ОРГАНЫ высшей власти (как избранные, так и назначенные) не скрывают своего недоумения по поводу однозначной реакции практически всех слоев населения на принятие закона о монетизации льгот. На общегосударственных каналах теперь уже ежедневно показывают полусумасшедших старух и мужичков с признаками хронической алкогольной интоксикации, которые «всецело поддерживают» новые инициативы президента и правящей партии и со вкусом рассказывают, на что они потратят свалившуюся с неба халяву (будто и так непонятно, на что они ее потратят).

Вменяемые и адекватно воспринимающие действительность жители страны, в свою очередь, не скрывают недоумения по поводу неубедительности и некоторой странности законодательных инициатив. Причем в явную оппозицию реформе льготной отрасли становятся как те, кого последствия реформы реально коснутся, те, кто, может быть, что-то от них и выиграет, и те, кто никакими льготами не пользуется и пользоваться вряд ли будет. Вроде бы сказано много, и вроде бы сказано все. Тем не менее, некоторые моменты, по мнению автора, оказались незаслуженно обойденными вниманием.

Во-первых, все разговоры, которые ведутся вокруг закона, касаются только трех видов льгот (проезд, лекарства и санаторно-курортное обеспечение) и семи-восьми категорий льготников. В то же время законом вносятся изменения в 155 законов и еще 41 признается утратившими силу. То есть простая арифметика и логика подсказывают, что преобразования должны коснуться, как минимум, 196 сфер, отраслей, видов деятельности — в общем, почти 200 категорий льготников. На практике число категорий людей, пользующихся льготами, которых коснется закон, несколько меньше, так как в число изменяемых и отменяемых законодательных актов входит несколько десятков, которые не имеют отношения ко льготам, но направлены на перераспределение обязанностей между бюджетами разных уровней (законы о лекарственных средствах, об отходах производства, о государственном регулировании плодородия земель сельскохозяйственного назначения, об оценочной деятельности и т.п.). Особо хочется обратить внимание на то, что в число отмененных включен Градостроительный кодекс РФ, новая редакция которого предложена в другом пакете законов (так называемом «жилищном»), и рассмотрение которого перенесено на осень. Этот факт наглядно высвечивает качество работы новоявленного думского большинства, эффективность всех их нулевых чтений и переговоров.

Теперь о категориях льготников, подпадающих под действие закона. Первой категорией (по тексту) работников, льготы которых подвергнуты пересмотру, являются работники милиции (этот закон был первым по времени из тех, которые изменяются). Так вот, здесь обращает на себя внимание одна забавная деталь — работникам милиции (как и военнослужащим) сохранено право на бесплатное зубопротезирование, в то время как Героям, инвалидам и ветеранам такая возможность более предоставляться не будет. Так как работники милиции по сравнению с другими категориями льготников, отличаются более молодым возрастом, и, следовательно, зубы могут терять преимущественно по причинам неестественным, можно сделать однозначный вывод о том, какие последствия предполагаются инициаторами законопроекта. А ветеранам, инвалидам и другим заслуженным людям остается пожелать только одно — берегите зубы. Свои!

Властями много говорится о том, что расходы, которые решено оптимизировать, чрезмерны для бюджета. Но какие дополнительные расходы бюджеты несли в связи с бронированием жилья северянами (напротив, квартплата и плата за отопление отсутствующими героями труда вносилась исправно)? Зачем нужно отменять закон о поддержке субъектов малого предпринимательства, если на отдельных его положениях основываются нормы налогового и гражданского законодательства? К чему приведет отмена государственной поддержки районных (городских) газет и средств массовой информации вообще? Ясно, что цены на соответствующую продукцию (издания) поднимутся до таких высот, на достижение которых никаких компенсаций не хватит. Какие такие льготы имели товарищества собственников жилья, и почему соответствующий закон отменяется в этом пакете? Почему государство отказывается от регулирования агропромышленного производства — ведь продовольственная безопасность — это тоже безопасность?

А чем перед современными властями провинились дети? Почему снимается ограничение по размеру родительской платы (хотя бы и в государственных и муниципальных детских дошкольных учреждениях)? За что у детей из малообеспеченных семей отнято право на выплаты на питание (всего-то три рубля в день)?

Но верхом идиотизма выглядит озвученное представление инициаторов законопроекта о районных коэффициентах. По мнению разработчиков, теперь в каждой местности, относимой к районам Крайнего Севера или приравненных к ним, должно одновременно действовать, как минимум, четыре разных районных коэффициента — по категориям работников, финансируемых за счет бюджетов различных уровней, и — отдельно — для работников коммерческих организаций. Поясняю для тех, кто голосовал за «ЕР» и действующего президента: районный коэффициент должен зависеть только от климатических условий, а отнюдь не от наличия средств у того, кто должен платить заработную плату.

Один из назойливо саморекламирующихся борцов за благо народных масс — «единоросс» Исаев (у которого, кажется, только лицо поправляется на полтора килограмма в год), с высоким пафосом на всех перекрестках рассказывает о том, как его фракция (и возглавляемый им профсоюз) в смертельной схватке с правительством отвоевала сохранение минимального размера оплаты труда (МРОТ) в трудовом законодательстве. Вообще сама по себе ситуация выглядит картинкой из театра абсурда — проправительственная и пропрезидентская фракция в тяжелой борьбе с пропрезидентским правительством чего-то там добивается. На самом же деле все проще. Инициаторы и разработчики закона, захлебываясь от восторга от результатов выборов, но обладая весьма отрывочными знаниями в области законодательства, упустили одну маленькую деталь. Оказывается, установление понятия МРОТ является не происками прокоммунистической второй Госдумы, а прямой обязанностью государства (пункт 2 статьи 7 конституции РФ). То есть закон, принятый в том виде, в каком он был представлен к первому чтению, мог быть мгновенно опротестован, как противоречащий конституции. Видимо, кто-то из «них» все-таки заглянул в Основной закон и, оценив результаты первого голосования (которые даже с учетом поддержки пламенных жириновцев до конституционного большинства не дотягивали), принял решение отработать назад. Но, надо отдать должное — вместо признания собственной ошибки «единороссы» попытались обратить все происшедшее в свою пользу.

Вообще, если руководствоваться конституционными положениями, принимаемый закон антиконституционен, так как не только подвергает ревизии статью 7 конституции РФ (РФ — социальное государство), но и существенно ограничивает права, гарантированные другими статьями конституции. Из этого следует, что любой из 292 депутатов, проголосовавших за принятие закона, при определенных условиях может быть привлечен к уголовной ответственности. Понимают ли это депутаты? Или верят тем, кто заверяет, что ничего не будет, что за все ответит президент? Наверное, все-таки нет.

ТЕПЕРЬ о так называемом «социальном пакете». Пока о самих предложениях и механизме их реализации можно судить только по заявлениям представителей правительства и «ЕР» — в проект закона, принятого в первом чтении, о социальном пакете ничего не говорится. На первый взгляд, мера своевременная и позволяющая минимизировать риск народных волнений. Только подавляющее большинство народа продолжает сомневаться, интуитивно чувствуя, что подводные камни будут и их будет немало. После того, как соответствующие изменения будут внесены в проект закона (если, конечно, они будут внесены), можно провести более предметный и глубокий анализ. А сейчас предлагаю посмотреть внимательнее на то, что лежит на поверхности.

Предполагается, что в 2005 году социальный пакет будет предоставляться всем бывшим льготникам — без учета их желания. О перспективах уточнения этой нормы в следующем году можно судить хотя бы по результатам пенсионной реформы — не прошло и двух лет, как основополагающие ее принципы подверглись радикальному пересмотру. То есть, однозначно о 2006 годе можно сказать только одно — это будет год отмены льгот в области ЖКХ.

Теперь о суммах. Лично мне почему-то непонятна одна цифра — за льготные лекарства предлагается удерживать с суммы компенсации 350 руб., в то время, как в печати активно обсуждается цифра в 57 руб. — именно столько стоит эта льгота сейчас в расчете на одного покупателя медикаментов. С чего бы вдруг количество бесплатных лекарств должно увеличиться почти всемеро? Что будет разработан расширенный перечень лекарств, предоставляемых в рамках пакета? Или в него будут включены наиболее современные и дорогостоящие лекарства? Посмотрите на лица тех, от кого зависит разработка и принятие этого перечня, и прочитайте вопросы заново. Ответ очевиден? Сумма в 57 руб., скорее всего, получается в результате того, что далеко не все льготники, имеющие право на получение бесплатных медикаментов (или медикаментов по льготным ценам), этой льготой пользуются. И вовсе не по причине того, что это им недоступно, а в силу сравнительно неплохого здоровья, для поправки которого время от времени требуются копеечные средства «от головы и от живота». Другими словами, правительство предлагает удержать 53 млрд. руб. с сумм компенсации, причитающейся льготникам, и фактически 6/7 этой суммы использовать по своему усмотрению.

Далее, в качестве аргумента, подкрепляющего выгодность льгот для сельского населения, говорится о неразвитости транспортной сети на селе. Но 40 руб. на проезд пригородным железнодорожным транспортом будет удерживаться и с сельских жителей. То же можно сказать о льготе на санаторно-курортное лечение. То есть по прежнему пользоваться льготами будут если и не единицы, то весьма ограниченное количество бывших льготников, а удержания будут производиться со всех.

Ничего кроме недоумения не может вызвать предложение «правящей партии» и Совета Федерации о переводе льготных выплат репрессированным на федеральный уровень. Если не вдаваться в особенности бюджетного процесса, бросается в глаза противопоставление этой категории льготников ветеранам труда и труженикам тыла. Причем инициаторы поправки особо упирают на то, что репрессированные пострадали от государства. На уровне же бытового сознания подобная инициатива воспринимается по-иному. Ветеранам труда и труженикам тыла, по существу, говорят: вот репрессированные мужественно боролись с тоталитаризмом, а вы всякой ерундой занимались — промышленность строили и восстанавливали, целину осваивали, в войне победили, чем серьезно обидели предков друзей, деловых партнеров, а то и просто земляков современного политического истеблишмента. Совет Федерации пошел еще дальше — он не просто поддержал предложенную поправку, но и «нашел средства» для ее реализации — надо увеличить долю налога на прибыль, зачисляемую в федеральный бюджет. То есть не просто выплаты репрессированным переводятся на федеральный уровень, но эта категория льготников оказывается в заведомо более выгодных условиях — так как фактически выплаты им предполагается производить за счет уменьшения выплат тем, кто остался на уровне регионов. И как после этого в городах и весях будут относиться к репрессированным? А к их прежней деятельности? А к политикам, которые эту деятельность ставят выше трудового подвига?

Весьма любопытны проговорки, допускаемые сторонниками монетизации льгот в запале рекламы нового законопроекта. Лично меня немало озадачили неоднократные сообщения о том, что правительство договаривалось и договорилось с РАО «РЖД» о предоставлении льгот (в счет удерживаемых 40 руб.). Причем говорили об этом и Фрадков, и Греф. Позвольте, кто и с кем договаривается. Да, «РЖД» — это акционерное общество, но со стопроцентным государственным участием! Так кому, как не собственнику имущества в лице правительства, решать, на что тратить часть полученной прибыли. Это все равно, как если бы владелец торговой палатки каждый раз спрашивал у продавца (наемного работника) разрешения потратить часть выручки и прибыли. Скорее всего, проговорка эта не случайна и только подтверждает предположение о том, что основным результатом приватизации стала передача государственной собственности не в руки отдельных представителей бизнеса (рискующих своим состоянием), а в руки менеджмента акционированных компаний, чаще всего представляющих собой новую форму бюрократического управления.

Тот же Исаев вдруг с пеной у рта начал говорить о том, что за спиной тех, кто противодействует принятию закона о монетизации льгот, стоят лица, чуть ли не замыслившие государственный переворот. А это уже ностальгия по репрессиям. Еще чуть-чуть, и появятся враги народа (причем не всего народа, а только той его части, которая прильнула к органам государственного управления), и далее — все по технологиям, обкатанным еще в кромвелевской Англии или Франции образца конца XVIII века.

Много говорится о коррупционности местных властей, обращающих средства, выделенные для оплаты льгот, в свою пользу. При этом делается вывод о том, что только замена льгот деньгами позволит исключить взяточничество (или нецелевое использование бюджетных ассигнований), так как предложенная мера наиболее полно отвечает рыночным условиям. Ну, во-первых, государственная власть тем самым расписывается в собственном бессилии — неумении или нежелании обеспечить контроль за соблюдением законности на местах. Во-вторых, по законам рынка, дополнительная денежная масса обусловит инфляцию именно на том сегменте рынка, куда понесут свои деньги «осчастливленные» льготники — то «сладенькое», что, по убеждению президента, кинутся скупать пенсионеры. Причем размеры инфляции будут не меньшими, чем процентное увеличение рыночного спроса на отдельные виды товаров, а повышение цен произойдет опережающим порядком — не позднее чем за месяц до первого получения льгот.

ПОСЧИТАЕМ. Оставив в покое выплаты, которые будут финансироваться за счет федерального бюджета, попробуем оценить предполагаемый размер компенсации для большей части льготников (ветеранов труда и тружеников тыла). Не более двух-трех регионов (субъектов РФ) смогут позволить себе установить компенсационные выплаты на уровне федеральных (не исключено, что в это число не войдет и Москва, так как попутно отменяются бюджетные ассигнования за выполнение этим городом столичных функций). Следовательно, размер компенсации, скорее всего, будет в пределах 500—600 руб. Отнимем стоимость социального пакета. Получится 60—160 руб. (или 50—150 — так как правительством уже внесена поправка, увеличивающая размер удержаний на 10 руб.). Ну, и что будем делать? Опять побежим на почту для оформления переводов в адрес президента? А ведь еще неизвестно, какими бюрократическими ограничениями эти выплаты будут сопровождаться...

Об обращениях к президенту. В последнее время все более широкое распространение получает практика написания и опубликования «открытых писем президенту». Пишут все — рабочие, крестьяне, трудовая интеллигенция, формальные и неформальные общественные объединения, журналисты периодических изданий (подчас с неоднозначной репутацией), лидеры политических партий. Логичен вопрос: а сколько было ответов? Или хотя бы четко определенной реакции на эти письма? По-моему, ни одного. А чему удивляться — президент во время последнего (декабрьского) телешоу прямым текстом дал понять, что скоро и писать, и читать разучится.

В заключение еще об одной, весьма вероятной проблеме, не касающейся получателей льгот, но могущей серьезно отразиться на работе всего народнохозяйственного комплекса. Слишком большой пласт законодательства подвергается пересмотру. Такого не было даже в 91—92-м гг., когда законодательная база, по сути, формировалась заново. В таких условиях физически невозможно предусмотреть все прямые и опосредованные взаимосвязи между отдельными законами и подзаконными актами. Наглядный пример уже имеется — через 11 дней после принятия в конце июня закона, вносящего изменения, в том числе и в часть первую НК РФ, Госдума принимает новый закон, где заново переписывается часть статей, только что измененных. Нельзя сказать, что после столь радикальной перепашки законодательство будет представлять собой выжженную землю, но законодательное поле будет столь основательно ископычено, что не только работать на нем, но и ходить по нему станет небезопасно. И коснется это в первую очередь тех, кто не владеет приемами налоговой оптимизации — наиболее трудолюбивой и честной части предпринимательского сообщества.

В.Р. ЗАХАРЬИН.