Ровно 10 лет назад, 25 декабря 1991 года Михаил Горбачев объявил о распаде Советского союза. Однако многие аналитики утверждают, что распад начался намного раньше, с республик Прибалтики. Начало было положено событиями января 1991 года в Литве. Можно ли было предотвратить трагические события в Прибалтике?

Сегодня наш гость - Виктор Алкснис, депутат Государственной думы РФ. Виктор Имантович 35 лет прожил в Латвии, окончил Рижское высшее военно-инженерное авиационное училище имени своего деда Я. И. Алксниса. С 1988 по 1989 - член оргкомитета Интернационального фронта трудящихся Латвийской ССР. С 1990 по 2 октября 1991 был депутатом Верховного Совета Латвийской ССР. В декабре 1990 - апреле 1991 организовал Всесоюзное движение "Союз", став его сопредседателем.

- Виктор Имантович, Как Вы считаете, на ком лежит вина за пролитую в Прибалтике кровь? На омоновцах, которые выполняли приказ, или на тех, кто в Москве не смог адекватно отреагировать на происходящие события и не допустить трагического конца великой страны?

- Развал СССР действительно начался с Прибалтики. Но на самом деле, то, что происходило там - это было следствие, нечто вроде насморка у человека. Лечить надо было не насморк, а болезнь. А серьезная болезнь протекала здесь в Москве, в руководстве страны, в окружении Горбачева и в тех структурах РСФСР, которые начали борьбу за суверенитет России. Причина развала Советского Союза находится в Москве. А то, что было на окраинах - в Прибалтике, в Грузии, в Молдавии, на Украине - это было все достаточно серьезно, но проблемы не носили катастрофического характера.

Что касается гибели людей в январе 1991 года, к сожалению, даже сейчас, по прошествии одиннадцати лет, мы не знаем правды о тех событиях и, похоже, и не узнаем ее никогда. Все свивдетельства, которые существовали, сейчас или уничтожены, или сфальсифицированы. В руководстве России даже сейчас мало кто заинтересован сказать правду, а в Латвии и Литве - тем более.

Что же касается конкретных фактов, то могу сказать, что с одной стороны, события в Риге и Вильнюсе - это была серьезная политическая провокация со стороны сепаратистских кругов Латвии и Литвы, то есть Саюдиса Литвы и Народного фронта Латвии. Именно они были крайне заинтересованы в том, чтобы этой кровью замазать Советскую Армию и силовые структуры Советского Союза, показать, что Империя зла (как называли на Западе Советский союз) уничтожает мирных и беззащитных людей.

Союзные структуры тоже были крайне заинтересованы в том, чтобы пролилась какая-то кровь, чтобы дать козыри этим антигосударственным националистическим силам.

- В 1991 году один очень высокопоставленный офицер госбезопасности в личной беседе со мной сказал, что вина за прошедшие события полностью лежит на Вадиме Бакатине (бывший министр внутренних дел СССР и последний председатель КГБ СССР). Он сдал всю агентуру, и даже склады с оружием были захвачены сепаратистами не без его участия.

- Конечно, на нем есть вина. Бакатин вместо того, чтобы занять принципиальную линию в отношении сохранения оружия МВД в республиках, все это передавал на вооружения сепаратистским группировкам. В распоряжении Генеральной прокуратуры Советского Союза, которая проводила свое расследование, есть заключения судебно-медицинской экспертизы, в которых говорится, что пули выпускались в уже мертвые тела. Это подтверждает версию, что в Вильнюс ввозились трупы со всех моргов Литвы, чтобы их выдать за несчастных жертв оккупантов.

- Кто, по-Вашему, устроил такую провокацию?

- Это все было на руку сепаратистским силам в Латвии и Литве. Еще раз повторю, что правды мы в ближайшем будущем не узнаем.

- А на Горбачеве есть вина за эти события?

- Я был членом Комитета по спасению Латвии, мы проводили заседания в здании ЦК Компартии Латвии, при мне в ходе заседания, когда возникали вопросы о ситуации в Латвии, тут же звонили Горбачеву в кабинет и получали команды на те или иные действия. И потом, когда я узнал, что Горбачев ничего не знает и первый раз об этом слышит, это было неожиданно. Это не порядочно с его стороны.

- Все-таки почему он заявил, что ничего не знает и ничего не видел? Он хотел сохранить добропорядочное лицо демократа перед Западом?

- Нет. Этот человек - тряпка. Человек, который не имеет никаких волевых качеств. Человек, который боялся собственной тени. При появлении любой проблемы для него самым главным методом было - ждать, когда все само собой рассосется, главное - не трогать и не мешать. А в политике так не бывает. И если ты настоящий лидер, то ты должен брать на себя ответственность, принимать решения и эти решения выполнять. А основной задачей Горбачева было стремление усидеть на двух стульях и при этом ни во что не вляпаться. На самом деле он вляпывался везде и всюду.

- Как, по-вашему, Михаил Горбачев действовал по подсказкам своих советников из аппарата президента? Или в своей деятельности онруководствовался личным мнением?

- Подавляющее большинство в окружении Горбачева были, что называется, <своими людьми>, были подобраны горбачевцами, постоянно одобряли его поступки или его бездеятельность. Когда сегодня читаешь мемуары его бывших советников, то остается только удивляться, что эти люди по-прежнему уверены, что Горбачев совершил огромное благо для нашей страны и какие они были мудрые, что посоветовали Горбачеву это сделать. Хотя им всем нужно принародно каяться в своих страшных ошибках и уходить в монастырь.

- Как Вы считаете, в августе 1991 во время ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению) правильно ли были введены войска? Или надо было действовать по-другому, чтобы сохранить Союз?

- Все это надо было делать намного раньше. Вначале это можно было сделать без привлечения силы. Если бы Горбачев повел жесткую принципиальную линию, а не уступал шаг за шагом под давлением сепаратистам.

Мало кто знает и вообще никто не говорит, что в Прибалтике, в том числе и в Латвии ГКЧП победил. Там никто не выходил на демонстрации, никто не кричал <Долой оккупантов>, все думали, что это серьезно. Все дисциплинированно выполняли распоряжение ОМОНа. Если бы так проходило везде, то сегодня мы бы жили в другой стране. Но не нашлось людей, которые бы действовали столь же решительно, как ОМОН в Риге.

Вы помните, что потом стало с руководством рижского ОМОНа - командиром Чеславом Млынником и заместителем командира Сергеем Парфеновым? Действительно ли они действовали столь жестоко, как это описывали некоторые демократические СМИ?

- Посмотрите, как сегодня действуют спецподразделения при задержании криминальных элементов. В тот период они действовали намного мягче, чем сейчас. Например, разгон демонстрантов в Москве в 1993 году был намного жестче. ОМОНовцы действовали в соответствии с инструкциями по задержанию преступников, по разгону несанкционированных митингов.

- Вы слышали версию, что министр внутренних дел СССР в 1991 году Борис Пуго лично звонил в Ригу накануне событий и предупреждал, чтобы не было никого кровопролития. Говорили, что омоновцам было вообще запрещено применять оружие. Могло быть такое, по-вашему?

- Так всегда бывает. Очень вероятно, что ОМОНу было дано указание не применять оружие, потому что кровь была крайне не выгодна союзному центру. И ОМОН всячески избегал, если кровь проливалась, то это было действием другой стороны.

- Как, вы считаете, можно ли было избежать последствий январских событий в Прибалтике? Я имею в виду распад СССР.

- Последняя попытка сохранить Союз была в августе 1991 года, во время ГКЧП. Если бы Михаил Горбачев и Анатолий Лукьянов (председатель Верховного Совета СССР) проявили бы необходимую жесткость. Если бы Лукьянов созвал Верховный Совет, я думаю, что он проголосовал бы единогласно за введение чрезвычайного положения во всей стране и дал бы добро на действия ГКЧП. Тогда все это носило бы совершенно иной характер. Но здесь в Москве никто не хотел брать на себя ответственность за принятие решений. В итоге проиграли мы все.

- Насколько в те дни было защищено русскоязычное население, живущее в Прибалтике?

- Этот вопрос до конца 80-х годов не вставал. Хотя бытовой национализм всегда присутствовал во всех трех республиках. В городах все было спокойно, больше проблем было на селе, где коренного населения было больше. Рига фактически была русским городом, точнее, интернациональным, где говорили по-русски и по-латышски. Все началось, когда сепаратисты начали искусственно раздувать проблему, внушать людям, что <нас оккупировали>, <мы несчастные>, <оккупанты, эмигранты нас угнетают, живут за наш счет>. Это были игры на чувствах простых людей. В итоге этого джина, национализм, выпустили из бутылки.

- Когда это все началось?

- В 1988-1989 год.

Все это стало возможно благодаря мягкой горбачевской политике: что не запрещено - то можно?

- Конечно. Отпора этим действиям не давалось. Наоборот, всячески приветствовалось создание Народного фронта Прибалтики. Делалось это по указке из ЦК КПСС, ЦК Компартий Прибалтийских республик. Даже спускались указания партийным организациям на предприятиях о создании первичных организаций Народного фронта. Это было впервые в мировой истории, когда партия создавала структуры своего политического конкурента и в итоге своего могильщика.

- Куда же смотрел Комитет Госбезопасности, который должен был заботиться о безопасности страны?

- Он выполнял решения партийных органов. Была директива о том, что необходимо ускорить перестройку. Для этого надо было создать массовые партийные организации, в том числе и народных фронтов. Поэтому КГБ оказывало максимальную поддержку в этом направлении.

Александр Яковлев, советник президента, был инициатором исторического эксперимента в Прибалтике по созданию народных фронтов. Именно он предложил эту идею и получил одобрение у Горбачева. И после этого было оформлено решение вышестоящих партийных органов и отправлено вниз. Там они добросовестно выполнялись. В итоге создали этого зверя, который их же и сожрал.

Беседовал Илья Тарасов

ПРАВДА.Ру