Чума XXI века

Недавно руководство Московского метрополитена объявило об очередной серии мероприятий, направленных на повышение уровня безопасности пассажиров. Одним из главных шагов станет установка камер наблюдения во всех вагонах поездов, начать которую планируется с 1 января 2006 г. Сможет ли новое начинание реально защитить простых граждан от террористов и хулиганов?

Сегодня, после нападения на Нальчик и целой волны терактов у нас в стране и за рубежом, почти ни у кого не вызывает сомнения факт необходимости повысить уровень защищенности людей. Следуя общему настроению, власти выдвигают все новые и новые инициативы. Уже на данный момент весь центр столичной подземки контролируется видеокамерами: большинство станций, переходов и вестибюлей озирает «невидимое око» правопорядка. Все московские школы, больницы и другие социально значимые объекты взяты под охрану — круглосуточно десятки тысяч охранников берегут спокойствие граждан. Казалось бы, в таких условиях теракты невозможны. Однако, к сожалению, все ухищрения оказались бессильны перед «чумой XXI века». Заметим, что ее метастазы поразили весь «цивилизованный мир», поэтому логично было бы проанализировать зарубежный опыт.

Первым на ум приходит пример Лондона, который недавно потрясло несколько взрывов. Весь мир в сотый раз убедился в недостаточности технических средств для успешной борьбы с террористами: Великобритания — лидер по количеству камер слежения на душу населения, коих насчитывается более 30 млн., каждый англичанин в среднем попадает в объектив около 300 раз в день. Не помогло. Зададимся простым вопросом, который обычно даже не обсуждается: а как удаленные средства наблюдения могут воспрепятствовать осуществлению теракта? Стандартный ответ — мол, оператор увидит потенциального террориста и сообщит куда следует — не подходит, поскольку выявить в многомиллионном пассажиропотоке источник опасности практически невозможно, пока не совершен сам теракт. Ситуация очень похожа на ту, что сложилась с проверкой паспортного режима в Москве: после терактов его ужесточением успокаивают москвичей, эффект же достигается только психологический, так как в реальности ни в одном паспорте не указано, что его владелец — террорист. Таким образом, выходит, что в деле предотвращения технические средства бессильны. Ради справедливости нужно сказать, что они все-таки помогают в расследовании, но проблема-то остается.

Аналогично дело обстоит и с защитой школ и больниц: неужели кто-то всерьез верит, что один-два охранника (кстати, часто отнюдь не молодого возраста) смогут противостоять десятку хорошо подготовленных и вооруженных до зубов бандитов. А узнают спецслужбы о захвате чуть раньше или чуть позже — ситуацию этим не исправишь. Нам могут возразить: уж если не против террористов, то хотя бы против обычных преступников они эффективны. Кстати, следуя этой логике, во многих дворах и подъездах в совершенно обычных районах столицы именно установка систем слежения стала главным средством борьбы с преступностью. Способ, конечно, интересный, но служит ли он предотвращению преступлений, устраняет ли глубинные причины или (в лучшем случае) помогает задержать очередного воришку?

Пожалуй, вопросов достаточно: наблюдательный читатель найдет их еще множество. Однако возникает самый главный вопрос: если известна неэффективность существующих методов, то почему их продолжают с таким упорством применять? На наш взгляд, здесь следует обратить внимание на два момента.

Взглянем на проблему сквозь призму корыстных интересов. Оказывается, борьба с террором — дело очень выгодное для различных фирм, поставляющих специальное оборудование (отнюдь не дешевое) и оказывающих охранные услуги. Сколько будет стоить оснащение почти пяти тысяч вагонов метро видеокамерами, налаживание радиосвязи между поездами и пультами управления, скольким людям придется платить зарплату за обслуживание аппаратуры и за работу за этими пультами? Мало кто замечает, что в метрополитене за порядком следят уже не только сотрудники милиции, но и частные охранники, но если есть первые, что там делают вторые? Неудивительно, почему проезд в метро дорожает с каждым годом — кто-то должен все это оплачивать. То же самое в школах: сидит там сторож (по-другому и не назовешь), а родители учащихся вынуждены добровольно-принудительно оплачивать безопасность детей (примечательно, что московское правительство обязало школы завести охрану, но деньги выделить «забыло»). Положение в России полностью соответствует мировым стандартам: сегодня в США в сфере безопасности работает около 2,5 млн. человек, что обходится в 100 млрд. долл. Поэтому-то наши чиновники, известные своей заботой о кошельке народном и собственном, не задумываются об эффективности упомянутых мер. Впрочем, корни не только здесь.

Во всем «цивилизованном мире» терроризм признается серьезной проблемой, но, как ни парадоксально это звучит, бороться с ним на деле никто не собирается. Чтобы понять причины, внимательно проанализируем само явление. Общепризнанно, терроризм — это средство устрашения общества и государства ради достижения политических целей. Важно не просто убить как можно больше людей, важно превратить злодеяние в факт общественного сознания, запугать буквально каждого человека. Современный терроризм — во многом виртуальный феномен, устрашающий эффект которого основан на многократном усилении средствами массовой информации воздействия на чувства людей. Информационную бомбу взрывают не сами преступники, а СМИ, которые сеют ужас и страх, показывая во всех подробностях ту или иную вылазку террористов. Посмотрите, часто ли происходят теракты в Китае, Вьетнаме, Северной Корее и на Кубе? Такого явления там нет в принципе, как не было его и в Советском Союзе до перестройки, поскольку СМИ находились под контролем государства и благодаря этому знали, что нужно показывать, а что держать под запретом. Как установили психологи, страх, порождаемый террором, — благодатная почва для манипуляций различного рода, чем СМИ собственно и занимаются.

В конце 1930-х годов в Америке произошел такой случай. После трансляции радиопостановки по роману Г.Уэллса «Война миров» о вторжении инопланетян началась массовая паника, так как американцы восприняли передачу как сообщение о реальном событии. Изучив механизм действия страха, технологии манипуляции сознанием шагнули с тех пор далеко вперед. Для успешного их применения на долгосрочной основе требуются специальные условия, человек должен быть «подготовлен» для их восприятия. Ощущение тревоги и опасности со стороны неведомого врага позволяет управлять поведением людей. Вот тогда-то и выходит на сцену терроризм, причем независимо от того, кто его осуществляет и какими целями он прикрывается. Терроризм превратился в средство дестабилизации эмоционального настроя общества, ведь никто не способен долго жить в условиях всеобщей нервозности.

Понимают это или нет, но благие устремления чиновников по борьбе с терроризмом дают противоположный результат. Уже стало привычным слышать в общественных местах предупреждения о необходимости повышенного внимания к подозрительным лицам и оставленным без присмотра вещам. Поневоле забеспокоишься от таких настойчивых рекомендаций, само собой появляется неясное чувство страха и неуверенности: не того ли хотели достичь террористы. Видеокамеры и толпы охранников, казалось бы, берегут нашу безопасность и нервы, а на деле лишь подливают масла в огонь, нагнетая психологическую напряженность. В нашем рассуждении мы оставили в стороне еще один аспект проблемы, а именно: всеохватывающее, тотальное наблюдение за всеми гражданами, безусловно, нарушает их личные права и свободы (даже с точки зрения буржуазного права); оправдания и ссылки на суровую необходимость, как мы показали, не имеют отношения к реальности. Так что мы теряем, не приобретая взамен ничего.

Конечно, с такой серьезной опасностью бороться надо — здесь нет разногласий. Но не стоит бросаться в бой, не разобравшись, эмоции и поспешность — плохие советчики. Не выяснив действительных причин и не выявив методы воздействия, победить терроризм невозможно.

Дмитрий ШУТОВ.

Москва.