21 декабря этого года произошло важнейшее юридическое событие, значение которого пока еще не вполне осознано обществом. Конституционный суд (КС) Российской Федерации, этот наивысший орган судебной власти, отклонил иск о признании неконституционным введенного Путиным нового порядка назначения губернаторов — голосованием региональных законодательных собраний по представляемой президентом кандидатуре.

Этот вердикт можно только искренне приветствовать в качестве заблаговременного оправдания любой революции в России. (Впрочем, как и любой контрреволюции). Но революция или контрреволюция — это уже не забота законодателей и судей. Здесь, как говорят мастера революционной тактики французы, c5a depend, а в вольном переводе на русский — как получится. Как именно получится — это зависит от соотношения общественных сил. Поэтому не стоит проливать слезы по случаю очередного попрания конституции. У коммунистов нет оснований быть недовольными решением КС по двум причинам.

Во-первых, потому что отвергнутый КС принцип прямого избрания глав исполнительной власти — это принцип не советский. Советский принцип состоит в том, что народ всеобщим голосованием избирает верховный, региональный или местный Совет как высшую власть. А уж затем сам Совет формирует правительство или исполнительный комитет как орган власти, Совету подконтрольный и подотчетный. Впрочем, советский принцип не предусматривает представления кандидатуры главы исполнительной власти с верхнего президентского уровня. Поэтому поддерживать новый способ наделения губернаторов полномочиями тоже нельзя.

Вторая причина, по которой следует приветствовать решение КС, еще более фундаментальна.

У этого вопроса есть интересная предыстория. Дело в том, что ровно 10 лет тому назад КС уже рассматривал точно такой же вопрос и вынес по нему диаметрально противоположное решение. Слушалось дело о конституционности устава Алтайского края, который предусматривал избрание губернатора краевым Законодательным собранием. Тогда КС счел такой порядок формирования региональной исполнительной власти неконституционным. И записал в своем постановлении от 18 января 1996 года: «установленный Уставом порядок наделения полномочиями главы администрации... создает явный дисбаланс в полномочиях властей, перевес законодательной власти, приводит к осуществлению представительным органом не свойственных ему функций в сфере исполнительной власти... Законодательное собрание превращено в своеобразную избирательную коллегию, решение которой подменяет прямое волеизъявление избирателей. Такой порядок избрания не соответствует Конституции Российской Федерации и действующему законодательству. Избранный в таком порядке глава администрации не может считаться легитимным независимым представителем исполнительной власти».

Помимо прочего, в постановлении говорилось и о том, что «Конституция Российской Федерации не содержит указаний в отношении права федеральных органов государственной власти прекращать или прерывать деятельность законно избранных представительных органов субъектов Российской Федерации». Это как раз о нововведенном праве президента распускать региональные парламенты в случае их несогласия с предложенной кандидатурой губернатора.

В конце содержалась стандартная, но грозная и ко многому обязывающая формула: «Постановление является окончательным, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после его провозглашения и действует непосредственно».

Но ничего «окончательного» в природе и обществе не бывает, и никто не сомневался в том, что КС утвердит путинские законы. Однако интересно было посмотреть, как он выпутается из собственноручно созданной правовой коллизии. Выпутался так, что лучшего и желать не приходится!

Суд определил, что его собственные оценки десятилетней давности «не могут быть в полной мере использованы» для оценки нового порядка избрания губернаторов, поскольку положения Конституции применяются в том числе «посредством конкретизирующих их законов в определенной системе правового регулирования, притом в развивающемся социально-историческом контексте». А правовые позиции, сформулированные КС «в системе прежнего правового регулирования и имевшей место в то время конституционной практики», могут уточняться либо изменяться «с учетом конкретных социально-правовых условий их реализации, в том числе с учетом изменений в системе правового регулирования». Поэтому тезис 1996 года о необходимости прямых выборов главы региона «не может быть истолкован как невозможность установления какого-либо иного порядка».

Приветствуем и поздравляем! КС отрешился, наконец, от романтических иллюзий и взглянул правде в глаза. Не найдя никаких формальных оснований для оправдания явных нарушений действующей Конституции, он подошел к проблеме по-марксистски. Признал ту истину, что никаких вечных и незыблемых правил игры в политике и праве не было, нет и никогда не будет. Право есть не более чем воля господствующего класса, возведенная в закон. Меняется воля — меняется закон. Меняется класс — закон меняется еще больше. Конституция не икона, а запись, фиксирующая существующее на данный момент соотношение общественных сил, только и всего. Если сила на стороне президента, то пусть он и назначает губернаторов и распускает парламенты.

Сколько у нас кричали о том, что законность недопустимо подменять политической целесообразностью! А Конституционный суд взял, да и преподал всем урок материалистического понимания истории — ввел в государственное право очень существенные термины: «развивающийся социально-исторический контекст», «конкретные социально-правовые условия». А что это такое, как не другие наименования той же политической целесообразности?

Нет, я ни в коем случае не обвиняю КС в насаждении правового нигилизма. Наоборот, он достоин всяческой благодарности за то, что наглядно разъяснил, что такое законность, как с ней обращаться и как к ней апеллировать. «Соблюдайте собственную Конституцию!» — этот лозунг диссидентов прошлого века уже не актуален. Если ты апеллируешь к законности, апеллируй не к бумажке, а к воле класса! А если этот класс угнетен — борись за его освобождение и превращение в господствующий! Взятые в совокупности, оба постановления КС создают важнейший прецедент — образуют правовую базу именно для такого рода действий.

А что касается самого Конституционного суда, то своим эпохальным решением он фактически завершил свою миссию. Закрепил в судебном порядке собственную избыточность и может теперь спокойно переезжать куда угодно — хоть в Питер, хоть еще дальше на север вплоть до Соловков. Недаром же инициатива о выселении КС из Москвы выдвинута Советом Госдумы без каких-либо консультаций и согласований с самим судом, о чем с горечью сообщила его пресс-служба. А чего тут советоваться, раз в столице он больше не нужен? Свой караульный пост возле законности он добровольно освободил. А в столице теперь гораздо уместнее будет караул во главе с матросом Железняком.

Александр ФРОЛОВ.