7 марта глава миссии инспекторов ООН в Ираке (ЮНМОВИК) Ганс Бликс и гендиректор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) аль-Барадей выступили в Совете Безопасности ООН с очередной информацией о ходе выполнения положений резолюции 1441, касающихся ликвидации оружия массового уничтожения. Сенсации от их сообщений никто не ждал. Тем не менее вывод двух высоких ооновских чиновников был однозначным: правительство Ирака добросовестно сотрудничает с инспекторами ООН и уничтожение запрещенных видов оружия идет успешно.

Говоря конкретно, Бликс отметил, что процесс разоружения Ирака идет успешно, производится уничтожение ракет Асама-2, проводятся беседы с иракскими учеными, которые были заняты в программах ОМУ, производятся облеты территории Ирака самолетами-радарами АВАКС, изучаются представленные Багдадом документы химического и биологического досье и т. п. Инспекторы, по его словам, практически не сталкиваются с трудностями в плане получения доступа к интересующим их объектам. Бликс также отметил, что вопреки тому, что ранее говорил Пауэлл, инспекторы не нашли в Ираке подтверждения того, что Багдад скрывал программы производства химического и бактериологического оружия. Он отметил лишь один негатив: Ирак, располагая развитой административной системой, мог бы предоставить больше информации о своей программе вооружений.

Столь же позитивно оценил работу своих инспекторов и аль-Барадей. По его словам, нет никаких свидетельств того, что Ирак пытался возобновить, или развить, или восстановить свою программу ядерного оружия. Нет никаких доказательств того, что Ирак покупал уран в Нигерии или что обнаруженные инспекторами алюминиевые трубы предназначались для изготовления центрифуг, а те, в свою очередь, должны были использоваться для обогащения урана. Таким образом, заключил аль-Барадей, у МАГАТЭ нет претензий к Ираку по части ядерного оружия. Даже Пауэлл в своем выступлении в Совете Безопасности вынужден был признать, что в работе инспекторов, как в вопросах существа, так и в вопросах формы, был достигнут прогресс. Единственная его претензия — Ирак должен доказать, что он сотрудничает с инспекторами «с энтузиазмом». Чтобы дискредитировать Бликса, американцы с подачи британских газет обвинили Бликса в сокрытии информации: инспекторы якобы нашли в Ираке беспилотный самолет, но Бликс не указал его в своем отчете. Но, во-первых, запрет на такого рода самолеты не содержится ни в одной резолюции СБ ООН, они являются законным компонентом ПВО любой страны. Во-вторых, Бликс не скрывал этой информации, он указал ее в материалах, распространенных после оглашения устного доклада. Вообще противники Ирака часто говорят о «полном», «всеобъемлющем» и т.п. разоружении Ирака. Никакого такого разоружения резолюции ООН не предусматривают. Речь в них идет лишь об оружии массового уничтожении: химическом, биологическом, ядерном и ракетах дальностью более 150 км. Все остальное оружие оборонительного характера Ираку иметь не возбраняется, и ни о каком «полном разоружении» Ирака речи быть не может.

Несмотря на то что, как мы видим, процесс ликвидации ОМП в Ираке набирает темпы, администрация Буша продолжает настаивать на своих военных планах против Ирака. При этом Белым домом подчеркивается, что ему не нужна никакая резолюция ООН, они могут напасть на Ирак, не имея мандата Совета Безопасности ООН. А резолюция, дескать, больше нужна Лондону, чтобы погасить сопротивление войне против Ирака со стороны английского народа. Ведь даже значительная часть фракции правящей лейбористской партии, в том числе ряд членов правительства, выступает против войны. Ряд членов британского кабинета грозятся подать в отставку, если Англия ввяжется в войну с Ираком. Не случайно именно британский министр иностранных дел Джек Стро на той неделе внес на рассмотрение СБ пересмотренный проект резолюции, устанавливающий 14 марта как крайний срок выполнения абсурдных требований Вашингтона и Лондона к Багдаду. США и Англия настаивали на голосовании по этой резолюции 11 марта.

Вместе с тем Буш (по телефону), Пауэлл, постпред США при ООН, послы и эмиссары Вашингтона в столицах стран — членов СБ ведут активную обработку правительств этих стран, чтобы склонить их к поддержке пересмотренного проекта резолюции. Такую же работу ведут премьер Англии Блэр и его министр иностранных дел Джек Стро.

Основной довод Вашингтона и Лондона состоит в том, что, дескать, отклонение предлагаемой ими резолюции, особенно путем применения права вето, полностью дискредитирует ООН, продемонстрирует ее полное бессилие и в конечном счете приведет к ее бесславной кончине. Более лживые аргументы трудно себе представить. Так могут рассуждать только люди, не знакомые с историей ООН или сознательно искажающие эту историю. За 57 лет своей работы Совет Безопасности ООН принял более 1440 резолюций. Еще больше проектов резолюций было отклонено либо потому, что они были заветированы, либо потому, что не собрали нужного числа голосов: 7 голосов до 1965 года, когда в СБ было 11 членов, и 9 голосов после 1965 года, когда членов Совета стало 15. А Генеральная Ассамблея приняла за свою историю более 12 тысяч резолюций. Еще больше проектов резолюций было отклонено, не собрав нужного простого или квалифицированного большинства голосов.

Советский Союз активно пользовался правом вето в Совете Безопасности в 50-е и 60-е годы, когда у Запада было «карманное большинство» в Генеральной Ассамблее и в СБ. Однако в 70-е и 80-е годы положение кардинально изменилось. Большинство и в Совете Безопасности, и в Генеральной Ассамблее перешло к социалистическим и неприсоединившимся странам. В этой обстановке США, Англия и Франция стали все чаще использовать вето. Общий итог за 1946—1990 годы таков: западная тройка применяла вето 133 раза, а Советский Союз — 124 раза. С 1990 года постоянные члены Совета Безопасности, в том числе Россия, практически перестали пользоваться правом вето. Но Западу оно и не нужно, он опять контролирует большинство голосов в СБ. А вот России не следовало бы забывать про это эффективное дипломатическое оружие.

Советский Союз применял вето, чтобы защитить свои позиции на мировой арене, интересы других социалистических стран и оградить дружественные нам неприсоединившиеся страны от угрозы империалистической агрессии. Советская делегация, например, использовала этот дипломатический инструмент для того, чтобы обеспечить прием в члены ООН европейских стран народной демократии и МНР, предотвратить вмешательство во внутренние дела Чехословакии, остановить обострение ситуации во время Берлинского кризиса 1948 года, ускорить предоставление независимости Индонезии и другим колониальным странам, остановить американскую агрессию против КНДР, помочь международному признанию Бангладеш, поддержать справедливую борьбу арабских народов против израильской агрессии и т. д. и т. п.

Не менее активно пользовались своим правом вето США, Франция и Англия. Вашингтон, например, наложил вето на проекты резолюций, осуждавших вооруженное вторжение США в Гренаду в 1983 году и в Панаму в 1989 и 1990 годах. США десятки раз применяли в СБ вето, чтобы блокировать принятие резолюций, осуждавших израильскую агрессию против арабских народов и требовавших ухода Израиля с оккупированных территорий, и т. д. Как мы видим, применение права вето никак не подорвало роли ООН как основной организации по обеспечению международной безопасности.

Столь же несостоятельными являются и утверждения Юшенкова и ему подобных правых политиков, что блокирование Россией американо-английского проекта резолюции в СБ приведет к осложнению отношений с Соединенными Штатами и ликвидации всего того «положительного», что якобы накоплено в отношениях с США в последние годы. Хотелось бы напомнить этим господам, что в годы холодной войны, когда Вашингтон и Москва, отстаивая свои интересы и интересы своих союзников, активно применяли вето в СБ, между США и Советским Союзом были подписаны десятки соглашений, направленных на ограничение гонки вооружений, развитие двухстороннего сотрудничества в различных областях.

Можно лишь выразить удовлетворение по поводу того, что в Кремле наконец-то поняли эту истину и устами министра иностранных дел И. Иванова заявили 10 марта, что Россия применит вето в СБ, чтобы не допустить войны против Ирака. Явно чувствуется приближение выборов, и Кремль хочет показать твердость в отстаивании государственных интересов. Впрочем, как говорят, еще не вечер и не исключены попытки Путина вырулить на какой-нибудь гнилой компромисс с Бушем. Угроза вето со стороны России, а также Франции заставила соавторов проекта резолюции — США и Англию — перенести голосование по ней с 11 марта на более поздние сроки — на конец текущей недели. Сейчас соавторы — англичане срочно вносят в проект поправки, чтобы сделать его более приемлемым для колеблющихся членов Совбеза. Когда пишутся эти строки, расстановка сил по резолюции такова: США, Англия, Испания и Болгария — за; Россия, Франция, Китай Германия и Сирия — против; Ангола, Гвинея, Камерун, Чили, Мексика и Пакистан — пока не определились или держат свою позицию в секрете.

В России почти незамеченным прошло сообщение, что 7 марта сенат Соединенных Штатов ратифицировал Договор о сокращении стратегических потенциалов (ДССП), подписанный Путиным и Бушем в Москве в мае прошлого года. Он предусматривает сокращение к 31 декабря 2012 года суммарного количества боезарядов двух стран до 1700—2200 единиц. При этом каждая из сторон сама будет определять состав и структуру своих ССП, исходя из установленного суммарного предела. В настоящее время каждая из сторон обладает более чем 6000 боеголовок. Закон о ратификации войдет в силу после того, как его подпишет президент Буш.

В США, однако, это событие широко комментировалось в СМИ, на него откликнулись почти все газеты. Отмечалось, что сенат ратифицировал ДССП единогласно — 95 сенаторов проголосовали «за» и никто не голосовал «против». Почти все комментаторы отмечали, что договор не предусматривает уничтожения демонтированных боеголовок или их носителей, как это имело место в рамках предыдущих договоренностей. Это обстоятельство стало основным объектом критики со стороны сенаторов-демократов. Они указывали на то, что стороны могут быстро вернуть боеголовки со складов и вновь оснастить ими ракеты, подводные лодки и бомбардировщики. Многие демократы высказывали озабоченность и тем, что в договоре не прописаны механизмы проверки его исполнения и охраны демонтируемых боеголовок. Особое беспокойство по этому поводу выразил сенатор-демократ Джон Кэри, который намерен выдвинуть свою кандидатуру на следующих президентских выборах. Он назвал договор самым слабым из всех когда-либо обсуждавшихся в сенате.

В общем, сенаторы в течение двух дней больше спорили не о том, что зафиксировано в договоре, а о том, что в нем отсутствует. Они также указывали на то, что Россия не располагает достаточными финансовыми возможностями, чтобы обеспечить безопасность и сохранность демонтируемых ядерных зарядов. Раздавались также призывы не останавливаться на достигнутом, а добиваться дальнейшего снижения порога ядерного противостояния двух стран.

Проблеме безопасности хранения снятого с вооружения российского оружия массового поражения были посвящены недавние слушания в комитете по вооруженным силам палаты представителей американского конгресса. По сообщению газеты «Бостон глоб» (09.03.2003 г.), на слушаниях отмечалось, что России по наследству от СССР достались 30 тысяч ядерных зарядов, 600 метрических тонн различных ядерных материалов, 40 тысяч тонн химического оружия. К этому надо добавить 2100 ракет и 40 исследовательских центров, которые были заняты разработкой и производством бактериологического оружия. Говорилось, что прогресс в деле уничтожения этого оружия недостаточен и вина за это возлагалась на правительство России. Оно, дескать, неспособно финансировать свою долю совместных расходов на эти цели, а также не предоставляет беспрепятственного доступа на некоторые ядерные и биологические объекты. Но конгрессмены признали, что часть вины лежит и на американской стороне. Тем не менее в России за прошедшие 12 лет было уничтожено более 6000 ядерных боеголовок, 847 ракетных пусковых установок, 856 баллистических ракет и другого оружия.