За бодрыми сообщениями о небывалой эффективности американских бомбардировок Афганистана, фабрикуемыми Си-Эн-Эн и тиражируемыми ведущими мировыми средствами массовой информации, все определенней просматривается главное: на практике реализуется новая американская военно-политическая доктрина, озвученная меньше месяца назад президентом Бушем в обращении к американскому народу и конгрессу США.

Не рассеялся дым после самолетных ударов по Международному торговому центру и Пентагону, как Вашингтон заявил, что возмездие неотвратимо, а его адрес - Афганистан. Основной довод - нахождение там "главного подозреваемого по делу" саудовского террориста Усамы Бен Ладена. Так и не приведя до сих пор весомых доказательств вины "главного подозреваемого", американцы на глазах всего мира сосредоточили в районе Афганистана мощнейший контингент вооруженных сил, которого может хватить на три "Бури в пустыне", и вовсю бомбят соседнюю с Россией страну.

Такую целеустремленность и решительность через сутки после терактов на самом независимом телеканале Штатов "Си-Эн-Эн" объяснили тем, что для Америки наступило время "не долгих юридических процедур, а решительных действий".

Каковы конкретно будут эти действия, 20 сентября в послании конгрессу определил Дж Дабл Ю Буш- младший. Его эмоциональный "спич", носящий тем не менее выраженный концептуальный характер, свидетельствует о стремлении Вашингтона по максимуму использовать события 11 сентября, чтобы закрепить статус глобального военно-политического лидера, откорректировав соответственно свои официальные военно-политические установки.

Оставшись после развала Советского Союза единственной сверхдержавой, Соединенные Штаты были явно стеснены правовыми рамками прежней системы международной безопасности, о чем наглядно свидетельствует хотя бы их горячее стремление выйти из договора по ПРО. События 11 сентября оказались, в определенном смысле, как нельзя кстати. Под предлогом борьбы с терроризмом Вашингтон пытается обосновать правомерность силовых действий в любой точке планеты, где сам сочтет это необходимым, и теми средствами, которые будет сам определять. Объявив терроризм основным источником угрозы национальной безопасности, США отказались от толкования вероятного противника как географически определенного субъекта, поставив тем самым под прицел весь земной шар.

Не дав никаких четких определений ни самому терроризму, ни формам его проявления, Буш заявил, что "с этого дня любая страна, которая продолжает укрывать или поддерживать терроризм, будет рассматриваться Соединенными Штатами как враждебный им режим" и "каждое государство должно принять в этой связи решение: вы с нами или с террористами". Ни больше, ни меньше.

Американский президент разъяснил при этом, какими средствами и способами США собираются бороться с зачисленными в черный список государствами. Они включают: "все усилия дипломатии, возможности спецслужб и судебно-юридической системы, финансовые способы воздействия, а также любые средства ведения войны (!), которые могут понадобиться для подрыва и уничтожения глобальной сети террора". Подчеркнуто, что речь идет "не об отдельном сражении, а о длительной кампании, не сравнимой ни с чем виденным ранее".

В многостраничном послании президента нет ни слова о механизмах международного правового контроля над применением имеющихся у американцев сил и средств, в том числе военных, зато прямо указано на решающую роль США в геополитическом сценарии нынешнего столетия. "Кое-кто говорит о наступившем веке террора. Я знаю -- впереди опасная битва. И только эта страна (Америка) будет определять наше время, а не они", -- заявил президент. Расставив, таким образом, необходимые акценты, Буш тут же обратился ко всем государствам мира с просьбой поддержать США в их "глобальных усилиях".

Сознавая свое военно-техническое превосходство над всеми без исключения странами, подкрепленное в морально-психологическом плане безнаказанными силовыми акциями в отношении Ливии, Ирака и Югославии, американский лидер был вправе рассчитывать на "всеобщую международную поддержку" такого подхода к решению проблем безопасности. Что и случилось. Оформление "международного мнения" через Совбез ООН стало лишь делом техники. Особенно с учетом зависимости этой организации от американских финансов и склонности генеральных секретарей всех уровней к премиям за укрепление мира.

Последующие действия США со всей определенностью показывают, каким образом Пентагон намерен реализовывать на практике установки Буша, по сути являющиеся политической основой современной военной доктрины США.

Буш по сценарию, отработанному на Багдаде, все в том же послании выдвинул заранее неприемлемый для кабульского режима ультиматум о допуске своих инспекций на территорию Афганистана. Но так как в феодальной, разоренной двадцатилетней войной стране выйти на "секретные ядерные объекты" еще труднее, чем в Ираке, американцы потребовали допустить своих "проверяющих" в учебные центры и лагеря подготовки военных формирований талибов. Заранее зная, что ответ будет состоять из одного слова -- "джихад" (священная война), Вашингтон приступил к развертыванию в этом районе группировки своих вооруженных сил.

Хотя талибы и сделали попытки разрядить напряжение, продемонстрировав невиданные ранее ростки демократии и дипломатического искусства в виде созыва всеафганской шуры (совет старейшин) для решения судьбы Ладена, а затем и заявив об его отъезде в другую страну, Вашингтон был непреклонен. 21 сентября советник президента США по национальной безопасности К.Райз уже "без дураков" объявила, что удар по Афганистану неминуем независимо от того, находится там Ладен или нет. Через две недели, которые понадобились на подбор в соседних с Афганистаном государствах удобных аэродромов базирования боевой авиации и уведомление лидеров этих стран, на Кабул, Кандагар и Джелалабад посыпались бомбы.

Можно предположить смело, что по подобному сценарию доктрина Буша будет реализовываться и в дальнейшем. Некоторые изменения возможны в зависимости от конкретной ситуации. Но основные этапы останутся неизменными: определение государства-террориста (без всякой оглядки на ООН), выдвижение заранее неприемлемых требований к нему, оформление международной поддержки (через подконтрольное руководство ООН и под угрозой другим государствам оказаться в "черном списке") и, наконец, проведение силовой акции.

Несогласные попадают в черный список "враждебных режимов", и в отношении них... правильно, смотри предыдущий абзац.

Особую обеспокоенность вызывает стремление Вашингтона к манипуляции термином "терроризм" для обоснования применения своих вооруженных сил. С большими оговорками основанием для принятия подобных решений могут быть только акты международного терроризма. Под ними в международном праве понимаются "насильственные акты, совершаемые при содействии или попустительстве государства против лиц или объектов, находящихся под защитой международного права, а именно: убийства глав иностранных государств и правительств, их дипломатических и других представителей, взрывы помещений посольств и миссий, представительств организаций национально-освободительного движения, штаб-квартир международных организаций, разрушение международных транспортных систем и др.".

Насколько известно, ни Мировой Центр Торговли, ни, тем более, Пентагон под защитой международного права не находятся. Тогда и расследование о диверсиях против них должно идти в пределах национального правового поля США. Что, кстати, и было с успехом сделано в отношении прежних акций против МЦТ и в Оклахоме, когда преступниками оказались собственные граждане США. Если же США рассматривают атаки на Нью-Йорк и Вашингтон как акты агрессии против своей страны, тогда необходимо было установленным порядком решать проблему через ООН (хотя бы и подконтрольную США). Но этому вопросу новая доктрина Буша отводит лишь протокольное значение.

По всему видно, что США устраивает свободное толкование термина "терроризм", что уже использует американский президент и для обоснования выхода США из договора по ПРО. То ли еще будет.

По большому счету дело, конечно, не в терминах.

Самым тревожным фактом представляется стремление американского руководства в последние годы во что бы то ни стало постоянно поддерживать или создавать один-два очага военной напряженности, причем подальше от собственной территории. А теперь и концепция имеется.

Нельзя только не замечать, что удары возмездия по террористам и силовые акции "по поддержанию свободы и демократии" осуществляются все ближе и ближе к границам России. А в некоторых республиках совсем ближнего зарубежья уже базируются контингента американских вооруженных сил. Вроде бы на временной основе. Но ведь известно, что нет ничего более постоянного, чем это самое временное. Особенно если оно не встречает решительного противодействия со стороны тех, кому и выйдет боком в будущем.

В.ДЕДОВ.