Во второй год своего губернаторства вступил Владимир Ильич Тихонов, глава администрации Ивановской области. Итоги работы <красного губернатора> подводить рано, но, пожалуй, нелишне оглянуться на пройденный за это время путь и посмотреть вперед.

- Зачем мне нужна была власть? Возродить экономику области - основной раздел предвыборной программы, который остается главным и на сегодняшний день. Можете представить, как ивановцы бедствовали, если объем промышленного производства к 2000 году сократился в 5 раз по сравнению с 1990 годом? Теперь это дело прошлое, но когда я увидел, что Ивановская область по своему социальному состоянию отброшена на предпоследнее место в ряду 88 субъектов Российской Федерации, не считая Чечни, я твердо решил для себя идти на выборы главы областной администрации и непременно победить. Область принял с долгами только по одной энергетике в полтора миллиарда рублей. Так это было.

Пока мы жить богаче не стали, но нам удалось прекратить дальнейший спад производства и стабилизировать обстановку. В минувшем году промышленность области сработала с приростом 9,5 процента к предыдущему 2000 году. Радоваться рано, но сложилась работоспособная команда, стратегические направления определены. Так что продолжаем прорываться. Иного пути, кроме как вперед, у нас нет.

- <Хлеб> Ивановского региона исстари - текстиль. Но слава и мощь текстильного цеха страны сегодня утрачена. Да что там слава, если государственная политика целенаправленно действует против вашего кормильца-ткача.

- Мне трудно возразить. Но бесконечно проклинать и искать виноватых тоже толку немного. Полгода назад мы были близки к неминуемой развязке, о которой предупреждали и всеми силами старались противостоять. С 1 января 2001 года вступал в силу отложенный ранее налог на добавленную стоимость на ввозимый в Россию хлопок из стран дальнего зарубежья, а с 1 июля - на хлопок из стран ближнего зарубежья. В условиях, когда предприятия не располагают оборотными средствами, удорожание ввозимого сырья, а затем, в связи с вступлением России в ВТО, снижение таможенных пошлин на ввозимую текстильную продукцию делает наши отечественные товары неконкурентоспособными. Ситуация создалась катастрофическая.

Президент проводил во Владимире совещание глав областных администраций. Я выступил с резким осуждением введения в действие налога, обосновал отсрочку его, исходя из экономической целесообразности и спасения отечественного текстиля. Меня поддержали такие сильные политики, как Ю.М.Лужков, Е.С.Строев, владимирский губернатор Н.В.Виноградов. Нам казалось, что президент Путин понял наши вполне обоснованные доводы и опасения. Он поручил вице-премьеру Кудрину разобраться и внести предложения, а нам подготовить проект закона. Проект закона мы подготовили, он был обсужден и принят конституционным большинством Государственной думы. Но правительство активно <поработало> с группой <Федерация> СФ, и закон, которого ждали текстильщики и работники легкой промышленности не только нашей области, а всей России, как манны небесной, через Совет Федерации не прошел. Налоги были введены. Текстильщиков, а вместе с ними и нас поставили в критическое положение.

- И все-таки выход нашли...

- Тот самый, когда <спасение утопающих - дело самих утопающих>. Ситуацию можно было развязать с меньшими потерями, если бы правительство выполняло все действующие законы о Федеральном бюджете. Скажем, можно было бы значительно пополнить оборотные средства предприятий за счет статей бюджета, по которым должны были выделяться льготные кредиты на закупку хлопка. Но правительство федеральные законы по части каких-либо льгот и помощи отечественным товаропроизводителям не выполняет. Необходимость проплаты НДС подавила предприятия перед выбором: либо сокращай объемы закупок сырья и, соответственно, снижай объемы производства со всеми отсюда вытекающими - нарушением ритмичности производства, сокращением рабочих мест, снижением заработной платы и т.д., либо, не снижая закупок и производства, не плати местные налоги. Что делать в сложившейся ситуации?

Мы понимали, что у текстильных предприятий положение создалось безвыходное, платить им нечем, и, как следствие, начала падать доходная часть областного бюджета. Мы какое-то время просто закрывали на это глаза, давая возможность им прийти в себя и оптимизировать не задействованные ранее резервы производства. Признаться, наша уверенность в более-менее благоприятном исходе держалась на честном слове. И, надо сказать, текстильщики не подвели: в таких совершенно экстремальных условиях хозяйствования объем текстильного производства вырос к концу года минувшего на 10,5 процента. Для нас - процентов особенно дорогих, стоивших немалых нервов, но заставивших поверить в собственные силы в невозможных, казалось бы, обстоятельствах.

Говорят, нет худа без добра. Так и у нас: глаза-то мы прикрыли на неуплату местных налогов, да не совсем. Одновременно очень внимательно отслеживали и анализировали по каждому предприятию, что делается законно, а что незаконно, уводятся деньги от налогообложения или нет, работают на область или оседают в частных структурах, в личных карманах. Возникало немало разных вопросов, но картина сложилась довольно определенная. Мы стали приглашать руководителей предприятий на экономическую комиссию. Разговор короткий: не возражаем, если сумеете опровергнуть и доказать обратное. Три дня на раздумья - и выкладывайте ваши предложения по срокам оплаты долгов. Мы не можем бесконечно обманывать друг друга. Мы действуем по закону и этого же требуем от вас. Сумел увести деньги от налогообложения - сумей расплатиться с бюджетом, плати положенное по всем статьям. Директора встретили в штыки, владельцы предприятий высказали категорическое несогласие, хотя противозаконного против них ничего и не выдвигалось В конце концов страсти улеглись: кому хочется оказаться банкротом?!

Надеемся все-таки ситуацию в текстиле изменить к лучшему. Здесь необходимо сложить усилия всех - федеральной и местной власти, как законодательной, так и исполнительной, предпринимателей, трудовых коллективов. Далеко не простые проблемы отрасли, к тому же застарелые и не терпящие отлагательства. Обсуждали их на съезде отечественных товаропроизводителей российского текстиля, на съезде ЦК профсоюза текстильной и легкой промышленности. Ивановцы задавали там тон, ставили проблемы ребром: если правительство и дальше будет действовать подобными методами, Россия останется без текстиля - самой что ни на есть быстро оборачивающейся и прибыльной отрасли.

- В сложных условиях, в которых находятся сейчас текстильщики, вы тем не менее ставите задачу технического перевооружения. Мечта или реальность?

Я - практик, по профессии и образованию - механик, текстильщик, экономист, управленец и отчетливо понимаю, что без технического перевооружения нам дальше не двинуться, не стабилизировать и не изменить к лучшему ситуацию в текстиле. Можно какими-то административными, финансовыми мерами на короткое время запрятать проблемы, залатать дыры. Но рано или поздно все равно прорвет. Без современного оборудования и новых технологий мы не сможем производить конкурентоспособную продукцию, и в этом корень всех проблем. Традиционным путем, как перевооружались раньше, сейчас идти невозможно. Об этом действительно только мечтать:

государство не поможет, а собственных средств у предприятий нет. Самое гибельное для предприятий то, что они в основной своей массе работают на давальческой основе, сами не закупают ни хлопок, ни материалы и хозяевами продукции не являются. Владеют только тем минимумом, что получают в оплату за произведенную ткань. Мы разговариваем с каждым <давальцем>: либо оставляйте часть прибыли на развитие предприятия, либо вместе с ним отдадите концы через год-другой. Не скажу, что все бизнесмены прониклись заботами предприятий, из которых выжимают свою прибыль, но ряд серьезных предпринимателей отнеслись к нашим предложениям по деловому и с пониманием.

Второй путь технического перевооружения - это внедрение новых, более совершенных технологий. Доходит до курьезов. Вероятно, вы слышали о плазменной обработке тканей, да и ткани эти видели. В ряде стран Западной Европы, Южной Кореи широко применяется новый способ отделки тканей. Благодаря плазменной обработке становятся совершенно не нужными многие традиционные технологические циклы, освобождается оборудование, снижается энергоемкость отделочного производства, а ткани получаются отличного качества, необыкновенно красивыми и привлекательными. У нас в Ивановской области ни одно предприятие не занимается плазменной обработкой. А разработана эта новейшая технология в нашем ивановском институте ВНИИЭКМИ! Отсюда и пошла завоевывать мир. Вот ведь как... А вы смотрите с недоверием: размечтался, дескать. Но это я смеюсь. Наверное, мы остаемся большими консерваторами, что само по себе не так уж плохо, если не тормозит прогресс. Скажем, привыкли к обычным машинам по выпуску трикотажного полотна, и полотно это обычное. Но вот Шуйский завод по итальянской лицензии освоил производство качественно новых трикотажных машин. Преимущества нового трикотажа высоко оценили модельеры, в частности наш земляк Вячеслав Зайцев. Заявки на новые машины идут со всего мира, а из России поступила лишь одна - из Тульской области.

Есть еще одна чисто ивановская новинка мирового текстильного машиностроения - центрифугальные прядильные машины. Нам не удалось при старой администрации пробить их освоение, хотя занимался этим, будучи еще депутатом Госдумы. Здесь нельзя терять время: не сделаем мы, сделают другие. Поэтому создали два совместных предприятия по их производству: российско-китайское на базе Шуйского завода и одного из предприятий Китая и китайско-российское на базе китайского завода и нашего.

- Владимир Ильич, если можно, хотя бы коротко о развитии машиностроения. Это ведь тоже ивановский <конек>: светлой памяти знаменитого станкостроителя и директора Владимира Павловича Кабаидзе ивановские обрабатывающие центры были широко известны в мире.

- Они и сейчас популярны. На минувшей осенней Международной ярмарке машиностроения новый Ивановский обрабатывающий центр признан в числе лучших станков мирового уровня и отмечен Золотой медалью. Не уронили марку! Зная, как непросто нынче машиностроителям, стараюсь часто бывать на предприятиях, в коллективах конструкторов, разработчиков, взял личное шефство над отдельными позициями. Скажем, наш известный завод <Автокран> делает сейчас машину со 100-тонной грузоподъемностью. Такой кран очень нужен нашей армии, Военно-морскому флоту. Созданием его заинтересовались Минобороны, Ю. Д. Маслюков. Думаю, что такой <тягой> и энтузиазмом, с которым трудятся краностроители - разработчики, конструкторы, технологи, все, все - от директора, инженера, техника до рабочего, - кран будет сделан в этом году. В бытность еще депутатом Государственной- думы плотно занимался созданием линии по производству 30 тысяч инвалидных колясок в год на заводе <Автоагрегат>. Сейчас линия отрабатывается. На коляски большой спрос. Они не только современны, мобильны, но имеют очень высокую проходимость и завидную мощность при сравнительно невысокой цене (38 тыс. руб.) по сравнению с автомашиной, что при первом же знакомстве с опытными образцами быстро распознали потребители.

Я бы мог подробно рассказать о других наших заботах, проектах, о ближайших планах; как в промышленности, так и в сельскохозяйственном производстве: есть чем поделиться. Но вокруг так много завалов, которые приходится с трудом расчищать, так много не сделанной и не терпящей отлагательства работы, что приходится порой сосредоточивать силы на участке, требующем затрат, но не сулящем сиюминутную выгоду, а в перспективе для области полезном и нужном. Еще в предвыборную кампанию силами активистов народно-патриотических сил мы провели своеобразную ревизию возможностей области для возрождения, я бы так сказал. Надеюсь, понятно. Получился целый свод дел. Скажем, в Кинешме при Советской власти начал строиться металлургический завод для выплавки литых корпусов для двигателей ГАЗа. Каркас завода успели поставить, успели закупить необходимое оборудование. Наше счастье, что кинешемцам удалось все это сохранить, не дать ни растащить, ни распродать, как творится сплошь и рядом. Надо достраивать завод, искать инвесторов. Потому что от нас самих зависит: собираемся жить, надо и строить, и пахать, и сеять.

- Энергетика по-прежнему остается <ахиллесовой пятой>: чуть что - и погружение во тьму? Или как-то удается договориться с РАО <ЕЭС>?

- Разговор короткий: плати деньги - и весь <договор>. Никогда не забуду первый день на губернаторстве, а случилось это 28 декабря 2000 года, как раз в день совещания президента с главами областных администраций во Владимире: за долги отключили от электричества всю область. Пока мчался в Иванове, сорвавшись с того совещания, все передумал, но самым главным для меня стало то, что ни одной микроклеточкой сознания не пожалел о спокойном в общем-то и уютном депутатском кресле. Не закралась такая мыслишка, чист перед людьми и совестью. В конечном итоге не РАО <ЕЭС> будет виновато, не вчерашний губернатор и уж тем более не электромонтер, вырубивший рубильник, а я, избранный поверившими мне людьми, поверившими моей партии коммунистов. В этот момент для меня все стало предельно ясно, как, наверное, бывает у людей в их последний час. А у меня он был первым. Только и разница.

При всей сложности наших отношений с АЛ.Чубайсом, при невероятных долгах области в 1,5 миллиарда мы преодолели личное неприятие. Менее чем за год, точнее, за 8 месяцев, мы расплатились с третьей частью старых, не нами сделанных долгов, при этом проплачивали все текущие платежи. Сказать, что тяжело, - ничего не сказать. Все жилы вымотали. Мы же не можем бесконечно рассчитываться с долгами из бюджетных средств, обескровливая и без того слабую нашу социальную сферу и ничего в нее не вкладывая, пока экономика области не заработала хоть с какой-то отдачей. Но это дало нам возможность короткой передышки. Долги продолжаем оплачивать по более щадящей нас схеме. К сожалению, не все главы местных администраций и руководители хозяйств способны работать в нынешних условиях. Вынужден был волевым решением передать на баланс местных органов власти все инженерные сооружения со всеми жилыми домами, водонапорные башни, чтобы вывести жилые массивы, социальные объекты, фермы из-под угрозы отключения и иметь возможность расплачиваться с долгами и текущими платежами. Всего не расскажешь. Было немало драматических ситуаций, но в осень и зиму у нас никто не замерз и не разморозился. Спасибо тем, кто порой сутками не выходил из котельных, с теплотрасс. Одновременно ввели в эксплуатацию испытательный стенд ГТЭ-110 на Комсомольской ГРЭС, вплотную занимаемся разработкой программы газификации оставшихся без газа шести районов области, переводим одни котельные на газ, другие - на торф, что выгоднее и сподручнее. Это отдельный большой разговор. Думаю, мы на правильном пути, и нам некогда останавливаться.

- Согласитесь, ивановцам живется очень нелегко и сейчас, когда вам удалось перетащить область всего лишь за один год с предпоследнего места на 75-е в числе других регионов России. Какие сферы жизни находятся под вашим пристальным вниманием кроме тех, о которых вы рассказали?

- Здравоохранение, образование, культура. Дети, молодежь. Детские пособия мы стали выплачивать сразу, но давят старые долги, с которыми пока не можем рассчитаться. Повысили опекунские пособия с 350 до 600 рублей. Нынче также сделаем все, чтобы в загородных оздоровительных центрах отдохнуло детей не меньше прошлогоднего, а в прошлом году 106 процентов общего количества детей и подростков отдохнули и подкормились. Поддерживаем профессиональный и любительский спорт - футбол, баскетбол, волейбол. У нас появились свои мировые рекордсмены. Целенаправленно, на подъем духовности, развитие искусства работает Комитет по культуре и искусству, и стараюсь поддерживать работников культуры - самой необходимой, нравственной, но и самой незащищенной сферы. Здесь немало проблем, и я чувствую себя в большом долгу перед тружениками духа - можно так сказать?

- Но скажите откровенно: не мешает ли вам в решении областных проблем то, что вы являетесь членом КПРФ?

- Свою партийную позицию обозначил четко:

<Убеждений не меняю. Я - коммунист, коммунистом и останусь>. Люди поверили. Больше скажу: моя коммунистическая партийность помогает мне в работе. Прежде всего потому, что КПРФ имеет высокий авторитет как в стране, так и за рубежом. Что касается <страшилок>, то они не оправдались. Должен честно признать, что и администрация президента, и правительство сделали все возможное, чтобы область получила все, запланированное ей из федерального бюджета и даже намного больше. Истина известная: дают не тому, кто с протянутой рукой побирается, а кто работает засучив рукава.

Не скрою, из центральных федеральных структур на меня были попытки давления, с тем, чтобы я хотя бы <временно> вышел из партии. Не напрямую, через моих заместителей. Натиск особенно усилился после того, как ближайший к Ивановской области сосед, нижегородский губернатор Г. М. Ходырев, проделал подобный шаг. Понятно, зачем это надо: подорвать веру в нашу партию. Безусловно, Ходырев - опытный управленец, талантливый организатор, и он сразу мощно потянул Нижегородчину с ее огромным экономическим потенциалом. Не сомневаюсь, что результаты работы были бы ничуть не хуже, продолжай он активно действовать в партии. Но пресловутая <приостановка членства> (придумали же формулировку!) мгновенно отозвалась горьким эхом и далеко за Волгой. Пример этот, к сожалению, не единичен и говорит о том, по какому тонкому льду нам приходится идти, как честны мы должны быть перед людьми в словах, обещаниях и делах. Убежден, партия не должна каждый раз утираться, чтобы хорошо выглядеть, когда ей подставляют ножку. Есть понятие партийной принципиальности, как, впрочем, и человеческой чести. Надо работать, надо жить для людей.

Поэтому я остался на твердых позициях против купли-продажи земли, против нового Трудового кодекса. Такая же крепкая позиция ивановцев и в Совете Федерации.

Беседу вела Луиза ГЛАДЫШЕВА.