«Время разбрасывать камни, и время собирать камни» — сказано в Писании, и в Петербурге как раз наступила очередь второй фазы — время подобрать битые бутылки и подвести баланс шумного праздника.

И в первую очередь нуждается в объяснении одна цифра — первый заместитель министра финансов С.Вязалов признался, что всего из федерального бюджета на то, чтобы весело справить юбилей, уплыло ни много ни мало, а «22 миллиарда рублей, а если объективно, то все 40 миллиардов». Будем, конечно, оперировать только объективными данными, значит — 40 миллиардов рублей, или порядка 1 миллиарда 300 миллионов долларов, так сказать, оприходовали под круглую дату. Это много или мало?

А это смотря с какой стороны подходить к вопросу. Например, по информации, предоставленной администрацией СПб, в 2002 году в экономику Санкт-Петербурга поступило 881,0 млн. долларов иностранных инвестиций, из них, однако, «прямые инвестиции» составляют всего лишь 84,1 млн. долл.

Тогда получается, что и губернатор, и президент с премьером ходят с протянутой рукой по всему миру, выклянчивают инвестиции, а потом сядут, подсчитают медяки в шляпе — э, да тут только на юбилей и хватит, да еще и доложить придется!

Так должно же быть какое-то внятное объяснение, отчего Кремль решил в этот раз так увесисто тряхнуть казенной мошной и поразить мир византийской пышностью?

И ответ, похоже, прямо лежит на поверхности вот хотя бы в праздничной речи питерского губернатора В.Яковлева: «... Петербург с первого дня своего существования был связующим звеном между Россией и остальным миром. Мы понимаем всю важность этой миссии и готовы выполнять ее в полной мере и теперь».

И уж совсем неприкрыто эту же мысль изложил небезызвестный Г.Томчин, лидер питерского СПС. На сайте информационного агентства «Росбалт» было вывешено его интервью.

И вот эта самая мысль о вненациональном, трансграничном значении Петербурга навязчивым рефреном сопровождала все торжества: «Город, открытый миру!», «Самый европейский город России!», «Отсюда триста лет назад Петр запустил процесс глобализации!», «Пусть не зарастет бурьяном прорубленное окно в Европу!».

Таким образом, похоже, в эти дни народ на панели праздновал свой юбилей, а главы «большой семерки» и примкнувший к ним Путин — свой юбилей.

И вот они-то, эти VIP-персоны, по существу отмечали вовсе не день рождения города, не факт его собственной городской биографии, а некий факт мировой истории — круглая годовщина того самого дня, когда глухая периферия была воссоединена с мировой историей посредством «окна».

Вообще, к слову сказать, весь пафос этого образа — петровского «окна» как символа нашей открытости миру, сегодня звучит довольно двусмысленно, потому что приличные люди, когда идут к соседу в гости, то для этого пользуются дверью, а вот окно или форточку для визитов используют в основном «домушники» и «форточники». Но если предположить, что люди посвященные в эти дни праздновали как раз юбилей «окна» как транспортно-перевалочного средства по вывозу различного добра из России на Запад, — то становится понятно, отчего на это денег не жалели.

Помимо всего прочего, эти помпезные торжества должны были зримо и доходчиво явить широким массам апофеоз путинского внешнеполитического курса. Дескать, не зря он развернулся лицом к Западу (а к России соответственно противоположной частью тела) — наконец-то большие дяди мировой политики на равных приняли его в свою компанию.

Оттого, наверно, юбилейные речи были щедро сдобрены прозрачными аллегориями: дескать, два только истинных западника и реформатора у нас и были в истории — Петр да Путин. Высказывалась даже смелая мысль — а не пора ли переименовать Петропавловскую крепость в Петропутинскую? Правда, придворный подхалимаж вряд ли сослужил нынешнему правителю добрую службу. Поскольку Путин рядом с фигурой Петра Великого смотрится как-то неубедительно — масштаб не тот, и это сразу бросается в глаза, если поставить их рядом. Хотя бы потому, что Петр прорубал именно «окно», чтобы смотреть и учиться, а не форточку и не слуховое окно, чтобы оттуда получать указания. Видимо, поэтому и главы «большой семерки» на юбилее Петербурга больше напоминали интуристов, осматривающих достопримечательности под руководством старательного местного экскурсовода.

Так что если бродила на юбилее тень Петра, то очень уж бледная, да и сам стиль и дух юбилейных мероприятий со стороны хозяев праздника показался вашему корреспонденту «угодливо-гостеприимным» и «подобострастно-радушным», по принципу «валютный клиент всегда прав». Впрочем, может быть, автор статьи и заблуждается — судить об этом предоставляем самим читателям.

А сама церемония, по свидетельству очевидцев, больше напоминала торжественную встречу столичного ревизора в уездном городке. Все собрались, все консерваторское начальство в наличии, сама В.Матвиенко в томительном ожидании, а Пола все нет. Ждут полчаса, час — нет его! Что за напасть? А потом выясняется, что старый битлак просто не торопился. А хозяева? Подождут! Вот попробовал бы так покуражиться с полпредом президента любой отечественный эстрадный лабух — о-го-го, что бы тут воспоследовало! Послали бы его впредь гастролировать туда, куда Маккар-тни и телят не гонял! Но с заморским гостем, конечно, совсем иное дело — его и подождать не грех, ничего-c, национальное достоинство у нас от этого не отвалится.

Или вот возьмем другой пример. Помимо чисто дорожно-транспортных образов и ассоциаций (окно в Европу, ворота в мир, мост между народами), в юбилейной риторике заметное место занимали еще причитания насчет «непревзойденного архитектурного ансамбля исторического центра Петербурга».

Но в ходе подготовки к юбилею этот самый «неповторимый облик» претерпел существенные изменения. Петербург оказался заложником своего собственного юбилея и, как бедный родственник, созвавший богатую родню, принимает все, что те дарят ему с барского плеча, и все это еще и тут же на себя и надевает — а то, неровен час, благодетели обидятся. В результате неповторимый исторический центр оказался просто замусорен различными поднесенными в дар памятниками, которые рядом с творениями Воронихина и Растрелли зачастую смотрятся, как пластмассовые побрякушки, вправленные в брильянтовое ожерелье.

Так появились памятники Джамбулу, Джорджу Вашингтону, Крюйсу и даже «национальному герою Чехии — бравому солдату Швейку». Причем порой иные дарители вообще ни у кого не спрашивали разрешения на установку очередного памятника, а просто ставили городские власти перед фактом. По словам главного художника Санкт-Петербурга Ивана Уралова, речь идет об «ажиотажной волне дарения городу разнообразных монументов». Он же предупреждал, что эта ситуация в преддверии 300-летия города может стать критической, угрожающей уникальной целостности исторической, культурной и художественной среды Санкт-Петербурга.

Вот, например, 30 мая 2003 года на углу Московского пр. появился памятник «канадскому поэту Э. Неллигану — дар канадского города Квебека». Скажите на милость — какое отношение этот канадец (которого даже некоторые филологи путают с хоккеистом) имеет отношение к Петербургу?

Отдельные питерские интеллигенты попытались задать этот вопрос местному начальству. Они даже указали, что этот заморский стихотворец поставлен как раз напротив здания Вольного экономического общества, основанного еще в 1765 году. И что это было первое русское научное общество, где трудились адмирал А.Синявин, поэт Г.Державин, химики Д.Менделеев и А.Бутлеров, географ П.Семенов-Тян-Шанский — так, может быть, более уместно поставить тут памятник кому-нибудь из них? Ну, например, хотя бы Державину, раз у российских властей внезапно открылась такая тяга к изящной словесности? В ответ же русской интеллигенции питерские чиновники разъяснили, что установка на этом месте памятника именно канадскому поэту — «вопрос политический» и потому обжалованию не подлежит. Возникает, правда, вопрос — а что же это за «политика», при которой малознакомым иноземцам регулярно отдается предпочтение перед светилами отечественной науки? Как такая политика должна называться — «государственной русофобией» или «колониальным космополитизмом»?

Но самым заметным монументом в этом ряду стала некая 20-метровая колонна, воздвигнутая на Сенной площади — в самом центре исторического Петербурга. Сооружение это передано Францией в дар нашему городу и называется «Башня Мира». Эта башня выполнена из стекла с подсветкой, на ее поверхности располагается основная смысловая нагрузка — «слово «Мир» на 32 языках народов мира».

Но самым большим его украшением служит постамент, где, как официально сообщается, «предусмотрены специальные световые пластины, на которых все главы государств и правительств, посещающие Петербург, смогут оставить свои автографы. Таким символическим жестом они продемонстрируют свою приверженность делу Мира». Такова официальная точка зрения российских властей. Несколько иная у городских обитателей, потому что после глав «большой семерки» на этой колонне свои «автографы» оставляют в основном бродячие собаки, а в целом весь этот 20-метровый штырь, неожиданно вставший посреди площади, у горожан вызывает какие-то озорные ассоциации. Остряки даже предлагают добавить к нему двухметровое бронзовое яйцо, подаренное Яковлеву финнами, и тогда вся композиция будет точно олицетворять то, что получили от юбилея простые горожане.

А чтобы это предположение не показалось пустой поэтической аллегорией, напомним, что на праздник только из бюджета уплыло около 40 миллиардов рублей, или миллиард с лишним долларов. А по данным городской администрации на 1 января текущего года, на учете по улучшению жилищных условий состояло 299,5 тысячи семей петербуржцев (около 700 тыс. человек). А если еще учесть, что в 2002 смогли улучшить жилищные условия всего 3540 семей петербургских очередников, то легко подсчитать, что если даже запретить горожанам впредь плодиться и размножаться, то только существующую на сегодняшний день очередь удастся ликвидировать не раньше как за 75 лет. Таким образом, последний из сегодняшних очередников въедет в новую квартиру без малого как раз к следующему вековому юбилею города.

Спрашиваете — какая здесь связь? А можно заняться несложными подсчетами. С учетом освобождающейся площади для того, чтобы в одночасье полностью ликвидировать городскую очередь, Петербургу единовременно требуется примерно 5 — 6 млн. кв. метров жилья дополнительно. Себестоимость строительства самого дешевого муниципального жилья (если вести его силами государственных строительных организаций) составит около 250 долл. за квадратный метр. И если эти расчеты верны, то получаются как раз те самые миллиард долларов с хвостиком, которые могли бы решить в городе жилищную проблему, если бы их не выбросили на юбилейное скоморошество. А если в наши расчеты вкралась ошибка, то пусть ответственные чиновники разъяснят читателям нашей газеты, сколько в точности новых домов для очередников можно было бы построить на те деньги, что вылетели в дым на юбилейные фейерверки и прочие увеселения.

Потому что помимо очередников, которые теснятся в конурах, которыми бы побрезговала любая собака VIP-гостей праздника, в Питере есть еще и просто аварийное жилье. По данным справочника «Недвижимость России-2003», в настоящее время в Питере числится 3100 аварийных квартир общей площадью примерно 300 тыс. кв. метров. И примерно в половине из них продолжают проживать люди, которым за одно это пора давать звание «ветеран войны», пока еще никто из них не претендует на звание «инвалида войны». При этом нелишним будет помнить, что в том же относительно благополучном «довоенном» 2001 году на капительный ремонт было выделено всего-навсего 172 млн. рублей, хотя специалисты считают, что требуется, по меньшей мере, в три раза больше. Потому-то и аварийного жилья в прошлом году отремонтировали всего 48,3 тыс. кв. метров, что составляет лишь шестую часть аварийного фонда. Между тем при таком подходе город стареет на глазах, и за последние 10 лет общий размер аварийной площади увеличился более чем в 3 раза.

С чем бы их сравнить, эти 172 млн. рублей, которые наша власть великодушно отпустила на капитальный ремонт всего Петербурга? Ах да, есть подходящая сумма — как свидетельствует пресса, только на «организационные расходы» петербургского карнавала пошло 4 млн. долл., да еще на «водное шоу» — 2 млн. долл., да еще «на разгон облаков» — чуть меньше миллиона долларов, да еще ... впрочем, стоп, и так уже больше 172 млн.рублей набралось. Так что «на облака» можно и скинуть, тем более, судя по проливному дождю, под которым зябко ежились VIP-персоны, еще большой вопрос — какую часть этой суммы распылили в облаках, а сколько осело в ином месте.

Или вот еще одна зарисовка с натуры праздничного Петербурга. Чтобы посмотреть водное шоу на Неве, на набережных загодя собралось множество горожан. По прошествии непродолжительного времени многие из них ощутили, что юбилею недостает одной малости — общественных туалетов. И вскоре исторический центр нестерпимо разил мочой. Губернатор Яковлев, впрочем, в своем телеинтервью поспешил разъяснить, что, дескать, и в самых цивилизованных странах без этого ни один праздник не обходится.

Не станем спорить с губернатором — ему виднее насчет заграницы и сантехнической цивилизации. Но вряд ли только даже там можно найти город, где бы общественные туалеты перепрофилировали в кафе и закусочные. А вот что пишет пресса о нашем городе: «В настоящее время в Петербурге числится 322 общественных туалета, хотя по санитарным нормам должно быть не менее 4500. За последние четыре года число общественных туалетов сократилось почти вдвое, из формально существующих на настоящий момент по своему прямому назначению используются не более половины. Так «перепрофилированы» туалеты на Большом проспекте Васильевского острова, на Железноводской ул. дом 2, на Старопетергофском шоссе, дом 27 (теперь там кафе «Рим»). В Центральном районе осталось всего 6 туалетов, из них ни одного бесплатного. Все остальные перепрофилированы в бутики, кафе, магазины» (эти газетные выдержки приведены в сборнике «Неюбилейный Петербург«).

Или взять такой пункт праздничной программы, как «торжественное открытие Парка 300-летия Санкт-Петербурга с посадкой именных деревьев». Кто же спорит — благое дело!

Однако вот какая незадача — недавно «Гринпис» опубликовал данные самой городской администрации, согласно которым всего лишь за период с 1998 года по 2001-й общая площадь городских зеленых насаждений сократилась на 17 процентов. И если Генеральным планом развития города до 2005 года предусматривалось по 21 кв. м. скверов и парков в расчете на одного жителя города, то в реальности сейчас приходится всего 16 кв. метров, то есть на треть меньше.

Деревья пускаются под топор, освобождая новые площадки под строительство новых элитных домов. Участники «Недели окружающей среды» отметили, что в Питере за последние 5 лет дети стали болеть бронхиальной астмой в 1,5 раза чаще. Ученые заявили, что «на фоне ухудшения воздушной среды вызывают недоумение, а то и возмущение некоторые действия городской администрации. Она упорно проводит политику уплотнения жилой застройки, сокращает площади зеленых насаждений, выделяя на их содержание и развитие лишь 8 — 10% средств от потребности».

Вот тут и призадумаешься, а возместят ли юбилейные посадки «именных деревьев» все то, что в Питере успевают вырубить в промежуток между юбилеями? Вряд ли, VIP-персон на это, пожалуй, не хватит. Остается только внести предложение — проводить подобные юбилеи не по круглым датам, а так: «300 лет и один день ...», « и два дня ...», « и три дня ....» ну и так далее, и непременно с «именными посадками». Вот, может быть, тогда детская астма в Питере пойдет на убыль.

Кстати, о детях. В последний день юбилея, как раз 1 июня, когда отмечается Всемирный день защиты детей, в Питере состоялся «Международный детский карнавал «Страна зеленых зайцев». Правда, отчего зайцы должны быть непременно «зеленые», очевидцы карнавала так и не смогли понять. Но вездесущие журналисты разузнали, что это скроенное по западным клише представление обошлось нам в 100 тысяч «зеленых», то есть долларов — так, может быть, от такого обилия валюты у чиновников в глазах «зазеленели» и сами зайцы?

Но цифра эта — 100 тыс. долларов наводит на размышление. По оценкам специалистов, в Петербурге около 30 тысяч безнадзорных детей и подростков и несколько тысяч беспризорников, живущих в подземных коллекторах. Их случайно незабыли пригласить на этот праздник жизни?

Для ответа на этот вопрос достаточно обратиться к документам самой городской администрации. На очередном заседании правительства Санкт-Петербурга обсужден проект закона Санкт-Петербурга «О целевой программе Санкт-Петербурга «Дети-сироты» на 2002 — 2004 годы». А там черным по белому написано, что «постановление правительства РФ от 20.06.92 «О неотложных мерах по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей», в части нормированного материального обеспечения практически не выполняется. В последние годы финансируются только расходы на питание детей, заработную плату и коммунальные услуги. Остро стоит проблема обеспечения детей-сирот одеждой, обувью, постельными и школьными принадлежностями, играми, спортивным инвентарем».

А велики ли деньги сиротам требуются? Из того же документа следует, что из бюджета Санкт-Петербурга в рамках указанной программы в 2002 году на этих несчастных детишек потрачено всего 19 млн. 429 тысяч рублей. Так, может быть, стоило повременить с «зелеными» зайцами? Тогда бы, глядишь, сиротам и хватило на обувь да на одежду.

Ну а со всей расходной частью юбилея в 40 миллиардов рублей мы разутых и раздетых сирот и не сравниваем. Чтобы не притянули к ответу за «экстремизм». Потому что если пир во время чумы вызывает просто брезгливость, то пир во время нужды и нищеты может вызвать революцию.

Сергей ИВАНОВ,

наш соб. корр.

Санкт-Петербург.