государству. И так продолжалось два столетия. Лишь при Советской власти одним из ее первых декретов Синод как государственный орган был упразднен, патриаршество восстановлено. Синод был воссоздан при патриархе и стал чисто церковным органом.

Далее. Недавно Межрелигиозный совет России, руководители церквей — православной, мусульманской, иудаистской и буддийской — без обсуждения с верующими предложили правительству исключить День Великой Октябрьской социалистической революции (7 ноября) из перечня государственных праздников, заменив его днем национального единства (4 ноября), когда началось изгнание из Москвы польско-литовского войска ополчением Минина и Пожарского.

К чему может привести такое решение, каковы его последствия?

Отмена государственного праздника Октябрьской революции, несомненно, повлечет за собой не объединение общества, о чем говорят руководители церквей, а его дальнейшее разъединение.

Как нужно ненавидеть советское прошлое, а это — вершина тысячелетней истории России, чтобы протаскивать такие реакционные предложения?! Великий Октябрь покончил с гнетом и эксплуатацией трудящихся, с нищетой и почти поголовной неграмотностью населения, создал великую державу с новой общностью — советским народом, совершившим первым в мире прорыв в космос, с передовой наукой и культурой. Великий Октябрь вывел миллиарды людей из состояния нищеты на путь новой цивилизации.

Те, кто вносит предложение об отмене государственного праздника — Дня Октябрьской революции, напоминают щедринского бюрократа, который, как известно, наложил резолюцию о закрытии Америки, с той лишь разницей, что после некоторого раздумья заметил: “Но, кажется, сие от меня не зависит”.

Такого рода антинародные предложения вносятся церковными иерархами неспроста. Помимо патриотической деятельности церкви, в ее истории немало мрачных страниц, о чем иерархи умалчивают.

После раскола православной церкви десятки тысяч верующих-старообрядцев были умерщвлены: их сжигали, душили, морозили... Церковь помогала царской власти жестоко расправляться с участниками крестьянских волнений, с декабристами. Во всех народно-освободительных движениях, трех русских революциях (первая революция 1905—1907 гг., февральская — 1917 г., Октябрьская революция) духовенство было на стороне самодержавия, белогвардейцев. Ведь это факт, бесспорный факт.

Когда жил и работал в Сибири, встречал людей, которые прошли колчаковский ад. Колчаковские офицеры-садисты вырезали звезды на спинах пленных, расправлялись с непокорными, привязывая их к деревьям, оставляя в тайге на мучительную смерть — на съедение гнусом. Эмигрантский журнал “Воля России” писал о Колчаке: “На белом адмиральском кителе остались несмываемые пятна крови и грязи”.

Благословляя белогвардейцев и интервентов, священнослужители помогали помещикам и буржуазии вновь сесть на шею верующих крестьян и рабочих, фактически содействовали белым генералам и их хозяевам — английским, французским и американским правительствам — разрушать целостность Российского государства. Вот за все это Советская власть преследовала священнослужителей.

Но когда церковь оказывала помощь Советскому государству, призывала граждан громить немецких захватчиков, активно участвовать в трудовой и общественной деятельности, в движении за мир, она получала поддержку Советской власти. Естественно, церковь приспосабливалась к новым условиям.

В связи с этим заслуживает особого внимания высказывание Папы Иоанна Павла II в послании “К третьему тысячелетию”. Отметив грехи церкви в прошлом — религиозные войны, суды инквизиции, раскол христианства (по всем трем есть покаяния церкви), он подчеркнул, что за церковью числится один грех не только в прошлом, но и в настоящем: “терпимость к проявлению несправедливости”. Не случайно говорят: кто предает бедных, тот предает Христа.

Архиерейский собор Русской православной церкви (РПЦ) в 1992 году заявил, что церковь не связывает себя ни с каким государственным строем. Мягко говоря, это неправда. В действительности как в свое время православная церковь относилась к монархии с почтением, так и сейчас она на стороне нынешней буржуазной власти.

В принятом собором же документе “Основы социальной концепции РПЦ” значится, что церковь “не одобряет передел собственности”, то есть выступает против возвращения крупной собственности, захваченной олигархами, ее истинным хозяевам — государству и трудовым коллективам. А у того, кто владеет крупной собственностью, и власть.

Наша позиция — позиция коммунистов — остается прежней. Ни в коей мере не задевать религиозные чувства верующих, крепить с ними связь, вовлекать их в общественные дела, отстаивать интересы людей, защищать от произвола властей.

Да, у церкви и коммунистов есть схожие нравственные постулаты, точки соприкосновения. В частности — стремление воссоздать государственное единство Отечества, активно противодействовать нравственному разложению общества, власти денег, коррупции, чуждому жизнеустройству. В среде духовенства немало священнослужителей, которые близко стоят к верующим, живут скромно, достойно, не приемлют мерзостей нынешней жизни. Это, вместе взятое, и составляет основу сотрудничества, взаимодействия церкви и Компартии. Коммунистическая партия Российской Федерации вновь на октябрьском, нынешнего года, пленуме ЦК заявила о готовности к такого рода единству действий на благо всех жителей России — как верующих, так и неверующих.

Егор ЛИГАЧЕВ,

член Центрального консультативного совета при ЦК КПРФ