В минувшую субботу в кинотеатре «Баку» прошло собрание, посвященное 50-летию со дня смерти Иосифа Виссарионовича Сталина.

Зал был переполнен, люди стояли в проходах, а со сцены, убранной цветами, смотрел в зал портрет молодого Сталина — веселые глаза, черные усы, волосы, не тронутые еще сединой...

Собрание открыл подтянутый военный в синей форме полковника ВВС - - Владимир Дмитриевич Улас, возглавляющий партийную организацию КПРФ Северного округа столицы. Все было хорошо задумано и исполнено на этом торжестве — и величественный Гимн Советского Союза, который, стоя, подхватил весь зал: «Сквозь грозы сияло нам солнце свободы, / И Ленин великий нам путь озарил, / Нас вырастил Сталин на верность народу, / На труд и на подвиг он нас вдохновил» ... — те, настоящие, первоначальные, слова великого Гимна великой страны! И современные песни сопротивления режиму, исполненные их авторами — Анатолием Беляевым и Константином Пустоваловым, Трапом Кирбой. Звучали положенные на музыку стихи Феликса Чуева и удивительно проникновенные строки Александра Вертинского о Сталине.

Организаторы вечера сумели найти хорошо сохраненные записи речей Сталина — на Красной площади 7 ноября 1941 года, а потом в великий праздник Победы: «...Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего Советского народа, и прежде всего русского народа. Я пью прежде всего за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся из наций, входящих в состав Советского Союза. Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны...»

Замечательны были и суховатое, научно выверенное выступление профессора Суходеева, соавтора книги «Полководец Сталин», и мощная, емкая, эмоциональная речь лидера КПРФ Зюганова. Поразила мысль, которая проходила в двух выступлениях. Приемный сын Иосифа Виссарионовича генерал-майор артиллерии Артем Федорович Сергеев рассказывал о Сталине-человеке, о Сталине — втором отце, в семье которого он рос. А писатель Владимир Васильевич Карпов, Герой Советского Союза, человек, прошедший и через лагеря, и через штрафбат и ставший потом и командиром полка, и офицером Генштаба, и писателем, рассказывал о Сталине-полководце.

И оба они говорили об одной его черте — умении собирать резервы, умении стратегически мыслить. Сергеев рассказал о том, что Сталин никогда не говорил громко — но все понимали, что запас голоса у него есть. Сталин никогда не ходил быстро — но все знали, что, если придется, он может быстро бежать. У Сталина была сдержанная жестикуляция — но все понимали, что он может быть резким. Сталин никогда не применял превосходную форму слов — он как бы просматривал разговор на несколько шагов вперед и знал, что эта форма может еще понадобиться.

А Карпов-фронтовик, профессиональный разведчик, генштабист, говорил о том, что в самые тяжелые дни, когда немцы стояли под Москвой, когда Сталин спрашивал у Жукова, -есть ли возможность отстоять Москву,— накапливал под Москвой резерв, формировал три армии. И бросил их вперед именно тогда, когда это обеспечило решительное наступление,— ни днем раньше, ни днем позже. И как в дни Сталинградской битвы Сталин сутками не спал, говорил по телефону с директорами танковых заводов, входил в курс всех проблем, переключал ресурсы, решал стратегические проблемы, обеспечивал индустрию — накапливал танки. И когда наконец этот резерв был накоплен — две танковые армии рванулись вперед и отсекли гитлеровцев в Сталинграде, замкнули окружение! Ни днем раньше, ни днем позже.

Да, сегодня нам плохо. Да, сегодня «демократы» реатазовали все планы Гитлера — страна развалена, народ вымирает, деградирует, опускается. Но! Но ведь само имя великого Сталина — не тот ли это ре-зерв, который он оставил нам? Сталинская воля, сталинский ум, сталинский глубокий стратегический расчет, сталинский прагматизм — разве это не тот самый резерв, который всю жизнь создавал Сталин для России? И не пришла ли пора использовать его -вот так же, по-сталински — ни днем раньше, ни днем позже?

А после торжества был фильм «Клятва». Этот фильм был долгие годы под запретом. Организаторы вечера разыскали его в Госфильмофонде.

Почему же его так боялись «демократы»? Ведь ничего такого ужасного он не представлял, да и в художественном отношении — не «Гамлет», не «Летят журавли». Наша, извините за выражение, интеллигенция моментально бы расклевала его, доказав, что и то не так, и это не этак. Назвали бы и «агиткой», и «примитивом»...

Этот фильм — как библейские притчи. Он простыми словами рассказывал простым людям о самом главном, чтобы, как притча, показать — сие есть добро, а сие — зло. Надо поступать так, а так не поступать.

Так и этот фильм, в основе которого обобщенная судьба простой семьи, живущей в Сталинграде. Люди волей авторов ставятся в рахчичные ситуации и решают их, показывая примером, как надо решать. Погибает отец. Его последняя воля — передать письмо Ленину. Надо передать? Надо. И мать отправляется в далекий путь. В Москве встречается с людьми разных наций, которые тоже пришли к Ленину. И никто никого не называет «русским оккупантом», или «косо-рылым», или «черным», у всех общая судьба, общая страна. Надо так жить? Надо. Ленин умирает — надо передать письмо тому, кто занял его пост? Надо, как же иначе? По Красной площади идет трактор. У трактора спорят Сталин и Бухарин — надо уметь делать свои трактора или закупать за границей? Понятно, что надо все уметь делать самим. Правильна, ясна сталинская мысль? Правильна и ясна. Для этого в Сталинграде разворачивается строительство огромного тракторного завода. Трудно было? Да, трудно, и фильм честно показывает, как киркой и лопатой рылись котлованы для промышленного гиганта. Но построили, построили в рекордные сроки, и пошли с конвейера трактора, чтобы дать людям хлеб. А вот заниматься вместо стройки трепом и «идейными дискуссиями» — плохо. Когда пришла война, надо было защищать Родину. И на фронте встретились старые знакомые — русский и дагестанец, украинец и узбек - и стали плечом к плечу. Так надо делать? Да, так. А когда война пришла в Сталинград, когда завод превратился в руины, мать на отремонтированном ею танке посылает в бой сына. А потом, когда пришла Победа, Сталин склоняется перед Матерью и целует ей руку — разве не так было на самом деле? Ведь этот экранный поцелуй каждая — каждая! — женщина принимала, как будто Сталин поцеловал ее руку. Что же здесь было неправильно? Как еще мог Сталин выразить свою великую благодарность всем матерям? Словами? Все слова были сказаны. Мудрым, стратегически безукоризненным руководством? Это работа, которую он делал день и ночь. Но нужен был фильм, нужен был этот жест, чтобы выразить все, что не выразишь ни словами, ни делами.

Так вот и надо смотреть этот фильм — как притчу, как конспект великих лет великой страны. Это дела нашей страны, нашего народа.

Замечательный советский поэт-фронтовик Сергей Орлов, обгоревший в танке, написал как-то стихи о Победе. О том, как обожженный, страшно изувеченный войной парнишка-солдат говорит, что красоту свою отдал Победе — «и чтоб она была такая: взглянуть — и глаз не отвести!». Не нужно, не нужно было людям тогда, в 1946-м, когда снимался фильм, садистски напоминать про кровь и муки, про страдания и лишения. Чтобы то, что было плохого и страшного, ушло и исчезло. Чтобы учились жить так, как учит этот фильм-притча.

А. ТРУБИЦЫН