Сегодня замечательный юбилей — 60-летие создания суворовских и нахимовский училищ.

     Тот август 1943-го был чрезвычайно труден для нашей Родины, полон кровавых битв и тяжелых потерь, но это были битвы за жизнь и потери были не напрасны, они приближали час победного торжества. И страна уже жила предчувствием мира.

     На освобожденной от врага территории налаживалась нормальная жизнь. 21 августа 1943 года Совет Народных Комиссаров и Центральный Комитет ВКП (б) приняли постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». Одной из этих мер стало создание суворовских военных училищ. В постановлении говорилось, что училища создаются «для устройства, обучения и воспитания детей воинов Красной Армии, партизан Отечественной войны, а также детей советских и партийных работников, рабочих и колхозников, погибших от рук немецких оккупантов...»

     Воюющей, разрушенной стране понадобилось всего два-три месяца, чтобы выполнить это важнейшее постановление. Народный комиссариат обороны с октября по ноябрь 1943 года сформировал девять суворовских военных училищ: Краснодарское (в городе Майкопе), Новочеркасское (это о нем писатель Борис Изюмский создал добрую и очень нужную детскую книжку «Алые погоны»), Сталинградское (в городе Астрахани), Воронежское, Харьковское (в городе Чугуеве), Курское, Орловское (в городе Ельце), Калининское и Ставропольское.

     Училища получили учебники и школьные принадлежности, порой ребятам вместе с педагогами приходилось помогать восстанавливать разрушенные войной здания. В них оборудовались классы, спальни, медицинские пункты, спортивные залы. Напряженно трудились каменщики, штукатуры, сантехники, маляры — как для фронта. Изыскивалась школьная мебель, подбирались учебники, комплектовались библиотеки, завозилось топливо, выделялось продовольствие, готовилась суворовская форма — черные гимнастерки и шинели с алыми погонами, брюки с лампасами, форменные фуражки...

     Нам сегодня трудно это представить, но советские педагоги в военные годы трудились над тем, чтобы на основе всего исторического опыта военного образования России была разработана система обучения и воспитания будущих офицеров. Главное управление кадров Народного комиссариата обороны подбирало кадры для работы в училищах, а военные комиссариаты отбирали кандидатов для поступления. Это были офицеры, удостоенные высоких наград Родины, закаленные в боях и имеющие педагогический опыт.

     «Первые воспитанники прибывали из разных районов страны. Многие из них производили крайне тяжелое впечатление: худые, изможденные, в заплатанных брюках и рубашках, стоптанных ботинках, они смотрели испуганно, передвигались медленно, с какой-то осторожностью, — вспоминают выпускники Московского суворовского училища (оно было создано в 1944 году в Горьком, а потом переведено в Москву). — Война оставила в их детских душах тяжелый отпечаток. Они знали, что такое голод и жестокость врага. На глазах многих из них погибали родители, близкие, да и сами они не раз подвергались смертельной опасности. Веселее, увереннее глядели мальчишки, которые, подобно Ване Солнцеву, герою повести В. Катаева «Сын полка», прибывали в училище с фронтов и из партизанских отрядов. Некоторые из них уже имели правительственные награды. Они вызывали у штатских сверстников восхищение и добрую зависть... Не раз приходилось встречаться нынешним суворовцам с суворовцами первого набора, теперь уже офицерами запаса. Они всегда вспоминают, какое радостное чувство испытывали, впервые надев форму суворовца. Толкая друг друга, воспитанники рассматривали себя в зеркало, расправляли складки гимнастерки под ремнем, прикладывали руку к головному убору, тренируясь в отдании чести. Пожалуй, впервые на лицах измученных войной ребят появились улыбки.

     1 октября 1944 года в торжественной обстановке на площади Минина и Пожарского Московскому училищу было вручено Боевое Знамя, а воспитанники приняли военную присягу. С тех пор этот день стал официальным Днем рождения училища.

     В июне 1945 года 210 воспитанников училища в составе сводного полка суворовцев принимали участие в Параде Победы на Красной площади столицы. А в 1949 году состоялся первый выпуск во всех десяти (к тому году) училищах».

     С одним из первых выпускников Воронежского (позднее переведенного в Тамбов) суворовского училища генералом А.А. ДРУКАРЕВЫМ мы встретились в канун юбилея.

     ...Трудно представить этого седовласого, с благородной армейской осанкой генерала 60 лет назад: маленьким чумазым беспризорником, побиравшимся на вокзалах военных лет.

     — Когда шли эшелоны с военными, солдаты давали нам хлеб, но и воровать приходилось, — без улыбки, очень серьезно вспоминает генерал Друкарев станцию Нессельроде в Саратовской области в 1943-м году...

     Его отец погиб на фронте, мама умерла еще перед войной. А ему всего-то от роду — 11 лет. И едва ли он знал о том, что в то третье военное лето уже отгремел в далекой Москве первый победный салют. Что уже не остановить львиную лавину Советской армии — после Сталинграда, после Курской битвы враг был сломлен со всей очевидностью. Этого мальчик знать не мог. Точно так же не мог он даже догадываться, что оттуда, из Москвы, из-за зубчатой Кремлевской стены была видна как на ладони вся его пока еще очень коротенькая, но уже бесконечно горестная жизнь. И его будущая жизнь — тоже была видна. Скажи ему тогда: ты будешь генералом! — разве поверил бы? Но так стало не в сказке, не во сне, а наяву.

     В далекой Москве в сиянии первого салюта (а может, и еще раньше) уже был продуман, выверен, подготовлен — только подписи и печати поставить! — приказ, который вырвал из лап безотцовщины, беспризорничества и неизбежного жизненного краха тысячи таких же мальчишек и вывел их в лучшие люди страны.

     Так какой же надо быть грязной сволочью, чтобы издеваться над тем, что Сталина называли отцом народов?!

     В семье не без урода, — усмехается Анатолий Александрович. — Но в нашей суворовской семье есть только один предатель, — с уничижительной брезгливостью произносит он имя писаки-предателя Резуна.

     После окончания с отличием суворовского училища А.А.Друкарев 41 год служил в армии. Начинал командиром взвода, 30 лет отдал Сухопутным войскам, а после учебы в академии служил в Ракетных войсках стратегического назначения.

     По-офицерски четко Анатолий Александрович дает определение:

     — Меня воспитывали в училище три фактора: коллектив, образ жизни, какой был создан там, и воспитатели.

     ...Каждый год 9 мая в 11часов 30 минут они собираются на Ваганьковском кладбище у могилы первого командира Тамбовского суворовского училища генерал-лейтенанта Александра Егоровича Капитохина. Друкарев говорит о нем с такой гордостью, с какой достойный сын говорит о герое-отце: «Он был великий воин, герой обороны Севастополя. Когда немцы требовали, чтобы гарнизон сдался, в обмен на жизнь и даже на право ношения холодного оружия офицерам предлагали выдать живыми троих военачальников — генерала Капитохина, генерала Октябрьского и генерала Петрова. Конечно, никто не совершил предательства. А наш генерал воевал и потом, но после тяжелого ранения был направлен в училище. Так вот уже более 20 лет мы, его ученики, даже не созваниваемся перед Днем Победы, мы просто знаем: кто жив, тот придет в этот день и час к дорогой могиле»...

     Были в мальчишеском коллективе свои тайны. В первые дни и недели жизни в училище бывшие беспризорники не могли досыта наесться, не могли без дрожи в руках держать ломоть хлеба. Но они уже не были стаей, а были — коллективом. И потому, прознав, что у их офицера-воспитателя трое голодных детей дома, каждый день тайком они собирали им посылку — хлеб, булочки, припрятанные специально для этого. С немалым риском разоблачения, но и с неистощимой изобретательностью придумывали повод, чтобы кому-то отлучиться на час в город и отнести жене своего воспитателя спасительную для его детей передачку. Так длилось несколько лет, и суровый, мудрый, проницательный «Фараон», как звали они своего педагога, ни о чем не догадывался. Не выдавала ребят и жена. И только на выпускном вечере, когда повзрослевшие, плечистые, подтянутые выпускники попросили любимого воспитателя сфотографироваться с ними на память, тайна раскрылась. Жена Фараона, радуясь и за него — каких людей воспитал! — и за ребят, сказала: «А знаешь, кому мы обязаны тем, что наши дети выжили? Вот — им»! И рассказала обо всем. И мы увидели тогда, говорит Анатолий Александрович, как на бравую грудь нашего Фараона, всю увешанную орденами, закапали слезы...

     «Я никому не был нужен, кроме своего государства. Вместо погибшего отца мудрое государство дало мне офицера-воспитателя, который вел меня по жизни. Майор Николай Васильевич Шароватов был нашим первым воспитателем. Это его мы звали Фараоном. До войны работал в детском доме, потом воевал, потом его с фронта отозвали на работу с нами, суворовцами. Партия и правительство уже думали о будущем, даже в те годы, когда шла война, — говорит генерал. — Потом Шароватов пошел на повышение, и к нам прислали другого офицера — его тезку, подполковника Николая Васильевича Колбаскина, тоже прекрасного педагога и человека».

     От фронта освобождали самых ценных специалистов — ученых, высококвалифицированных инженеров и рабочих, тех, кто был необходим для обеспечения армии новым оружием, кто готовил тыл. И воспитание детей было таким же стратегическим приоритетом для правительства, как и работа в оборонной промышленности. Поэтому в училища направляли лучших офицеров, знакомых с педагогикой, тех, о ком сказано — «слуга царю, отец солдатам». Эта суворовская традиция русской армии была востребована в суровое время войны и реализована со всем блеском и стопроцентной надежностью, как все, что задумывалось и осуществлялось Сталиным. И было ясно: на фронте первыми погибают лучшие, самые смелые и самоотверженные. Им надо готовить смену. Суворовцы и нахимовцы стали элитой Советской армии и флота. Среди выпускников — академики, космонавты, военачальники, дважды Герой Советского Союза Джанибеков, три генерала армии, Герой Советского Союза генерал Солуянов, десятки других Героев СССР и России...

     Мудрость Сталина проявилась в том, говорит Анатолий Александрович, что в постановлении правительства от 21 августа 1943 года он своей рукой дописал еще один пункт — о том, чтобы при военно-педагогических институте создать факультет подготовки офицеров-воспитателей. Воспитание настоящего офицера — это прежде всего воспитание человека. Образованный негодяй страшнее атомной бомбы. И поэтому мне больно видеть, как сегодня подходят к этой важнейшей проблеме. Сейчас в стране ситуация с беспризорностью не лучше, чем в те годы, но нет ни одного вуза, который бы готовил кадры воспитателей.

     Московское суворовско-нахимовское содружество, которое возглавляет Друкарев, так же, как и Фонд содействия кадетским корпусам, распорядительным директором которого он является, делает очень много для того, чтобы в военных учебных заведениях сохранился исконно присущий русскому и советскому офицерству дух патриотизма и высокой культуры. «Где берете воспитателей-патриотов»? — спрашиваю его. «Стараемся», — улыбается он.

     Надо сказать, что не зря. Стоит зайти на сайты суворовских и нахимовских училищ в Интернете (а они есть у всех), которые перед юбилеем полны перепиской, воспоминаниями выпускников разных лет, включая и последние годы, — и попадешь в какой-то удивительный мир. Будто труба играет общий сбор, и строятся веселые, бравые, молодцеватые полки, где алые погоны соседствуют с золотыми, и ангелы чести, братства и трудной любви к Отечеству в самые темные его года парят над этим воинством и вселяют надежду в нас, грешных: есть у России офицерство!