Вею прошлую неделю мировые я российские СМИ продолжали обсуждать политические последствия для России трагедии с заложниками на Дубровке. «Отзвуки захвата и освобождения заложников будут звучать еще долго после того, как оставшиеся в живых заложники поправятся, а погибших похоронят, — пишет американская газета «Чикаго трибюн» в редакционной статье под заголовком «Война пришла в Москву». — Будут еще долго обсуждаться как действия, так и промахи правительства Путина в этом кризисе». По мнению этой и других аме-риканских газет, оно оказалось совершенно неподготовленным к воздействию на заложников газа, примененного спецслужбами. Они считают, что если бы медицинская помощь была организована на месте, то можно было бы спасти жизни многих других заложников.

Министр здравоохранения Ю.Шевченко 31 октября, то есть пять дней спустя после применения газа, от которого погибли много заложников, пытался приглушить остроту этого вопроса. Министр утверждал, что в состав этого газа входили производные фентанила — лекарственного средства, оказывающего быстрое анестезирующее воздействие. Он уверял, что этот газ не мог вызвать летальный исход. По его словам, к летальному исходу привели тяжелые условия, в которых люди находились почти трое суток: гипоксия, обезвоживание, неподвижное состояние, тяжелый психологический стресс и т.п. Однако он так и не мог объяснить, почему там же, на месте, не было оказано квалифицированной медицинской помощи пострадавшим. Во всем мире объяснения Шевченко были восприняты с изрядной долей скептицизма. Их посчитали частью операции, отвлекающей внимание общественности от подлинных виновников случившейся трагедии.

В свете последствий трагических событий в Москве западные комментаторы уделяют большое внимание различным вариантам действий Кремля в чеченском вопросе и возможным изменениям в позиции Запада по отношению к этим действиям. Американская «Лос-Анджелес тайме», ссылаясь на не названного сотрудника администрации Буша, пишет, что Соединенные Штаты больше не считают Аслана Масхадова приемлемой политической фигурой, с которой следует вести переговоры об урегулировании чеченского кризиса. Между тем в прошлом Белый дом рассматривал Масхадова как «потенциального партнера для переговоров с русскими».

По мнению газеты, жесткое отмежевание Белого дома от Масхадова сближает позицию Вашингтона с позицией Москвы (30.10.2002). Примерно так же рассуждает и газета «Филадельфия инквайрер»: «После захвата заложников Масхадов, судя по всему, оказался на обочине событий и вряд ли сможет играть заметную роль в политическом урегулировании в Чечне». А еженедельник «Ньюсуик» пишет, что кровавые события в Театральном центре могут ослабить позиции сепаратистов в Чечне и помочь Путину «договориться о мире с умеренными чеченскими деятелями». «Однако, — замечает журнал, — сделать это будет нелегко. — После трех лет беспощадной войны в Чечне остались лишь соперничающие между собой разобщенные группы боевиков, которых мало что объединяет, кроме ненависти к России». Противоположного мнения придерживается газета «Вашингтон пост». Она полагает, что россияне еще более активно поддержат политику, ориентированную на войну против боевиков (30.10.2002).

Военная доктрина и концепция национальной безопасности вновь пересматриваются

Другими составными частями отвлекающей операции стали широко разрекламированные заявления президента о пересмотре военной доктрины и концепции национальной безопасности, возня в Думе вокруг предложения СПС и «Яблока» создать думскую комиссию по расследованию причин трагедии на Дубровке. Сразу же после освобождения заложников Путин выступил на заседании правительства и признал, что хотя операция закончилась, но проблем осталось очень много. Он также признал, что была заплачена высокая цена «за слабость государства и непоследовательность действий». Он подчеркнул, что Россия не пойдет ни на какой сговор с террористами и не будет поддаваться никакому шантажу. Сославшись на угрозы со стороны террористов применить средства, «сопоставимые со средствами массового уничтожения», президент заявил: «Если хоть кто-то попытается применить подобные средства в отношении нашей страны, то Россия будет отвечать мерами, адекватными угрозе Российской Федерации. По всем местам, где находятся сами террористы, организаторы этих преступлений, их идейные и финансовые вдох-новители. Подчеркиваю: где бы они ни находились». Далее президент сообщил, что он дал соответствующие указания Генеральному штабу в плане применения Вооруженных сил. А членов правительства он попросил представить свои соображения и предложения, исходя из анализа ситуации, сложившейся в связи с терактом, чтобы не допустить проявлений подобных ситуаций в будущем.

А на другой день на совещании руководителей силовых ведомств Путин поручил им подготовить новую редакцию концепции национальной безопасности. Вышедшие к журналистам после совещания министр обороны С.Иванов и директор ФСБ Патрушев заверили, что это не потребует внесения каких-либо изменений в конституцию, но придется внести коррективы в некоторые законы в интересах обеспечения национальной безопасности. В печати в ряду этих законов назвали законы «О гостайне», «О безопасности», «Об обороне», «О госгранице», «О борьбе с терроризмом» и другие. Госдума тут же начала лихорадочно вносить поправки в законы о СМИ, борьбе с терроризмом и пр. С.Иванов после упомянутого совещания заявил, что по мере укрепления органов правопорядка, сил и средств МВД в Чечне будет продолжаться сокращение там «избыточных сил и средств Министерства обороны», но при этом будут укрепляться подразделения, остающиеся в Чечне на постоянной основе. Однако не прошло и пяти дней, как тот же С.Иванов в ходе поездки на Дальний Восток заявил, что он приостановил сокращение войск в Чечне и федеральная группировка приступила к «масштабной, жесткой, но адресной операции во всех районах Чечни». Начало операции было, однако, ознаменовано тем, что 3 ноября на окраине Грозного был сбит очередной военный вертолет и погибли 9 военнослужащих. А директор ФСБ Патрушев заявил: чем быстрее будут нейтрализованы лидеры незаконных вооруженных формирований, тем быстрее будет нормализация обстановки в республике.

Проблема взаимодействия со странами СНГ в области безопасности и вопрос о корректировке концепции национальной безопасности были обсуждены на заседании Совета безопасности 31 октября. Решено, во-первых, усилить «антитеррористическую составляющую» в сотрудничестве со странами СНГ, территория которых признана опасной с точки зрения повторения терактов. Во-вторых, признано целесообразным снизить роль военной опасности, исходящей от НАТО, и сосредоточиться на опасности, исходящей от международного терроризма. Надо полагать, что в штаб-квартире альянса в Брюсселе такому смещению акцентов только обрадовались.

Стала ли Россия стратегическим партнером Америки?

Следует отметить, что в последнее время, особенно после теракта на Дубровке, в американских и российских олигархических средствах массовой информации активно внедряется тезис о том, что в современном мире стали складываться два альянса: между Соединенны-ми Штатами и Россией, с одной стороны, и НАТО и Европейским союзом, с другой. Особенно отчетливо этот тезис прозвучал в интервью, которое дал 2 ноября руководитель Никсоновского исследовательского центра в Вашингтоне Дмитрий Саймс ведущему программы «Постскриптум» АЛушкову. Американец без обиняков поставил вопрос: с кем России выгоднее сотрудничать в современном мире — с Соединенными Штатами или с Европой? Он сам на него и ответил: с Соединенными Штатами. Аргументируя свой ответ, Саймс прозрачно намекнул, что уступчивость Шеварднадзе в отношении недавних требований Москвы о выдаче террористов объясняется воздействием Вашингтона на Тбилиси. Кто еще мог воздействовать на Грузию, не без хвастовства спросил он.

Далее политолог напомнил, что «зачистку» регионов на южных рубежах России от талибов осуществил не кто иной, как американский спецназ. Затем он напомнил, что ЦРУ щедро делится с российскими спецслужбами разведывательной информацией. Матерый американский политолог заявил, что «лекции из Брюсселя» все больше надоедают Вашингтону и тот предпочитает иметь дело с Россией, которая, как он дал понять, является более покладистым партнером. Россия, по его словам, гораздо больше помогла США в «антитеррористической операции» в Афганистане, чем страны НАТО. Развивая эту мысль, Саймс поведал, что 22 ноября президент Буш сразу же после саммита НАТО в Праге направится в Петербург на встречу с Путаным. Это, по его словам, — наглядное доказательство того, что Россия становится для США более важным партнером, чем НАТО, которое теряет свое былое значение. Итак, Россия, по словам Саймса, все больше становится основным стратегическим партнером Соединенных Штатов. Правда, он оговорился, что становление партнерских отношений — это процесс и он еще далеко не закончен. Саймс сделал и другую оговорку. Он сказал. что далеко не все разделяют его взгляды на перспективы партнерства между Москвой и Вашингтоном, что есть такие люди, как Бжезинский, которые попрежнему рассматривают Россию как противника.

Дания бросает вызов России

Путину, возможно, было очень приятно слушать эти рассуждения американского политолога, особенно в связи с обострившимися в последнее время отношениями России со странами Евросоюза. Слов нет, позиции ЕС по Калининграду и его активные контакты с главарями чеченских боевиков не настраивают россиян на хорошее отношение к Брюсселю. Особенно вызывающе ведет себя правительство Дании, которая в настоящее время является председателем Евросоюза. Вопреки протестам МИДа РФ в Копенгагене был проведен т.н. «Всемирный чеченский конгресс», причем как раз в день траура по погибшим заложникам. В порядке «уступки» России руководство ЕС приняло решение провести саммит Россия — Евросоюз не в Копенгагене, как намечалось, а в Брюсселе. Чтобы не сжигать все мосты между Россией и Евросоюзом, И.Иванов заявил, что хотя Дания является в настоящее время председателем Евросоюза и «Всемирный чеченский конгресс» проходил в Дании с согласия ее властей, это не имеет никакого отношения к Евросоюзу. По его словам, это чисто внутренний датский вопрос.

Дальше — больше. Датские власти вопреки требованиям России отказались выдать нам эмиссара чеченских боевиков Ахмада Закаева. Правда, по распоряжению шефа датской полиции Закаев был арестован и помещен в следственный изолятор. Однако министр юстиции Дании Лене Эсперсен заявила, что представленные российской стороной материалы в обоснование требования о выдаче Закаева не удовлетворяют предъявляемым международным требованиям экстрадиции и не соответствуют требованиям Конвенции 1957 года о вы-даче преступников. Она сказала, что если Москва передаст дополнительную информацию, то вопрос о выдаче Закаева может быть рассмотрен вторично. Между тем министр иностранных дел России И.Иванов заявил, что переданные датчанам документы являются достаточными для подтверждения того, что Закаев подлежит выдаче российскому правосудию. Тем не менее МИД РФ обещал передать Копенгагену дополнительную информацию. Датские «доброжелатели» чеченских террористов подняли шум в парламенте и СМИ, чем облегчили министру ее отказ выдать главаря террористов. А высшее руководство Дании вообще устранилось от решения вопроса о судьбе Закаева. Премьер-министр Дании Андерс фон Расмуссен заявил, что решение о выдаче Закаева-находится в компетенции полиции и никакого политического вмешательства в процесс принятия этого решения быть не может. «Если мы выдадим Закаева, — заявил Расмуссен, — правительство обвинят в том, что оно поддалось давлению России. В противном случае в вину Дании будет поставлено то, что она не поддерживает усилий международного сообщества в борьбе с терроризмом. Так что оставим это решение полиции и суду». Пока идет тяжба между Москвой и Копенгагеном, защитники Закаева намерены оспорить любое решение об экстрадиции в местном суде. Разбирательство дела в суде может продлиться несколько месяцев.

История с Закаевым наглядно показывает, насколько мало в Европе считаются с интересами России и насколько лицемерными являются все рассуждения европейских и американских политиков о борьбе с терроризмом. Но это отнюдь не означает, что Россия должна поддаваться увещеваниям Саймса и ему подобных американских политологов, сломя голову бросаться в объятия Америки и противопоставлять себя остальной Европе. Вашингтон, безусловно, хотел бы использовать россиян в качестве ландскнехтов в развязанной им войне за мировое господство. Но стоит ли нам ввязываться в эту войну и ставить себя под удар исламского экстремизма и терроризма? Не лучше ли нам проводить независимую внешнюю политику как в отношении Соединенных Штатов, так и в отношении Европы? Но стоит ли нам проводить независимую внутреннюю политику и самим самостоятельно решать чеченскую проблему, не оглядываясь на Вашингтон и европейские столицы? Пути решения этой проблемы указал Г.Зюганов в интервью «Независимой газете» 28 октября: «Военного решения чеченской проблемы нет и не было. Там надо проводить комплексную операцию. Нуж-но назначить сильного опытного человека в ранге первого вице-премьера, который, отобрав группу специалистов из министерств и ведомств, подготовил бы план экономического возрождения этой республики, план политического урегулирования, организовал работу с населением, принял экстренные меры по борьбе с коррупцией, наркоманией, работорговлей». Но совершенно очевидно, что нынешняя власть этот план осуществить не может. Его может выполнить только подлинно народная власть. А до тех пор Чечня будет оставаться кровоточащей раной на теле России.